Газета Завтра Газета - Газета Завтра 483 (8 2003)

Слишком много примеров, когда силовые структуры берут под охрану доставку наркотического яда с южных границ России в среднюю полосу, в Москву и Подмосковье. Суды проявляют невиданное снисхождение, приговаривая наркодельцов в основном к условным мерам наказания. Поэтому иногда я называю правоохранительные органы наркоохранительными. И уже не раз с высоких трибун заявляла: хотите избавить российских детей от повального приобщения к наркотикам — начните "зачистку" МВД, прокуратуры, ФСБ... Но бездействие властей наталкивает на мысль, что они выступают в роли соучастников чудовищного плана по всеобщей и полной наркотизации нашего населения.

Душанбе—Москва

Олег Арин

25 февраля 2003 0

9(484)

Date: 25-02-2003

Author: Олег Арин:

“МЫ САМИ СЕБЯ ХОРОНИМ...” (Постсоветская Россия глазами Запада)

"ЗАВТРА". Олег Алексеевич, вы — известный историк и политолог, автор более двадцати книг, постоянно работающий, что называется, на стыке культур, изнутри знающий и российскую "картину мира", и картину мира, присущую Западу, и картину мира, господствующую на Дальнем Востоке, в КНР и Японии. Мы рады приветствовать ваш приезд на Родину после растянувшейся на добрых или, вернее, недобрых для нашей страны полтора десятка лет "кругосветки" по маршруту: Москва—Владивосток—Япония—Канада—США—Великобритания—Москва. Основным объектом ваших исследований является такой неожиданный и по-своему даже метафизический феномен, как "сила государства", прежде всего в международных отношениях, тесно связанный с понятием силы вообще. Какова, по-вашему, силовая структура современного мира, и какое место занимает в нем Российская Федерация?

Олег АРИН.По моему глубочайшему убеждению: и человека, и исследователя,— мир представляет собой сложнейшую систему силовых взаимодействий самого разного уровня. Не все из этих уровней доступны нашему восприятию, и далеко не все из них доступны даже нашему представлению. Однако, поскольку мы сами существуем, то уже по этому факту находимся в определенной системе взаимодействий, которая непрерывно изменяется у каждого человека, у каждого общества, у каждого государства. Эти доступные нам уровни проявления силы можно не только воспринимать с той или иной степенью достоверности, их можно изучать и использовать, чем собственно, человечество и занимается всю известную нам историю.

Я обратил внимание на то, что понятие силы применительно к политической практике до сих пор не конкретизировано и не определено. Большинство авторов пользуется простейшими аналогиями с физическими силами — например, распространенные сегодня концепции "однополярного", "однополюсного" или, напротив, "многополярного", "многополюсного" мира, при всей их вариабельности, исходят из аналогии политической силы с магнитной силой, порождаемой изменениями электромагнитного поля. Однако подобная аналогия лишена каких бы то ни было оснований,— ведь все прекрасно представляют себе, что такое "однополюсный мир", но никто не в состоянии представить себе однополюсный магнит. Значит, эти силы имеют различную природу и разный характер.

Но, прежде чем строить гипотезы и теории по данному поводу, необходимо определить, в чем конкретно выражается политическая сила государства. Согласитесь, любая объективно существующая и действующая сила может и должна иметь не только качественное, но и количественное измерение. В противном случае, не имея никаких количественных характеристик силы, мы не сможем выяснить, как она проявляет себя в различных условиях. Если обратиться к определению английского философа XVIII века Д.Гоббса: "Люди вспоминают о силе только тогда, когда они ее почувствуют", то подобный сенсуализм будет справедлив и в отношении политической силы.

В качестве первого приближения к такой единице измерения я предложил "развести" понятие мощи или "полюса" государства с понятием "центра силы". Первое понятие определяется через экономический потенциал (в агрегативной форме ВВП) и формулируется в виде "закона полюса": в геоэкономическом пространстве глобальный или региональный полюс означает определение субъекта, отличающегося от других субъектов как минимум двухкратным превосходством. Певращение такого субъекта-"полюса" в "центр силы" предполагает наличие внешнеполитического потенциала (ВПП), уже в четыре раза превосходящего аналогичные показатели других государств на глобальном и в два раза — на региональном уровне. Это соотношение и определяет закон "центров силы".

"ЗАВТРА". То есть "экономическая мощь" — это как бы потенциальная энергетика государства, а "политическая сила" — динамическая энергетика?

О.А.Можно сказать и так.

"ЗАВТРА". И каков, по-вашему, порог реальной политической мощи любого государства?

О.А.Ясно, что ВПП зависит от экономической мощи. Но помимо этого существуют закономерные пропорции затрат на внутреннюю и внешнюю политику. Например, для поддержания статуса "сверхдержавы" вам необходимо тратить на внешнюю политику около 20% госбюджета, для статуса "великой державы" — 10-12%, если же вас проблемы "державности" не интересуют, тогда ваш ВПП может быть значительно ниже 10%. При этом надо иметь в виду, что проблемы "державности" и указанные пропорции в современных условиях имеют значение только при минимальной критической массе ВВП не ниже 1 трлн. долл.

"ЗАВТРА". Интересное совпадение. Именно в эту долю известный французский историк Ф.Бродель определял максимально допустимые расходы на управление в обществах традиционного, доиндустриального типа. Кстати, с этим связывалось и требование "церковной десятины", дававшее католической церкви как минимум экономический паритет с любым государством средневековья.

О.А.Возможно, за этим совпадением и стоят какие-то закономерности, но вернемся к заданному вами в начале нашей беседы вопросу о силовой структуре современного мира и о том месте, которое занимает в нем сегодня Российская Федерация. Если подходить к этому вопросу с указанных выше позиций, то, скажем, в 1999 году экономический потенциал США был равен 8351 млрд. долл., Японии — 4079 млрд. долл., Германии — 2079 млрд. долл., Франции — 1427 млрд. долл., Великобритании — 1338 млрд. долл., Италии — 1136 млрд. долл., КНР — 980 млрд. долл., Бразилии — 743 млрд. долл., Индии — 442 млрд. долл., Мексики — 429 млрд. долл., а России — 333 млрд. долл. При всех возможных несовершенствах принятой международной методики подсчета ВВП, сам порядок этих цифр не подлежит никакому сомнению, погрешности относительно "западных" экономик в любом случае не превышают 20%, а относительно "восточных", куда можно отнести КНР и саму Россию с ее "теневой" экономикой — пусть даже 100%. Принципиально это ничего не меняет: КНР по своему экономическому "весу" находится на уровне Германии и почти вдвое уступает соседней Японии, а Россия — на уровне Бразилии и почти вдвое уступает любой из развитых стран Евросоюза.