Станислав Бышок - Иллюзия свободы. Куда ведут Украину новые бандеровцы

Посмотрим, кстати, на определения. «Под неонацизмом в настоящей статье следует понимать политические и/или социальные движения, которые возникли после Второй мировой войны и стремятся восстановить национал-социализм, или провозглашают себя последователями Национал-социалистической немецкой рабочей партии и отстаивают биологический расизм, антисемитизм, гомофобию, радикальный национализм и используют фашистскую символику», — говорится в проекте.

Допустим, что законопроект примут. И что — он будет работать? Да никогда в жизни — по массе причин. Во-первых, та же «Свобода» легко уйдет от его определений — в них есть, и неизбежно будет, куча лазеек, сколько их не редактируй. А, во-вторых, невозможно бороться запретами с идеями, глубоко укорененными в общественном сознании и разделяемыми существенной частью общества. И никакие страшилки с отсылками к немецкому национал-социализму тут не помогут. Что в сухом остатке? Ненужный закон, который только усилит конфронтацию в обществе. Ну да, и «Батькивщина» пропиарит-ся. Более, увы, ничего.

Если запреты не работают, остаются попытки наладить диалог — нет, не с лидерами «Свободы» — лидеры, по законам жанра, могут и будут играть исключительно на обострение, — а с её избирателями. А чтобы такой диалог выстроить, нужно внимательнее всмотреться: а кто, собственно, голосует за «Свободу»? И кто пропагандирует её идеи?

Всмотревшись, мы увидим, что, к примеру, в Киеве, значительную долю активистов «Свободы» составляют студенты вузов, выходцы из украинской глубинки. Характерно, что многие из них всерьёз заинтересовались политикой уже в Киеве, тогда как дома они были вполне аполитичны. В числе причин, побудивших их присоединиться к «Свободе», молодые люди называли и «культурный расизм» русскоязычных киевлян. То, что в Москве или Петербурге назовут снобизмом коренных жителей, в двуязычном Киеве смотрится немного иначе. Бытовые обиды проецируются на всех русских, которые, исходя из официальной партийной мифологии, «насильно русифицировали украинцев» — и которые, исходя из бытовых реалий, тоже не являют собой пример идеальной национальной толерантности. Идеологи «Свободы» вносят в объективную, в общем-то, картину мира, складывающуюся в сознании молодых людей, всего один маленький штрих. Они убеждают их, что те из столичных жителей, которые позволяют себе выражать своё превосходство по отношению к провинциалам, делают это не в силу скверного воспитания, помноженного на факт «столичности», а исключительно по причине устойчивых традиций, сложившихся за столетия угнетения и русификации украинцев со стороны Российской Империи.

Так из сплетения реальных проблем и исторических мифов и рождается идеология «Свободы». Понятно, что любая прямая конфронтация с её сторонниками будет лишь укреплять их позиции.

Бороться со «Свободой», безусловно, нужно. Однако эффективно это можно сделать только двумя способами. Во-первых, необходимо решать конкретные проблемы конкретных людей: к примеру, если в том же Донецке, где носители украинского языка в меньшинстве, нет украинских школ, либо их недостаточно, то нужно собирать подписи родителей и добиваться — на местном уровне и опираясь на закон — открытия украинских классов. Не «вообще», не «для всех школьников» и не путем встречного запрета обучения на русском языке — а ровно в таком количестве, чтобы все, кто желает обучаться на украинском языке, имели такую возможность. Это не так оглушительно и совсем невыгодно в качестве пиар-акции, это долго и затратно — но зато это действительно поможет нескольким сотням — или тысячам — граждан Украины. Кстати, именно по такому пути пошло в своё время руководство Приднестровской Молдавской Республики.

Можно громко возмущаться тем, что в каком-то городе установили памятник «не тому» — с точки зрения одной из групп населения — историческому лицу, и зарабатывать на этом голоса. А можно вспомнить о том, что установка памятников — прерогатива местной власти. Избираемой, между прочим, самими гражданами. И если большинство тех, за кого проголосовали граждане, считают, что нужно поставить памятник NN, — а памятник N — убрать, значит, так тому и быть. Либо нужно внимательно читать закон и искать в нем варианты сохранения своего героя, не препятствуя, впрочем, при этом, другим гражданам Украины поставить памятник своему. Но такой подход, опять-таки, не сулит особого пиара и притока голосов.

Иными словами можно наращивать противостояние, находя для него все новые и новые предлоги, а таких предлогов всегда будет более чем достаточно, и получать от этого сиюминутные дивиденды. А можно пытаться налаживать диалог и искать компромиссы. Не ставя своей целью добиться единообразия в обществе, так чтобы один язык, один взгляд на историю Украины, один пантеон героев, а все, кто думает иначе — те враги. То есть, не отражая зеркально идеологию той же «Свободы», а, напротив, приучая граждан к мысли о том, что отталкиваться нужно от того, что их объединяет. А объединяет их желание наладить нормальную жизнь. Не «вообще», и не с победой справедливости во всемирном масштабе, а, для начала, в пределах своего района. Или села. Или двора многоквартирного дома. Потому что состояние общества сегодня таково, что 99 % граждан, по большому счету деидеологизированы. Хорошо это или плохо — другой вопрос, но это так. Люди озабочены вполне земными вопросами, а политики манипулируют ими, пристегивая эти земные вопросы не к идеологи даже, а к набору расхожих штампов — и выстраивая противостояние. Выкраивая таким образом «свой» электорат, возникающий из противостояния «чужим».

Поскольку, как уже было сказано, граждане, в массе своей, деидеологизированы, то вести идеологические споры, обращенные в прошлое, сегодня не просто бесполезно, а крайне вредно. Граждане будут держаться за те идеологемы, которые им привычны и милы, и никакие аргументы тут не подействуют. Чем и будут пользоваться политики, эти идеологемы оседлавшие. Правда, в какой-то момент у граждан наступает не то, чтобы прозрение, а скорее усталость от ожиданий. Потому что жизнь все никак не становится лучше — и старые фигуры надоедают. Они начинают казаться бесперспективными. И граждане начинают искать что-то более перспективное: примерно в том же духе, что и прежние, но поэпатажнее. Погорячее и порадикальнее. Исходя из того, что вот эти решительные ребята уж точно что-то изменят. Ребята эти, конечно же, их тоже используют и кинут — но пока граждане разберутся, они не раз и не два успеют воспользоваться их голосами. Именно такой момент усталости и пришелся на нынешние выборы в Раду. Им очень удачно воспользовалась «Свобода».