Станислав Бышок - Иллюзия свободы. Куда ведут Украину новые бандеровцы

Государственно-партийный запрет абортов «Свободой» — это актуальный и очень наглядный пример сущности авторитаризма, под каким бы флагом он ни выступал: коммунизма, национализма, христианства, консерватизма, традиционализма или другим. Обоснование таких авторитарных движений ХХ-ХХ1 вв. строится на идее диктатуры пролетариата. Как ни странно, правые, хотя и богатые, но почему-то дураки и очень редко могут сами что-то придумать. Но со времен раннего христианства они научились использовать социальные изобретения левых, безжалостно искажая их в своих интересах.

Фактически, идеологи «Свободы» заменяют идею диктатуры класса идеей диктатуры нации, свобода которой реализуется через государственное принуждение. Носитель свободы есть партия, которая точно знает, чего всей нации надо. В самой партии это лучше всех знает коллегиальный орган правления — какой-нибудь политсовет или политбюро. В руководящем партийном органе — главный специалист по всем вопросам и «друг физкультурников» — ее лидер. И сам Бандера был лишь бледной копией Сталина и не таким удачливым противником коммунизма, как другой их современник — Йожеф Тисо, правитель Словакии «милостью Гитлера».

Эта организационно-идеологическая схема прочно укоренилась в украинском партстроительстве. Для нашей страны вполне справедлив афоризм Виктора Черномырдина: «Что ни строим — получается КПСС». Все партии построены под вождей, даже «Наша Украина» Ющенко, хотя и собрана была из семи отдельных партий, но до самого последнего момента заискивающе смотрела на вождя. «Свободу» сложно заподозрить в «разгуле» внутрипартийной демократии, даже виртуальной, что была в «Нашей Украине». Ее общефилософские программные установки для этого никаких оснований не дают.

Впрочем, объяснять успех «Свободы» на выборах 2012 г. исключительно социальным запросом на «сильную руку» было бы ошибкой. Причин стремительного роста симпатий избирателей к «Свободе» несколько.

Прежде всего, это очевидный спрос на новые политические силы после семилетки монополии на политической сцене трех «динозавров» — «Партии регионов», БЮТ-«Батькивщины» и «Нашей Украины». На фоне неожиданного успеха «Свободы» большинство аналитиков как-то потеряло из виду партию УДАР, время существования которой почти втрое меньше времени с момента регистрации «Свободы», а количество поданных за нее голосов на 700 тыс. больше. Электоральный успех УДАРа был вполне прогнозируем, но это сравнение не в пользу значительно более опытной «Свободы».

Отчасти отношение к действующим партиям в Украине напоминает ситуацию в Греции, где небольшая левая партия СИРИЗА в том же 2012 году сделала сногсшибательный прыжок, заняв второе место на выборах и незначительно отстав от старой партии либералов «Новая демократия». Причиной успеха СИРИЗА стало аналогичное разочарование масс в трех «динозаврах» греческого политикума — социалистах, либералах и коммунистах, общественный запрос на новые партии и новые идеологии.

Подобный процесс развивается и в Украине, но в несколько других условиях. Как и в Греции, здесь существует общественный запрос на новую левую, социально-ориентированную партию, чему есть три признака. Это заметное влияние на предвыборную программу УДАРа и его кандидатов-мажоритарщиков идей анархизма в их либеральной трактовке, социально-патерналистская ориентация программы «Свободы» и ренессанс КПУ. Признаки полевения украинцев несложно было разглядеть еще в конце 2009 г., анализируя предвыборные программы кандидатов в президенты. Идея пересмотра результатов приватизации под углом восстановления социальной справедливости уже тогда была настолько популярной, что ее включили в программы не только социалист Александр Мороз и коммунист Петр Симоненко, но и Юлия Тимошенко. Ее программа была выдержана в духе левой социал-демократии. Схожие идеи высказывали эпатажный ужгородский мэр Сергей Ратушняк и тогдашний спикер Верховной Рады Владимир Литвин.

Не стоит обманываться наигранной левизной УДАРа и «Свободы», как и стандартными ритуальными фразами КПУ. В реальной жизни все три партии ведут себя совсем иначе. Руководство и партийный аппарат УДАРа по крайней мере на 30 % состоят из бывших членов «Нашей Украины», которая на выборах 2007 года попала в парламент преимущественно за счет флагов вишневого цвета «Народной самообороны» Юрия Луценко. Олесь Доний, ее член, а в прошлом глава «революции на граните», в те времена даже организовывал анархо-ярмарочные фестивали в Гуляй-Поле. Левизны в риторике «Народной самообороны» было хоть отбавляй, но как только партия прошла в парламент, все это куда-то испарилось, и на виду оказалась типичная мелкая партия-фракция из «Нашей Украины».

Больше года в левый национализм играла «Пора», но это быстро прошло и, наконец, ее проводник Владислав Каськив оказался на побегушках в правительстве Николая Азарова. Можно вспомнить еще перманентно левого националиста Дмитрия Корчинского с его «десятью минутами ненависти» к Ющенко на телевидении в 2004 г., или странную команду одесских анархо-капиталистов Вячеслава Азарова, которая смысл своей жизни до 2010 г. видела в борьбе с оранжевой революцией, а после прихода к власти в 2010 г. «Партии регионов» пошла в коммунальщики, почти как Остап Бендер.

Не надо быть пророком, чтобы предсказать — левизна и революционность «Свободы» со временем эволюционируют. В украинцев за каких-то 7–8 лет влили столько всякой «левизны», что у них на нее возникает аллергия, хотя и не такая устойчивая, как на либерализм.

Впрочем, «Партия регионов», которая до 2010 г. называли себя левоцентристской, в последние три года делает все возможное и невозможное, чтобы толкнуть Украину по пути Греции. Если принять во внимание, что ее усилиями полностью развеяны либеральные мифы о праве в судах, равенстве всех перед законом, о святости частной собственности, то рост протестных настроений и действий не удивляет. Вполне можно согласиться с выводом Владимира Литвина, что в Украине идет гражданская война. Это подтверждается и видом неофициальной президентской резиденции в Межигорье под Киевом. Окруженная несколькими кольцами частной и государственной охраны, оборудованная видеонаблюдением, снабженная зенитными пушками для отражения нападения с воздуха и со стороны Киевского моря, она производит впечатление чего-то среднего между замком средневекового феодала и бунгало современного диктатора.

Ситуация в обществе осложняется цинизмом центральной власти, полным игнорированием ею конституционных прав граждан, переработкой действующего законодательства под себя, грубостью и произволом ее ставленников и клиентов на местах. Это насилие и цинизм часто граничат с откровенным бандитизмом. Их дополняют судебные и внесудебные расправы над профсоюзными активистами, забастовщиками, демонстрантами и другими протестующими. Самый известный пример — обвинения участников Налогового майдана в повреждении уличного покрытия. Вместе с рейдерскими захватами предприятий, поджогами рынков и кафе, убийствами предпринимателей, принудительными выселениями из квартир, отнятием дачных участков у садовых обществ, которые существуют еще с советских времен, все это свидетельствует о том, власть стала на путь безоглядного насилия.