Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6454 ( № 11 2014)

Однажды у меня случилась удивительная ночь с Константином Симоновым.

Я с ним встречался только один раз в 1964 году, когда отмечали 50-летие Марка Фрадкина. Симонов, Долматовский и я выступали на вечере в Московском доме композиторов. Симонов всю ночь в кабинете Фрадкина читал стихи, и такое у него, знаете ли, сердце оказалось человеческое, даже детское, я не ожидал. А стихи те потом, сколько ни искал, нигде не нашёл. Я тоже ему в ту ночь читал много стихов. А потом, зная, что после войны он ездил в Париж уговаривать Бунина вернуться в Россию (Сталин через Молотова так распорядился), попросил рассказать об этом. И Симонов подробно описал ту поездку, бледные глаза Веры Николаевны, жены Бунина…

– Бледные?

– Да, она вообще была такая несколько белёсая, возможно, это был недостаток какого-то пигмента. О том, какие они вели беседы… «Соблазнять» Бунина вернуться на родину Симонов отправился в Париж с женой, тогда ею была актриса Валентина Серова. И вот после того как Симонов с Буниным отобедали в ресторане, у супругов возникла идея самим устроить для писателя роскошный обед. Сообщили об этом соответствующим товарищам, и советское руководство спешно выслало в Париж продукты и… официанта из ресторана «Прага». Застолье состоялось. Бунин во время обеда всё посмеивался, мол, дайте-ка мне ещё вот большевистского маслица попробовать, икорочки…

– А официанта зачем?

– Ну, чтобы он их кормил и чтобы произвести впечатление, конечно.

– И как, произвели?

– Думаю, да, если учитывать результат… Бунин в жизни, как и в литературе, человек непреклонного стиля, хотя ему трудно и голодно жилось после войны во Франции. Куприн вернулся, а Бунин нет.

– Владимир Яковлевич, вам хотелось бы вновь начать печататься в России?

– А я уже начал это делать. На днях мне прислали журнал «Приокские зори», он издаётся в Туле. Я послал туда свою повесть в стихах «Егор Таланов – тульский мастер». Набросок сделал ещё в семидесятых годах, а закончил здесь. Это одна из моих любимых вещей. Она – свободная, правдивая. Её сразу напечатали. Я рад.

– А последние ваши стихи?

– Я написал их в минувшем январе. Называются «Читая «Антологию русской поэзии ХХ века».

Как же много знакомых – исчезнувших лиц,

Сколько горьких утрат в этом перечне длинном,

Сколько много поэтов – самоубийц

И погибнувших по неизвестным причинам.

Сколько пало друзей по дороге под бременем

Этой тяжкой поры духоломного времени.

Беседовала Ирина ТОСУНЯН, собкор «ЛГ» в США

Теги:Владимир Лазарев , современная литература

Я познакомился с Алексеем Пьяновым в начале семидесятых. Если точная дата и забылась, то уж место запомнилось навсегда. Это было на Пушкинском празднике поэзии в древнем Торжке.

Тогда Алексей Пьянов был молодым тверским журналистом. Однако к тому времени у него в Москве уже вышла книга "Берег, милый для меня" с предисловием Ираклия Андроникова.

В тот памятный вечер в Торжке мы пили не оскорбляемый ещё любимый российский напиток и заедали его пожарскими котлетами. И говорили, говорили о Пушкине, поражаясь неисчерпаемости судьбы и творчества гения. И я понял, что новый мой товарищ - действительно пушкинист. Но не в чисто «учёном», традиционно и сильно заезженном понимании. Он пушкинист потому, что сердцем воспринял эстетическую и этическую традиции гения и всем своим творчеством – исследованиями, очерками, статьями, стихами – старался соответствовать великому посылу, призванию и призыву поэта: «...чувства добрые я лирой пробуждал». Стихи Алексея Пьянова, его литературная журналистика, его книги (он выпустил их уже более двадцати) не являются однозначной реакцией на события и злобу дня. Но его нельзя и представить булгаковским котом, никому не мешающим и мирно починяющим примус. Давно известно, как талантливо, как мастерски владеет Алексей Пьянов острым оружием поэзии – пародией и эпиграммой. Его сатирические и юмористические книги изданы огромными тиражами. Он не раз «ставил на место» самовлюблённых и саморекламирующих поэтов. В том числе, да, пожалуй, и прежде всего – в «ЛГ», в её знаменитом «Клубе 12 стульев», дважды удостоившись премии «Золотой телёнок».

Мне близко творчество Алексея Пьянова прежде всего потому, что оно лишено перформансности, разудалой самовольности и удручающей безликости, а следует императиву, приложимому не только к медицине: «Не навреди!» Об этом свидетельствуют и его новые книги.

Тогда, в Торжке, при первой нашей встрече, Алексею Пьянову не было и сорока. Сегодня он встречает своё восьмидесятилетие. Встречает не с пустой котомкой...

Я желаю Алексею Степановичу Пьянову физического и творческого здоровья. Ибо, чтобы быть русским поэтом, большое здоровье надо иметь.

Владимир КОСТРОВ

«ЛГ» с радостью поздравляет давнего автора с юбилеем и публикует его новые стихи.

Мартовские иды*

Снова мартовские иды

Размыкают тесный круг[?]

Не таи на век обиды,

С днём рожденья, старый друг!

Скоро лёд на речках треснет,

Зазвенит лесной ручей,

И весну восславит песней

Хор саврасовских грачей.

И пока не рухнул шаткий

Зимник с мартом заодно,

Левитановской лошадкой

Март приедет в Островно.

Мы не римляне… Однако

Нам с тобою повезло:

В наших судьбах добрым знаком

Стало древнее число.

Мы весенние с тобою,

Мы охочи на дела,

И удача нас обоих

Стороной не обошла.

Есть на будущее виды…

А теперь как в старину:

Ну – за мартовские иды!

За весеннюю страну!

____________

* В древнеримском календаре – 15-е число марта

Что это?

И.П.

Что это видится?

Что это слышится?

Небо, как парус,

Под ветром колышится.

Дальние грозы

Уже не слышны,

Давние слёзы

Не так солоны.

Легче шагается,

Лучше слагается,

Словно бы кем-то

Во всём помогается.

Что за волшебная

Это игра,

Мне бы давно

Догадаться пора.

Не существует

Разгадки иной:

Всё потому,

Что ты рядом со мной.

Всё потому,

Что любви волшебство

В мире сильней

И мудрее всего.

Нам бы…

Наши маршевые ямбы –

Наш товарищ боевой.

Нам ещё поменьше ям бы

На дороге столбовой.

Той, которой мы шагаем

Дружно в ногу много лет,

Воздвигаем, зажигаем,

Добиваемся побед.

Неудачи, пораженья –

Всё бывает в свой черёд,

Но однако же движенье

Всё вперёд, вперёд, вперёд!

Нам бы знать – куда идём мы

И зачем идём туда,

Для кого мы строим домны,

Воздвигаем города.