Журнал Русская жизнь - Человек с рублем (ноябрь 2008)

«Средний класс» размывается с прошлой осени, когда вызванная монопольными злоупотреблениями и удорожанием кредита инфляция вышла из-под контроля правительства. Так, по данным центра Левады, в октябре 2008 года 8 % населения испытывало нехватку денег на покупку еды (то есть было нищим), а еще 77 % испытывало нехватку денег на покупку простой бытовой техники (то есть было бедным). Доля же россиян с уровнем потребления среднего класса (испытывающих нехватку денег для покупки автомобиля, но не простой бытовой техники) сократилась с октября 2007 по октябрь 2008 года с 17 до 15 %.

По данным маркетологов, включающих в категорию лиц с уровнем потребления среднего класса тех, кому он доступен лишь на основе потребительского кредитования, доля этой категории в общей численности населения России сократилась с мая 2007 по май 2008 года с 25 до 18 %.

В первой половине 2008 года, еще до перехода кризиса в острую фазу, реальные доходы населения, даже по официальной статистике, снизились в шести регионах России, в том числе и в Москве.

Даже в структурах, которые выстоят в кризисе, вероятно снижение доходов работников - как в виде прямого сокращения выплат в связи с кризисной ситуацией, так и неявного урезания соцпакетов, льгот и бонусов. Ухудшение экономического климата ударит по деловой активности в целом, что сократит возможности дополнительных заработков, пока еще весьма широкие в крупных городах.

В этих условиях неизбежно обострение сепаратистских тенденций, причем не только в национальных республиках (Северного Кавказа, в Татарии, Башкирии, Якутии и Тыве), но и в Сибири, в первую очередь на юге Западной Сибири.

Важный фактор кризиса - психологическая неустойчивость относительно молодой (до 35 лет) части современных работников, не имеющей опыта падения в кризис либо уже забывшей его (так как молодежь легче психологически переносит кризис и после него быстрее находит работу). «Непадавшее поколение», не имея опыта выживания во внезапно ухудшившихся и кажущихся беспросветными условиях, будет впадать в отчаяние, цепенеть и спиваться так же, как 40-50-летние мужчины - в начале 90-х годов.

Рассмотрим коротко последствия кризиса для основных социальных страт нашего общества.

При любых обстоятельствах государство будет выполнять обязательства, взятые по повышению пенсий и зарплат бюджетников. Однако рост цен будет гарантированно «съедать» скудные прибавки; при этом быстрее всего будет дорожать именно то, от чего нельзя отказаться - услуги ЖКХ и лекарства.

Социальные льготы, предоставляемые за счет региональных и местных бюджетов, будут хаотично и судорожно свертываться, - по мере того как основная часть этих бюджетов будет сталкиваться с неожиданным для себя сокращением доходной части в условиях отказа федерального центра от соответствующего увеличения масштабов помощи.

В ряде случаев сокращение этих льгот будет делать жизнь невыносимой; так, отмена транспортных льгот уже вызвала в Барнауле многочасовые демонстрации пенсионеров, перекрывавших центральную часть города. Причем ни мэр, ни губернатор, ни милиция не предпринимали попыток разогнать пенсионеров, - вероятно, понимая в глубине души их правоту.

Первый удар кризиса уже пришелся по компаниям, связанным с финансовым рынком, многочисленным некоммерческим проектам, компаниям, ориентировавшимся на рост спроса. Так, некоторые медиа-холдинги еще в сентябре уволили две трети своих сотрудников.

Под ударом оказались также компании, не имеющие собственных активов и живущие за счет постоянного перекредитования (прежде всего торговые сети, риелторские компании, часть агробизнеса и транспортного бизнеса, особенно авиаперевозок).

В первую очередь сокращается непомерно раздутый персонал, обслуживающий производственный процесс: управленцы и рекламщики. На рынке труда уже появились феерические предложения - например, многолетний управляющий делами авиакомпании (понятно, что маленькой), согласный идти работать офис-менеджером за 25 тысяч.

Теряющие работу офисные работники в основном сосредоточены в крупных городах, где смогут найти себе новые места, - но значительно худшие по условиям и намного хуже оплачиваемые. Они не лишатся средств к существованию совсем, но их концентрация в центрах деловой активности весьма существенно ухудшит самочувствие общества. Части из них придется перестать быть «белыми воротничками» и в лучшем случае начать «бомбить» на своих машинах, а в худшем - бороться с гастарбайтерами за места дворников.

Основная часть офисных работников имеет сбережения, которые позволят им протянуть некоторое время, и первоначально будет пытаться сохранить прежний уровень текущего потребления. Однако отсутствие перспектив будет вынуждать их все жестче и все безысходней экономить на текущем потреблении.

Ключевая проблема этой категории людей, помимо резкого падения социального статуса (отчасти вызванная и удешевлением «инвестиционной» недвижимости), - огромные потребительские кредиты под существенные проценты, бездумно набранные в последние годы на самые мелкие и нелепые цели. Не просто потеря работы, не просто сокращение доходов, но даже простой рост расходов из-за увеличения цен резко усиливает гнет регулярных выплат и непропорционально сильно сжимает текущее потребление.

При этом психику офисных работников в наибольшей степени подтачивают разнообразные страхи, естественные в условиях кризиса: от потери работы до банкротства банка, в котором лежат сбережения.

Рост стоимости кредита до 21-23 % лишает возможности развития и даже поддержания производства, так как, в отличие от середины 90-х, подобная рентабельность (с учетом коррупции) является непосильной для основной массы производителей. Без кредита средний бизнес, не могущий рассчитывать на государственные деньги, обречен на закрытие; с кредитом - на банкротство или длительную долговую кабалу, лишающую его всяких надежд на развитие.

Сокращение производства означает рост безработицы. Уже сейчас по всей стране под крики официальной пропаганды о недопустимости «разжигания паники» предприятия переводятся на 4-, а то и 3-дневную рабочую неделю, или даже останавливают работу (таких пока относительно немного). Непрерывные производства (например, коксохимические комбинаты) предельно растягивают технологический цикл, чтобы сократить выпуск потерявшей спрос продукции. Ужесточение ценовой конкуренции заставляет работодателя сокращать издержки, в первую очередь - зарплату бесправных рабочих (стоит напомнить, что Трудовой кодекс лишает их даже права проводить забастовки без предварительного согласия работодателя).