Александр Башкуев - Методы борьбы с наркоманией, сифилисом и троцкизмом: история одной экспедиции

Я бы сам никогда о той истории не вспомнил и о ней не задумался. Ну, да был какой-то немецкий генерал, которого наши органы очень мечтали заполучить. Тот, кто его привел получил индульгенцию на все прочее. Да, этот генерал что-то еще дальше делал в СССР. Ну… Тот же Паулюс – говорят какие-то лекции для наших читал. Ну и что? Немного странно выглядит поминание того, что этот самый генерал на деле оказывается, - долго и плодотворно работал в Советской России и даже вывозил отсюда на работу к себе наших товарищей, ну да чего не было в те далекие годы.

Однако появился мой брат и рассказал мне львиную долю той намеренно забытой всеми мозаики. Итак, для того, чтобы понять теорию Карла Цейса надо знать – кем он был до этого. Название этой организации очень разнится в источниках, но скорей всего её можно назвать как: «Советско-Германская Бурят-Монгольская/Сибирская/Азиатская экспедиция по Евгенике».

(1925-1933(36) годы (в разных источниках место работы экспедиции называются по-разному. Фактическое время окончания Экспедиции – 1933 год, то есть момент когда все германское руководство этим проектом – поголовно (для советского руководства - вдруг!) оказалось важными функционерами только что победившей НСДАП (до этого немцы не афишировали свою партийную принадлежность), а формальное её закрытие связано с событиями 1936 года в Испании и появлением такого явления как «АнтиКоминтерновский пакт»). (Почему Советский Союз после этого разорвал соглашение об Экспедиции, надеюсь - понятно.)

Итак давайте разберемся – чем же на деле была эта самая Экспедиция?

Пост 2

Позвольте напомнить Вам, что после Революции в нашей стране население шибко косили так называемые «социальные болезни» - как то: сифилис, туберкулез и так далее.

Одним из обещаний победительных большевиков была победа в медицинском смысле над всей этой гадостью. Однако ни средств, ни организации ни чего-то еще для этих озвученных целей в первое время у большевиков не было. Да и вообще, - некое оживление экономики в годы НЭПа не позволяло выделить достаточные средства на общегосударственную медицинскую помощь для населения.

Однако к середине 1920-ых годов у нас появился невольный союзник, - потерпевшая поражение Веймарская Германия, которая вдруг предложила безвозмездную помощь для борьбы в Советской России с социальными болезнями. Советское руководство (на тот миг сильно троцкистское) с радостью согласилось.

Для своей помощи немцы почему-то выбрали достаточно глухие районы в азиатской части нашей страны. А именно – области Забайкалья. В принципе, наша сторона была этим выбором счастлива. По официальным данным – в Восточной Бурятии и Читинской области на тот момент до 92% взрослого населения было поражено сифилисом в разных стадиях, примерно 47% населения были поражены и туберкулезом. 28% населения были наркоманами в разных стадиях (курение опиума), буддистские храмы согласно официальным данным были фактически официальными домами терпимости – откуда вся зараза в основном и распространялась по близлежащим окрестностям. Такой вот практически рукотворный социальный апокалипсис. Да, этот регион срочно требовал медицинской помощи.

Забегая вперед, доложу – Карла Цейса очень ценили в медслужбах как СССР, так и Германии – просто за то, что он прибыл в этот кошмар и через три года в 1928 году отрапортовал о том, что не осталось ни одного очага ни сифилиса, ни туберкулеза на вверенной ему территории. Мало того, - он попутно победил местную наркомафию и позакрывал все местные буддистские храмы-дацаны. В руководстве СССР все были тогда атеисты, равно как и в НСДАП с религией все было достаточно ровно, так что и это достижение – числилось в тот миг – несомненным плюсом для всей экспедиции.

В этом месте всякий разумный человек остановится и с изумлением спросит, а какое дело – убежденному фашисту и военврачу вермахта высокого ранга до проблем славян и монголов – где-то – хрен знает где и почему было проявлено столь похвальное рвение? Для ответа на этот вопрос необходимо понять побудительные причины германской стороны во всей этой истории.

На деле немцы своих побудительных причин – долго не афишировали. Уже после 1945 года выяснилось, что им нужно было чем-то занять многочисленных бывших офицеров медицинской и химической служб, уволенных после поражения в ПМВ. Кроме этого, - немцы оказывается искренне верили в то, что против них Антанта применяла биологическое оружие. Английские ученые того времени имели архивы обеих сторон и более менее могли адекватно оценивать – развитие знаменитой «испанки», а для немцев английские архивы были засекречены, а военная цензура сильно преуменьшала эффект «испанки» на британскую армию. В итоге у немцев складывалось впечатление, что их армию – направленно покосили «испанкой» противники. И им пожелалось иметь полигон для отработки отражения возможных биологических и бактериологических атак со стороны вероятных противников. Полигон, надежно укрытый от чужих глаз – в далекой восточной тайге и бескрайних степях Забайкалья.

Разумеется, одних хотелок военных для всей этой истории было бы мало, но у всей экспедиции появился весьма важный спонсор, а именно немецкая компания ИГ Фарбен. Та самая, которую по итогам ВМВ признали тоже – преступной организацией и поделили на трое – ныне здравствующие БАСФ (Баден Анилин унд Сода Фабрик), Хехст и Байер.

Выгоды для ИГ Фарбен в этой истории заключались в том, что производство новых лекарств – процесс трудоемкий и часто рискованный. В данном же случае – ввиду острого желания советского руководства победить пресловутые туберкулез с сифилисом, - немецким химикам был по сути выдан карт-бланш на применение всех мыслимых и немыслимых прототипов лекарств против «социальных болезней», а германское же правительство дало ИГ Фарбен формальное обещание о госзакупках всех лекарственных средств, ежели они докажут свою эффективность на практике. То есть с точки зрения экономики – затраты на саму экспедицию для ИГ Фарбен покрывались на издержки на исследовательскую работу в разы, е6жели не на порядки. Само соглашение для исследовательской работы ИГ Фарбен было столь успешно, что немецкая корпорация даже принялась строить заводы по производству лекарств в России и безвозмездно передавать их нашему правительству, - ради уменьшения транспортного плеча – так как эпидемиологические работы затеянные в рамках экспедиции – поражали воображение. А стало быть нужно было развернуть производство лекарств в самой России, для того чтобы всех всем обеспечить. Ну и – тонкий момент, - ИГ Фарбен под шумок вынесла из Германии, которую к тому времени накрыло инфляционным кризисом, - свое самое ценное лабораторное оборудование, которое опять-таки безвозмездно досталось в итоге нашей стране.