Николай Зубков - Путин на мировой арене

Зумруд Рустамова, супруга вице-премьера России Аркадия Дворковича — заместитель генерального директора ОАО «УК Полиметалл», входит в советы директоров ОАО «Международный аэропорт Шереметьево», ОАО «Полюс золото» (владелец М. Прохоров), ОАО «Магнитогорский металлургический комбинат» и ОАО «Ханты-Мансийский банк».

С. Иванов, младший сын руководителя администрации президента России Сергея Иванова — член совета директоров Газпромбанка и владелец его акций, председатель правления ОАО «Согаз». Работал в Газпромбанке, курировал корпоративный блок — работу с крупнейшими и крупными российскими компаниями, специальные проекты. Женился с большой помпой (В. Путин не присутствовал, хотя обещал) и через полгода развелся, достойную смену вырастил генерал С. Иванов! Своих детей воспитать не смог достойно, а учит жить всю Россию.

А. Иванов, старший сын руководителя администрации президента России — заместитель председателя правления «Внешэкономбанка». Курирует в госкорпорации сферу, связанную с привлечением ресурсов на российских и международных финансовых рынках.

В 2005 году насмерть сбил на дороге в Москве 68-летнюю пенсионерку. Согласно множеству свидетелей, пенсионерка переходила дорогу по пешеходному переходу на зеленый свет. Через шесть месяцев уголовное дело было закрыто, следствие посчитало, что он не нарушал ПДД и не совершал преступления.

Станислав Чемезов, сын генерального директора FK «Ростехнологии» Сергея Чемезова — совладелец ООО «МедФармТехнология», управляющей компании проекта «Фармаполис». Этот фармацевтический городок планируется построить в Подмосковье. Проект ведет ГК «Ростехнологии».

Совладелец Геленджикского курортного комплекса «Меридиан», ООО «Генподрядгрупп», ЗАО «Ланта Телеком», «ОборонЦементЭнерго». С. Чемезов владеет 30 % ООО «Медфармтехнологии»- управляющей компании проекта «Фармополис», который развивают «Ростехнологии» и Минпромнауки Московской области.

Чемезову-младшему принадлежит четверть ООО «Геленджикский курортный комплекс «Меридиан», совладельцами являются Наталья Якунина (супруга главы РЖД Владимира Якунина), Дмитрий Артяков (сын экс-губернатора Самарской области Владимира Артякова, бывшего Генерального директора «АвтоВАЗ») и Майя Болотова (дочь президента «Транснефти» Николая Токарева). «Ростех», РЖД, «АвтоВАЗ» и «Транснефть»- несовместимое объединилось через родственников.

Сергей Матвиенко, сын председателя Совета Федерации Валентины Матвиенко — Генеральный директор «В ТБ-Девелопмент», владелец ЗАО «Империя». Интересы Матвиенко-младшего не ограничивались Петербургом, его партнеры — родственники руководителей из высших эшелонов власти. Ему принадлежит 25 % в подмосковной девелоперской компании «Барвиха-4», супруга министра обороны России Ирина Шойгу владеет 25 %-ми, остальное принадлежит компании «Гранд Лэнд» (которую контролирует мать губернатора Московской области Людмила Воробьева).

Коррупция — основа функционирования питерской чиновничьей бюрократии. Коррупция дает возможность выборочного применения уголовного законодательства в отношении «проштрафившихся залетчиков» — представителей элиты и членов их семей. Это оружие, которым Путин втихую размахивает направо и налево, казнит или милует — это царское коррупционное право, подрывающее саму основу государственной власти.

Поводом для репрессий всегда становится политическая нелояльность, при этом первых лиц и членов их семей старались выгораживать и не трогать, хватало одного-двух «стрелочников» и дел, заведенных на младшие чины.

По мере усиления «чекистов-олигархов» и «силовых» кланов на протяжении всего второго срока Путина репрессии все чаще становились инструментом межклановой борьбы, как в средневековом Востоке с хитросплетенными схемами подкупа и «многоходовыми подставами».

Основным громким скандалом такого рода стала «война спецслужб» 2007 года. Противостояние силовиков из окружения Путина — директора ФСБ Н. Патрушева (который был слабым директором, но сегодня на доклад все ФСБ бегает к нему в общественную организацию — Совбез, «орден Бани» В. Путина) и питерской и главы ФСКН В. Черкесова — обострилось к тому времени, когда решалась судьба будущего президентского срока.

Следующая «битва слонов»- между Следственным комитетом и Генпрокуратурой, вылившаяся в «игорное дело»- развивалась в начале 2011 года, когда участники «лилипутов тандема» разбирались — кому идти на выборы.

Обе ниточки ведут к одной фигуре. Это бывший премьер (ныне председатель Совета директоров «Газпрома») Виктор Зубков, давний друг и соратник Путина.

На протяжении последних лет Зубков занимал ключевые посты именно в переходный период, он стал «техническим» премьером в 2007 году, когда назначение на эту должность С. Иванова было бы воспринято как подтверждение его статуса «преемника». Он же возглавил Совет директоров «Газпрома», когда Путину нужно было обеспечить контроль за корпорацией из Белого дома. Наконец, его зятю Сердюкову была доверена вся российская армия.

Скоропостижная отставка Сердюкова — это стандартные действия Путина в сложных ситуациях, он обычно принимает решения «втихую», ждет подходящего случая и создает видимость реформы ведомства…

У Виктора Алексеевича Зубкова кроме любимого зятя была любимая девушка — Лена Скрынник. Да и сам Виктор Алексеевич засветился председателем Советов директоров «Россельхозбанка» и «Росагролизинга».

В последние годы «Росагролизинг» регулярно упоминался в различных скандалах. Госкомпания должна на бюджетные средства заниматься закупкой, арендой и лизингом сельхозтехники, но, по данным Счетной палаты, деньги уходили на другие цели.

В ноябре 2009 года Генпрокуратура проводила в «Росагролизинге» проверки, связанные с подозрениями в финансовых махинациях. Прокуроров интересовали документы периода с 2007 по 2009 год, когда должность гендиректора холдинга занимала Елена Скрынник.

Прокуроры выявили многочисленные нарушения. Например, в 2007–2009 годах государство перечислило в компанию «Росагролизинг» 45 миллиардов рублей для поддержки сельского хозяйства, но, по данным прокуроров, деньги были потрачены нерационально. Например, была создана сеть посредников между «Росагролизингом» и лизинговыми компаниями в 11 регионах, в том числе Липецкой и Ростовской областях. Персонал этих компаний состоял лишь из одного руководителя, который ежегодно получал зарплату в 3 миллиона рублей. Вознаграждение от сдачи в сублизинг сельхозтехники составляло 18 миллионов рублей в год. По мнению прокуроров, таким способом стоимость лизинга завышалась, и он был недоступен для сельхозпроизводителей.