Владимир Бояринцев - Бесцельно прожитые годы (20 лет российской демократии)

О какой культуре разговорного жанра наших многочисленных ток-шоу можно говорить, если в «Школе злословия» ведущая (Дуня) настойчиво внушает члену Общественной палаты, что он должен сокращённо именоваться как «член опал»? А убогость языка средств массовой информации приводит к тому, что даже детективистка Дашкова удивляется, что где-то в дальних краях знают только два русских слова «блин» и «короче», выученных от представителей современного бизнеса и шоу- «культуры».

Как общаются друг с другом в эфире представители самопровозглашённой художественной «элиты»? Если это не цензурные пропуски, с характерным «пиканьем» при использовании «ненормативной лексики», то идёт употребление различных иностранных слов, желательно — непонятных простому «россиянину».

Ещё несколько лет назад Жванецкий сказал: «С детства вот это: «Стыдно — у кого видно». На телевидении видно всё. Конечно, все умеют ругаться. Да и что там уметь. Но не принято. Без объяснений. Не принято и всё! Иначе не будет разницы между туалетом и телевидением. А мы все хотим, чтобы разница была. Но нужен рейтинг… И уже отдельные слова стали слышны… Появилось целое поколение, искалеченное КВНом…»

Вот мнение известного представителя американо-российской телевизионной «культуры», телевизионного «академика» Владимира Познера:

«Мне кажется, из литературы мат «изымать» не надо. Ведь каждый сам решает, что ему читать… Телевидение — другое дело. Передачи всё-таки и дети смотрят, а их надо оградить от подобных лингвистических «изысков»… Но, с другой стороны, иногда мат выглядит очень органично и даже играет какую-то художественную роль. Я принципиальный противник цензуры и при этом сторонник проявления вкуса и чувства меры. Но если нет чувства меры, то всё равно предпочитаю услышать мат, нежели испытать влияние цензуры. Потому что, если начнут цензурировать одно, то возникает вопрос: а почему нельзя ограничивать и всё остальное? И тогда начинается кошмар. Кто из журналистов работал в советские времена, знает, что это такое».

Таким образом, «академик» утверждает: ругайтесь где угодно и как угодно, если считаете это необходимым, лишь бы не было цензуры для них, мастеров российской телевизионной «культуры».

Говорит директор Института психологии РАН Анатолий Журавлёв:

«Повсеместное распространение мата чревато тем, что мы получим поколение, нечувствительное к красоте, не подготовленное к эстетическому восприятию… Это один из видов психологического насилия. Отсюда и рост преступности».

Вот телевизионный канал «Вести-спорт» вещает о соревновании вертолётчиков: «Надо было груз сначала пронести через ворота, а потом опустить в контеер — контейнер», — была сделана поправка.

Урок русского языка. Тимофей. 19.12.2010

Как здесь не вспомнить старую шутку:

«Шестьдесят прОцентов наших доцентов говорят “выбора ”, а сорок процЕнтов наших доцентов говорят “выборы”».

Откуда взяться правильному русскому языку, если газета «Комсомольская правда» так отвечает на вопрос: что читает столица?

— 40 % — читают книги от случая к случаю;

— 37 % — книг вообще не читают;

— постоянно читают книги — 23 %;

— имеют домашние библиотеки — 4 %.

И уже не используется способ, в соответствии с которым можно познакомиться с девушкой, спросив: «Как пройти в библиотеку?» На этот вопрос просто никто не сможет ответить.

Но вот «Комсомольская правда» решила заняться благой просветительской деятельностью — издать библиотеку мировой литературной классики, чтобы вспомнить о том, что в советское время наша страна была самой читающей в мире.

Что получилось? Если тираж первой книги составил 830 тыс. экземпляров, то ближе к концу издания он упал примерно до 70 тыс., т. е. больше, чем в 10 раз! Эта серия была продолжена до 40 книг, но уже тираж 32-й составил примерно 48 тыс. экземпляров, а тираж последнего, 40-го тома, оказался ещё меньше — 25 тыс. экземпляров. Это при тираже газеты примерно в 700 тыс. экземпляров, и если иногда к концу дня газеты не бывает в киосках, то разбирать буковки в книге представляет уже большой труд для читателя, в первую очередь молодого.

Не случайно проверка сочинений, написанных весной 2010-го года («Комсомольская правда», 19 мая 2010 г), дала следующие откровения:

— Нужно читать как можно больше книг и не давать опускать свой язык, ниже его достоинства;

— Сейчас, для человека что читать а что не читать является безразлично;

— В книгах заключён полезный букет для человека;

— Слово — это человеческая деятельность. Передающая другому.

«Такой чудовищной безграмотности, невежества, мы и предположить не могли! — рассказывает преподаватель, проверивший 800 зданий». Газета продолжает: «Поэтому в этом году Департамент образования ввёл в 10-м классе обязательный экзамен — сочинение. Чтобы был стимул изучать литературу, практиковаться в изложении своих мыслей на бумаге. Оценка за этот экзамен в аттестат не пойдёт. Но она поможет сохранить литературу как один из самых важных предметов школьной программы».

Странная логика: если оценка в аттестат не пойдёт, кто будет тратить время на эту самую «литературу»?

Вспомним, что вопросами языкознания после окончания войны занимался лично И.В. Сталин, который отлично понимал роль языка в жизни нации:

«…Будучи непосредственно связан с мышлением, язык регистрирует и закрепляет в словах и в соединении слов в предложениях результаты работы мышления, успехи познавательной работы человека и таким образом делает возможным обмен мыслями в человеческом обществе».

Связь языка с человеческим мышлением особенно ясно проявляется в наше время, когда убогость мысли ярчайших представителей демократических политиков, деятелей шоу-бизнеса, являющихся современными «законодателями моды» в российской культуре, просто бросается в глаза. Чем это обернётся для нас? «Распространённость языка — показатель конкурентоспособности страны, инструмент её геополитического противоборства с другими державами» («Аргументы и факты»).

Казалось бы, всё ясно, но и здесь правительство не предприняло никаких усилий для того, чтобы недавно прошедший Год русского языка не стал последним крупным напоминанием о нём.

Помните И.С. Тургенева, который в 1882-м году писал:

«Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины, — ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык! Не будь тебя — как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома? Но нельзя верить, чтобы такой язык не был дан великому народу!»