Савва Ямщиков - Антикультурная революция в России

И вспомнил я пышные застолья у партийцев, власть предержащих, которые, отрыгнув обильный ужин, позволяли Жванецкому потешить себя теми же шпаргалками, что он и по сей день достаёт из неопрятного своего портфеля. Я-то эту Царевну-Лягушку, которую со слезами на глазах в последней передаче актриса Селезнёва воспела как неподражаемого лирика (Петрарка и Пушкин отдыхают), не понаслышке знал. В мою мастерскую приволок его вездесущий журналист Рост. Он много кого ко мне таскал, да только один оказался замечательным человеком — Сергей Купреев, с которым мы дружили по-настоящему до трагической его гибели, произошедшей, как мне некоторые осведомлённые люди говорят, не без участия «демократических» хозяев России. Время подтвердило сомнения, которые мне не раз высказывал добрейший и кристально чистый партийный чиновник Купреев по поводу перестройки.

Представляю, что бы пережил Серёжа, узнай он об участии демжурналиста вместе с Собчаком, Лихачевым и другими регионалами в фабрикации документа, опорочившего русских солдат, брошенных вместе с элитным генералом Родионовым умиротворять разбушевавшихся грузин. Представляю, какими словами сопроводил бы он телекартинки, на которых Рост выражает своё восхищение Эдиком Шеварднадзе, ненавидящим Россию до зубовного скрежета, или поздравляет с юбилеем злостную русофобку Боннэр, не поленившись для этого слетать в Нью-Йорк. Меня некоторые бывшие приятели, продолжающие таскаться на вечеринки к Росту, попрекают тем, что когда-то я с ним был близок, а теперь презираю его. Кто из нас не ошибался в молодости? А в мою мастерскую, наряду с замечательными людьми, немало и сброду просочилось. Да и горе-приятели эти не за дружбой ходили, а чтобы время убить да похалявничать. Некоторые из них теперь, подобно Росту, и со свечками в церкви стоят, а иногда рядом с церковными иерархами торжественные русские собрания возглавляют, забыв при этом о милости к павшим и о подлинном всеотдачном творчестве.

Так вот в тот вечер выгнал я Жванецкого из мастерской. Сначала мои собутыльники, отличавшиеся подлинным чувством юмора, заставили его убрать шпаргалки в портфель и не портить атмосферу хорошего застолья. А когда тип сей, постоянно лапавший размалёванную девицу, пришедшую с ним, случайно обронил, что у него сегодня жена родила, я дал ему пять рублей на цветы и на такси и сказал, что в следующий раз за такой цинизм он получит по сусалам. Но он ещё раз грязно отметился в моей жизни. Покойные мама и брат жили в квартире, расположенной этажом ниже обиталища Жванецкого. Делая ремонт, он поставил короб для сброса мусора на улицу. Пыль и сор попадали в мамино окно, и только несколько дней спустя она сказала мне, каким грязным матом крыл её одесский литератор, когда она сделала ему замечание. На вопрос, почему она сразу не пришла за помощью ко мне, в соседний подъезд, мама сказала: «Убил бы ты его».

Рассказывая про Жванецкого сейчас, я вспомнил, как несколько лет назад в передаче «Русский дом» её ведущий Александр Крутов в беседе с кумиром нынешних религиозных обращенцев Ильей Глазуновым посетовал на подельника Жванецкого, «комика» Хазанова, сравнившего русских в своей репризе с приматами, только что спустившимися с дерева. И вы думаете, что маэстро возмутился таким оскорблением донельзя любимого им народа? Нет, он в присущей ему манере попросил Крутова не трогать эстрадника, ибо они с ним близкие друзья. К сожалению, для многих псевдопатриотов хазановы подчас дороже истины.

А сейчас ещё раз хочу покаяться в молодой неразборчивости своей при общении с людьми. Слабым утешением и оправданием могут служить доброта моя душевная и пылкая увлечённость каждым встреченным человеком. Я ведь и нынешнего шоу-министра Швыдкого подпустил к себе ближе, чем на пушечный выстрел. Снимал он с моей помощью телевизионный фильм о Бременской коллекции, и каталог выставки этого же собрания помогал я ему готовить к печати. Сохранились у меня вырезки газетные тех времён, где Швыдкой высказывает своё отношение к трофейным ценностям, хранящимся в России.

Он точь-в-точь повторяет те слова и проповедует те постулаты, которые отстаивает Николай Губенко со своими единомышленниками. А почему Швыдкой сейчас готов всё «бесплатно» отдать немцам и почему он предпочитает немецкий фашизм несуществующему русскому, спросите у него. А заодно спросите у журналиста Роста, почему он и его коллеги по «Общей» и «Новой» газетам промолчали, когда их покровительница Боннэр вместе с правозащитником Ковалёвым устроили в Сахаровском центре выставку, поносящую православную веру и всё христианство в целом. Ответьте мне, «иных времён татары и монголы», не стыдно после таких выставок свечки зажигать да наспех себя перекрещивать?

Есть ли у них совесть и стыд?

…В те далёкие уже по времени октябрьские дни 1993 года я следил за кровавой драмой, развернувшейся на улицах Москвы, а значит, и на всём российском пространстве, через телевизионную коробку. Болезнь не позволила мне принять участие в обуздании распоясавшихся убийц, поразивших своей кровожадностью и цинизмом всех здравомыслящихлюдей, заисключением, конечноже, наших записных полупрофессиональных правозащитников образца Ковалёва и его сподручницы мадам Боннэр, сумевшей трансформировать благородные идеи Сахарова в человеконенавистничество, борьбу с православием и ничем не скрываемую русофобию.

Поразило меня, с какой лёгкостью подмахнули тогда письмо-обращение к президенту-вурдалаку, засевшему с пьяной командой своей в Кремле, призывающее к физическому уничтожению живых людей. Я прекрасно понимал ещё со времён путча, придуманного ставропольским полукрестьянином Горбачёвым, что от называющих себя демократами, разгулявшихся от рубля и выше вершителей судеб Отечества добра ждать может лишь простофиля или жулик, на котором негде ставить пробу. Подло брошенные под танки организаторами бутафорского восстания молодые мальчишки вызывают и по сей день человеческое сожаление. А вот те, кто их заставил лечь под гусеницы машин, поддерживающих элементарный правопорядок в столице, должны не показные слёзы перед телекамерами пускать, а привлечены быть непременно к уголовной ответственности.

Я уже в те годы развала нашей державы прекрасно знал истинную цену болтунам типа Руцкого, игравшего бравого генерала, а на самом деле напоминающего трусливую бабку Маланью. Лицемерные, ненавидящие всё русское регионалы устроили чудовищный фарс в Грузии, превративший некогда цветущий край в помойку для американских отходов и приют для предателя и мздоимца Шеварднадзе, также достойны самого сурового наказания за свои пролживленные отчёты и враньё перед журналистами.