Максим Калашников - Мировая революция-2.0

Надо признаться, среди современных русских националистов уже немало тех, кто отличается от пресловутых чурбанов лишь цветом кожи, ускоренно приближаясь к ним по интеллектуальному развитию. (Но не по рождаемости и плодовитости!) Для них экономика, ВТО, процентные ставки, индустриализация — темна вода в облацех, им что попроще подавай. Например, взять и поделить бабки от нефтяного экспорта, ни хрена больше не делая.

А это замечание «белого чурбана» о «сжатии России»? Так и хочется сказать: вот бы тебя самого сжать в несколько раз — и поглядеть: выживешь ли? До чего ты будешь сжимать РФ? До пары уездов? До Московского княжества? Что там останется от науки, от промышленности? Что там останется от и так хилой рождаемости русских? И с кем ты потом будешь расширяться? С кучкой необразованных, одичавших голодранцев, где на одного молодого будет по два старика? То есть, сей «националист» произносит где-то слышанные красивые слова о «расширении Вселенной», совершенно не понимая, что они означают в жизни. Опыт 1991 года, когда тоже говорили о «сжатии» и «сосредоточении», но закончили потерей 40 тысяч предприятий и 13 миллионов жизней лишь в одной РФ, прошел мимо этого существа с детско-первобытным мышлением. Все для него застилает красивый образ.

Не надо криков! Я сам — националист, но умный, еще советский, а потому обладаю рациональным мышлением, умею представлять последствия от осуществления «красивых лозунгов». И справедливости ради замечу, что подобная «чурбанизация» касается и нынешних «левых», и либералов. Первые породили породу простейших, которые орут о том, что надо все чохом отобрать и национализировать. Вторые родили породу молодых олигофренов, мечтающих о том, что РФ можно разрезать на несколько якобы нормальных, «цивилизованных» государств.

Таким образом, типичный ревмат («революционный матрос») мировой революции-2.0 — это существо-лемминг с умственным развитием ребенка, импульсивный и несдержанный, не умеющий сосредоточиться и помыслить. Да не просто помыслить — а поискать для этого новые знания. Это существо с короткой памятью, очень манипулируемое. Наш враг научился легко складывать таких недоумков, способных воспринимать лишь самые простые мысли, в сети — и ловко ими водить. Его легко дурить и натравливать массой на ненавистные «чужим» объекты — людей, идеи, государства, церкви, партии.

Постиндустриальный лемминг не любит напрягать мозги. Чтобы понять, например, иную точку зрения, нужно напряженно в нее вникать, слушать аргументы, взвешивать и выверять их. То есть, совершать познавательное (когнитивное) усилие. Гораздо проще считать, что тот, чье мнение отличается от своего — либо враг, либо кем-то купленный и засланный агент. Исчадие ада. Причем леммингов к такой простоте мнений все время подталкивают.

Лемминг зависит от авторитетов: ему нужно кому-то доверять (поп-звезде, раскрученному политику, телеведущему). От них он черпает готовые мнения и верит всему, что они скажут. Чем более «раскручена» фигура таких «делателей мнений» (чем больше в них вложено денег), тем больше верят им стадные интернет-лемминги, у которых отмирает критическо-рациональное мышление. Леммингов потому можно водить с помощью подставных фигур и накрепко впечатанных им в сознание шаблонов.

Как это выглядит на практике? Что такое шаблонно-образное мышление? Ну, вот высказался Максим Калашников хорошо о полиции Третьего рейха. И сразу же получил реакцию шампованных леммингов: ага, ты, значит, еще и за газовые камеры, холокост и развязывание войны! Ибо так леммингу проще: он просто вспоминает образ нациста и не может отделить зерен от плевел. Он не может понять, что можно взять из опыта Германии одно, а из опыта СССР и рузвельтовских США — другое. И творчески синтезировать. Его мозг для этого слаб. Большинство людей — именно вот такие «штамповки».

Пожалуй, наложим на всю это давнюю беду обычных людей-сапиенсов, смешную и нелепую для нас, когов. Эти глупцы весьма падки на скандальное и чепуховое, предпочитая ему размышление о настоящих своих проблемах или о том, что действительно может повлиять на их жизнь. Причем было сие издревле.

Был такой талантливый подлец в Афинской республике V века до нашей эры — Алкивиад. И вот, чтобы сограждане не обращали внимания на его интриги, он взял и отрубил хвост у своего очень красивого пса. Все Афины об этом только и гудели. Алкивиад же цинично заметил: «Пусть лучше говорят об этом, чем о моих делах».

Алкивиад использовал массовую глупость. С тех пор стадо двуногих умнее не стало. Оно будет яростно обсуждать всякую ерунду, не замечая того, что его тихо грабят или попросту отбирают у него будущее. Эпоха Интернета только усилила тотальную глупость сапиенсов. Авторы мировой революции-2.0 прекрасно это знают и вовсю используют тупость обычных сапиенсов-обывателей. Еще бы! В распоряжении мозговых центров Запада — огромный опыт практической психологии, рекламы, пропаганды. Уж они-то массой леммингов водить умеют в совершенстве.

Однако управляемость людишками с помощью Интернета и их дрейф в сторону дикарски-образного, а не научно-рационального мышления имеет еще одну причину. Скуку, бессмысленность и убожество жизни массового горожанина в обществе потребления, в городах без индустрии. Этому несчастному — настоящему Акакию Акакиевичу XXI столетия — никогда не полететь к звездам. Ему никогда не плакать от счастья, посадив тяжелый воздушный корабль на льды у полюса. Ему не гореть творчеством, созидая для страны какой-нибудь ракетный двигатель, что сможет забросить на орбиту завод-робот. Ему не смыкать глаз в лаборатории, прислушиваясь, как Курчатов, к щелчкам счетчика Гейгера. Ему очень скучно и пусто.

Нет, не все в прежнем мире были героями-полярниками, космонавтами, великими конструкторами. Но тогда люди не только чувствовали сопричастность к Общему Делу и великим свершениям. Они еще и участвовали в реальном деле, в настоящем производстве. Большинство могло видеть плоды своих усилий. То, как сходят с конвейера грузовики. Как вырастают на стапелях новые, прекрасные корабли и авиалайнеры. Если же ты и не строил что-то, то все равно переживал и болел за победы и свершения своей великой страны. Оказывался сопричастным к этим победам. Американец припадал к радиоприемнику, слушая сообщения о перелете Линдберга через Атлантику, русский — жадно хватал известия о сенсационных межконтинентальных бросках сталинских пилотов — Чкалова, Громова, Леваневского. Потом были битва за Арктику, космическая гонка, гонка за овладение энергией атома…

Всего этого городской потребитель с компьютером лишен. Свой труд в холодно-безликом офисе Большой Корпорации он считает бессмысленным. Он не видит его итогов. Ему хочется славы, свершений, признания. Но он — всего лишь винтик большой Системы, которому суждено умереть в безвестности, оставив только что-то в Паутине.