Владимир Воронов - Продать и предать. Новейшая история российской армии

В 1937 году в США была куплена летающая лодка PBY фирмы «Консолидейтед» (более известна как «Каталина»), потом наладили и ее лицензионное производство. В США же был приобретен и самолет DC-3, на базе которого тут же развернули лицензионное производство — сначала ПС-84, затем оснащенного уже советскими моторами знаменитого Ли-2. Еще раньше в США купили танк Кристи — на его базе было развернуто производство танков серии БТ. В 1930 году в Великобритании было куплено несколько легких танков «Виккерс» Мк. Е и лицензия на их производство: эти «Виккерсы» у нас получили обозначение В-26, а когда танк поставили на поток — маркировку Т-26. Еще в 1930-е годы успели договориться с Чехословакией о лицензионном производстве горной пушки фирмы «Шкода». А потом, как известно, был ленд-лиз, в рамках которого Красная Армия полностью пересела на американские грузовики — их было поставлено свыше 375 тысяч — джипы и вездеходы — более 51 тысячи, мотоциклы, трактора-тягачи. Не забудем и про поставку из США и Великобритании свыше 22 тысяч самолетов, более 12 тысяч танков, кораблей, взрывчатки, порохов… После Второй мировой войны была пауза: закупок и лицензионного производства как бы не было, зато наиболее удачные образцы иностранных вооружений в Советском Союзе довольно активно копировали. После краха СССР все тихо вернулось на круги своя. В частности, силовые ведомства без шума и пыли стали закупать на Западе снайперское оружие, танкостроители — оснащать наши танки французскими тепловизорами, поскольку с разработками в этой сфере дела у нас обстоят, увы, совсем плохо — в России нет технологий производства неохлаждаемых микроболометрических матриц… Так что по части закупок иностранного вооружения традиции у нас — ого-го!

Однако «оборонщики» кознями военных возмущены до предела: «броня крепка и танки наши быстры» — их даже в Индии заказывают, а ваши хваленые «Леопарды», мол, ужасно дороги, и «Меркавы» — танки «региональные», да и вообще они в Ливане «горели как спички». А что генералам на БТРах нужен выход с кормы, так это вообще блажь…

Не будучи танкистом, трудно влезать в этот спор славян. Но рискну заметить, что по части практического применения танков наши генералы все же компетентней даже самых крутых танкостроителей. Потому им, надо полагать, виднее, как лучше десантироваться под огнем из БТР. Отмечу лишь, что производитель, упрямо твердя про преимущества привычной и удобной (для него!) конструкции, упирает на то, что если выбираться из БТР через корму, то, мол, на горной дороге всех перестреляют как куропаток. Видимо, эти инженеры-конструкторы сами созданные ими машины под огнем никогда не покидали, а из гор знакомы, похоже, лишь с Альпами! Попутно, выходит, конструкторы расписались в том, что на сделанной ими технике можно воевать лишь на Кавказе и только против очень слабо вооруженных партизан! Впрочем, то же самое относится и к БМП-З/БМД-4, которые почти не способны защитить экипаж и десант даже от пуль, а уж при подрыве на мине (и попадании чего-нибудь кумулятивного) у людей там шансы на выживание и вовсе ниже символических. Не случайно же, к позору конструкторов и производителей отечественной бронетехники, наши военные ездят только на броне. Во время первой и второй чеченской кампании сам тоже ездил только на броне, как и все. А вот во время своих зарубежных военных командировок ни разу не видел, чтобы израильские военные или солдаты НАТО в Косово передвигались на броне — только внутри бронемашин! Потому, когда наши военные высказывают производителю претензии по поводу слабой живучести российской бронетехники под огнем и слабой защиты ее экипажей, я их вполне понимаю.

По поводу же полсотни израильских «Меркав» Мк.4, якобы сгоревших в Ливане «как спички» — из какого пальца радетели отечественного военпрома высосали эту фантастику?! Из профессиональных разборов ливанской операции 2006 года несложно узнать, что огнем ПТУР было поражено и подорвалось на фугасах 13 танков, из них шесть новых «Меркав» Мк.4. Но безвозвратно потеряно из этих 13 было всего пять танков, из них лишь один — «Меркава» Мк.4.

Впрочем, если горящих «Меркав» я не видел, зато уж нашей подбитой бронетехники насмотрелся вдосталь — на улицах Грозного, в январе 1995 года. Летом того же года на базе в Ханкале мне показали поле, на котором были собраны подбитые танки, БТРы, БМП — ужасающая картина…

Впрочем, военные дипломатично утверждают, что закупки новой техники не актуальны потому, что некуда девать горы выпущенной ранее. По одним оценкам, только у Сухопутных войск сейчас числится на балансе порядка 12 тысяч танков, по другим — 20 тысяч, еще около 14 тысяч БМП и 10 тысяч БТРов, а также почти пять тысяч иных бронеавтомобилей! И потому, мол, оптимальней модернизировать эту технику: по своим боевым и эксплуатационным качествам модернизированный танк Т-72 не очень кардинально отличается от Т-90, зато модернизация обходится в три раза дешевле покупки нового танка. Наверное, именно этот финансовый аргумент больше всего и выводит танкостроителей из себя?

Похоже, именно финансовый аспект был в подоплеке шумихи вокруг истории с интересом МО РФ к итальянскому броневику IVECO-LMV65. Министру обороны Сердюкову машина глянулась. Поначалу планировали заказать свыше 1000 этих бронемашин в Италии. Затем концепция поменялась: решили выпускать эту машину, получившую обозначение «Рысь», по лицензии в России. 1775 лицензионных «Рысей» должны быть произведены на предприятиях КАМАЗа. Одновременно Минобороны отказалось от закупок бронированных внедорожников «Тигр», выпускаемых в Арзамасе группой ГАЗ. Средняя цена «Тигра» 120 тысяч долларов — выходит, не получив этот заказ, арзамасцы потенциально лишились порядка 213 миллионов долларов?! Не возмутительно ли? Опять же, зависимость от стран НАТО: броня немецкая, двигатель американский, что-то там еще голландское, итальянское…

Попробуем разобраться. Можно даже в прямом смысле разобрать «Тигр»: двигатель, американский — турбодизель Cummins В205, бразильского, если верить справочникам, производства. Импортная коробка передач, даже шины были импортные — Michelin X, да и вообще доля импортных комплектующих в «Тигре» велика. Если двигатель и коробка передач импортные, какая же это «русская» машина?! Создавался «Тигр» по заказу Министерства обороны Объединенных Арабских Эмиратов, отказавшегося затем от контракта на поставки. И ГАЗ предложил его нашим военным. Так что в плане «русскости» обе машины практически идентичны — и концепция не наша, и основные комплектующие импортные, наша только сборка.