Андрей Кураев - Поднять Россию с колен! Записки православного миссионера

Европа признаёт эти дипломы. Значит, признаёт их и Россия. Но тут уж начинается некая дикость: диплом португальского теолога Россия признаёт, а свое, российское, не ценит. Что еще «страшнее» — если мы отправим семинариста на учебу к европейским теологам, то российское государство признает его диплом и степень. А его однокурсник, отучившийся и защитившийся здесь, останется для родной страны псевдоученым.

Академики сомневаются, будет ли научным образование, полученное не в их, а в нашей, духовной, Академии. Законное и уместное сомнение. Но ведь Церковь не говорит: «мы, мол будем учить по нашему и не скажем чему, а вы потом эти изготовленные нами черные ящики примите на работу к вам!» Церковь предлагает государству (в лице ВАК и Министерства образования и науки) разделить ответственность за образование и судьбу религиозной молодежи.

Мы открываем для государственного контроля часть нашей жизни: качество, методику и содержание нашего теологического образования. Пусть у государства будет принятый и разработанный им образовательный стандарт по теологии и оно проверяет, исполняем ли мы его. Но, соответственно, и вы тогда признайте свою ответственность за результат ваших проверок. Если государство само признает, что качество нашей образовательной и научной работы соответствует принятым государством же стандартам, то пусть не пугается этих дипломированных вами наших выпускников, и, если те пожелают сотрудничать с государственными административными или образовательными учреждениями, не чуждается их.

Если у ВАКа есть подозрения в научности теологических диссертаций — то ведь мы как раз и просим ВАК проверять наши научные труды именно на соответствие критериям научности, принятым в светской науке.

Церковь дает ВАК право оценивать работы ее людей. Умно ли это квалифицировать как «внедрение Церкви в государственный орган»? Если на говорим, что наш автотранспорт не обладает правом экстерриториальности, и даже если на лобовом стекле машины красуется пропуск в Троице-Сергиеву Лавру, мы не возражаем против досмотра наших машин инспекторами ГИБДД — значит ли это, что мы вмешиваемся в работу Госавтоинспекции?

Разве ректор Духовной Академии претендует на должность председателя ВАК? Я даже не слышал, чтобы велись разговоры об участии в ВАК профессиональных богословов. Но даже если такое участие и будет (ибо есть люди, совмещающие ученые степени и в светских науках и в богословии) — теологическая экспертная комиссия ВАК не будет вмешиваться в работу комиссии даже религиоведческой или философской, не говоря уже о делах математиков, биологов и физиков. Так что вывод об «очевидном нарушении Конституции страны» тут как раз не очень очевиден.

Теология — модус присутствия логики в иррациональном мире религии. Так зачем же наука открещивается от своего союзника? Теология — часть науки, и зачем же ВАКу ее анафематствовать? Положение теолога и так сложно (рискованно; диалектично). По верному замечанию С.С. Аверинцева, «идеал теолога колеблется между двумя совершенно разнородными идеалами: идеалом ученого, который работает с логически принудительными силлогизмами — и идеалом „друга Божьего“, которому Бог раскрывается в личностном и потому неизреченном опыте общения» [16]. Ну, то же самое можно сказать о музыковеде: он и анализирует, и слушает и слышит. Но все же в теологии («схоластике») рациональности и доказательности (проверяемости) много больше, чем в музыковедении. В конце концов, если в богословии есть «схоластика» (как бы ее ни клеймили), значит, в нем есть рационалистичность.

Не все в теологии научно? — Да. Но на суд ВАК представляться будут только научные элементы и выводы работы теолога. Ведь и жизнь светского ученого не сводится к библиотечной работе. Однако ВАК не рассматривает обстоятельства его личной жизни. И вновь — не вижу оснований для жалобы Президенту.

Зато экскурсия по архивам и библиотекам ВАК поможет ответить на другой упрек академиков, связанный с преподаванием «основ православной культуры». В ходе этой экскурсии обнаружится, что есть такая научная (гуманитарная) дисциплина — «культурология».

Вот что это: «Культурология — исследование истории обыденности, мифологических и культурно-филологичексих реконструкций… Культуру как объект познания К. можно обозначить как исторический социальный опыт людей по селекции, аккумуляции и применению таких форм деятельности и взаимодействия, которые помимо утилитарной эффективности оказываются приемлемыми для человеческих коллективов также и по своей социальной цене и последствиям, отбираются на основании соответствия критерию ненанесения вреда социальной консолидированности сообществ и закрепляются в системах их культурных ценностей, норм, паттернов, традиций и т. п., т. е. представляют собой систему определенных „социальных конвенций“, прямо или опосредствованно обеспечивающих коллективный характер человеческой жизнедеятельности. Этот социокультурный опыт воплощается в системе непосредственно регулятивных установлении — обычаев, законов, канонов, морали и нравственности, этикета и т. п.; опредмечивается в специфических чертах технологий и продуктов (результатов) деятельности людей по удовлетворению их групповых и индивидуальных интересов и потребностей (определяющих допустимые в данном сообществе способы осуществления той или иной деятельности и параметры получаемых при этом результатов); является основным содержанием всех видов коммуницирования между людьми и формирует особенности языков и „культурных кодов“ такого рода коммуницирования; определяет содержание и методику процессов социализации и инкультурации человеческой личности; рефлектируется и интерпретируется в „культурных текстах“ философии, религии, социальных и гуманитарных наук, литературы и искусства, обществ, мысли, права и идеологии, обрядов и ритуалов и пр.; транслируется от поколения к поколению в виде традиций, обычаев, ценностных ориентаций, экзистенциальных установок и пр.; является содержательной основой процессов социального воспроизводства сообщества, конкретно-исторических локальных черт их культурных систем и конфигураций. Это и есть культура в том смысле, в котором ее изучает культурология» [17].

Среди множества культурных моделей, исследуемых методами этой дисциплины, есть и христианский мир. И есть ученые, работавшие на этом тематическом поле, чьи труды стали научной классикой.

Труды и имена Алексея Федоровича Лосева, Михаила Михайловича Бахтина, Сергея Сергеевича Аверинцева, Юрия Михайловича Лотмана, Андрея Чеславовича Козаржевского, Арона Яковлевича Гуревича, Вячеслава Всеволодовича Иванова, Александра Михайловича Панченко, Бориса Андреевича Успенского говорят о том, что такая научная школа и методология уже существуют. Все они писали в советские времена и в советской стране (в эмиграции культурологические труды создавали Лев Карсавин, Георгий Федотов, Георгий Флоровский). Ни о какой прямой проповеди тогда и речи быть не могло. Но добротное научное исследование все равно пролагало себе дорогу. Книги Аверинцева «Поэтика ранневизантийской литературы», Козаржевского «Источниковедческие проблемы раннехристианской литературы», Гуревича «Категории средневековой культуры» стали катехизисами для целого поколения советской интеллигенции. Прекрасный пример культурологического рассказа о религии стоит дома у каждого интеллигентного человека — двухтомная энциклопедия «Мифы народов мира». Могу также посоветовать статью Аверинцева «Христианство» в пятом томе советской «Философской энциклопедии» (1970).