Газета Завтра Газета - Газета Завтра 502 (27 2003)

Чтобы хоть как-то свыкнуться с этим закидоном, люди пытаются найти в этом пусть скверное, но разумное начало. Посетовать на то, кому же все-таки должен принадлежать клуб, купленный на деньги, вырученные от продажи народных недр. Повозмущаться тем, что русские деньги идут на поддержание иностранного спорта. Посмеяться над чопорной Англией, где, оказывается, всё продается и покупается, и следующим на распродаже, по слухам, будут Букингемский дворец и Стоунхендж. Даже исполниться неким подобием гордости за "своих": пусть теперь эти "джентльмены", половина из которых не знает имени президента России, поищут в справочниках, кто такой еврей Рома с Чукотки! Или, в очередной раз, горестно вздохнуть, размышляя над судьбой российского футбола.

Конечно, сборная вот-вот потеряет все шансы на поездку на чемпионат Европы в следующем году. Конечно, российские клубы оставляют грустное впечатление. Конечно, у нас нет нормальных полей, детский футбол в глубоком ауте, а "народная команда" разваливается на глазах… И, конечно, Абрамович мог бы приобрести то же "Динамо", вложить в него кучу бабок — и не в покупку посредственностей из Африки или Восточной Европы, а в детскую школу, в стадион, в болельщиков, в маркетинг и сувениры. Любая команда может превратиться в суперклуб, если в нее вбухать достаточное количество "зеленых" миллионов. Но только что это дало бы Абрамовичу, купи он "Динамо"? Слишком будничным оказался бы этот шаг, слишком понятным — никакой сверхъестественной реакции. Над ним только смеялись бы: Абрамович — патриот?

Теперь никому не до шуток. Абрамович оказался не патриотом, а инопланетянином. А с инопланетянами шутить не рекомендуется.

Александр Проханов

8 июля 2003 0

28(503)

Date: 08-07-2003

Author: Александр Проханов

«А ТЫ ЧАСОМ — НЕ ОБОРОТЕНЬ?»

Хотите умереть от газа и пулевого ранения в череп, ступайте на мюзикл. Хотите взорваться на фугасе, идите на рок-фестиваль и обнимите бедра молодой чеченской вдовы. Современная музыка пахнет зарином, гексогеном, тринитротолуолом. Шахиды пишут в Москве свои компакт-диски, и мы не наслушаемся этих мелодий, начиненных стальными шариками и обрезками гвоздей.

Мы беззащитны, как младенцы, выброшенные пьяной матерью на помойку. Беззащитны перед террористами, гуляющими по Москве среди лужковских празднеств. Беззащитны перед Грызловым и его заместителями, в рабочее время кующими какую-то партию среди заказных убийств. Беззащитны перед самой этой партией, протащившей сквозь Думу серию законов-убийц, от которых русский народ выпаривается, как спирт из открытой банки. Беззащитны перед министром Швыдким, отдающим Германии рисунки, пропитанные кровью русских пехотинцев. Беззащитны перед Вешняковым, организующим очередные выборы, на которых снова будут воровать голоса, запугивать старушек, спаивать мужиков, кидать тюки с долларами алчным певцам и юмористам. Беззащитны перед прокурорами, у которых для каждого из нас есть подарочные наручники с надписью: "Люблю, целую. Ваш Устинов". В России защищен один Президент, которого на трехсотлетие Петербурга охраняла вся армия, Балтийский и Тихоокеанский флоты, космические спутники и дирижабли, откуда Валентина Матвиенко высматривала, нет ли где сторонников губернатора Яковлева, замышлявших недоброе.

Как на беззащитное больное дерево нападают жуки-короеды, так на нас напали оборотни.

Их узнаешь сразу, по отсутствию тени. Едешь на автомобиле, видишь, что постовой ГАИ не отбрасывает тени, знай — это оборотень. Таможенник в Шереметьеве не отбрасывает тени — оборотень. Олигарх, такой знакомый, родной каждому русскому человеку, выходит на пресс-конференцию, под свет юпитеров и, о Боже, не отбрасывает тени — оборотень. Помимо прозрачности для светового луча их отличает работа в силовых структурах, или на чиновничьих должностях, или личное состояние от миллиона долларов до трех миллиардов, а также проживание в подмосковных дворцах на Успенском шоссе, унитазы из драгметаллов, чуткое розоватое рыльце с мелкими зубками, которыми оборотень прогрызает венку на шее человека и сосет розовую сладкую влагу. Или протачивает нефтяную трубу и вкушает "кровь земли". Или просверливает бюджетный сейф, жадно поглощая неистощимую золотую струйку.

Днем — страна как страна, с лицом Путина, с военным флагом, напоминающим дамскую пелеринку. А ночью, едва взойдет над Россией печальная голубая луна, повсюду начинают копошиться оборотни и вурдалаки. Что-то хлюпает, жалобно вскрикивает голосом Починка. Блеснет погон на плече оборотня, вспыхнет медью голова Чубайса. Промчится в открытом лимузине коренастый, с желтоватой складчатой кожей Фантомас, и его приветствуют тысячи зараженных СПИДом красавиц, миллионы златозубых азербайджанцев, и скульптор Церетели, огромный, как статуя Петра, медный и пустой, стоя в тазике на берегу Москвы-реки, возьмет "на караул".

Вопрос в том, является ли оборотнем Черномырдин, чудовищно разбогатевший в период Великого Народного Обнищания, остановивший победоносное шествие российских войск в Чечне, благословивший расстрел Дома Советов в 93-м, погубивший на охоте двухмесячных медвежат?

Является ли оборотнем Вяхирев, унаследовавший богатства Советского Союза, позволявшего великой коммунистической стране строить три города в год, летать на Луну, готовить "небожителей" для марсианских поселений?

Является ли оборотнем Кириенко, виртуозный мастер "дефолта", идеолог СПС, знающий, куда и кем был сворован иностранный кредит в два миллиарда долларов, за который сегодня расплачиваются учителя и пенсионеры?

Является ли оборотнем Абрамович, бесстыдно купивший английских футболистов "Челси" среди вымирающего населения России, синюшных младенцев, оголодавших матерей с тощими, лишенными молока грудями?

И главный вопрос, который задают себе эксперты по оккультным наукам, доктора демонологии: является ли оборотнем Путин, тот, что сидел в золотой карете с хрустальными фонарями рядом с королевой-оборотнем, которая никак не хотела, чтобы принцесса Диана родила от араба, и пришлось пожертвовать прелестной Ди с ее неродившимся арабчонком? Возможно ли такое, когда Путин, сразу после пресс-конференции, ускользая от назойливого Глеба Павловского, запирается в покоях, скидывается через левое плечо и еще в кувырке, не касаясь земли, превращается в Ельцина? А тот, покрытый шерстью, с поднятым загривком, издавая рык, кидается через голову и превращается в Горбачева, глянцевитого, масляного, как блин с черным подгорелым пятном? Вереща, словно цикада, Горби перевертывается, как попугай на жердочке, и превращается в Иуду Искариота? А тот, махнув хламидой, делая двойное сальто, обращается в юмориста, маленького, толстенького, как лягушонок, читающего с листа смешные одесские байки?