И Шайтанов - Имя, некогда славное

Самый авторитетный современный биограф и знаток Поупа Мейнард Мэк находит у него "талант дружбы", который не оставлял его, независимо от того, возносило ли колесо Фортуны или, напротив, повергало в бездну людей, ему близких. Поуп оставался им верен, опровергая прижизненные сплетни, переросшие в посмертную легенду о его злобном, завистливом и низком нраве. Ровностью или мягкостью характера Поуп не отличался, но источник легенды скорее в другом, в том, что он умел быть как другом, так и врагом, непримиримым, беспощадным.

Именно теперь начинается для него дружеское общение, перерастающее в литературное общество или, во всяком случае, в кружок, члены которого, а среди них главные - Свифт, Гей, Поуп, Арбетнот - подписываются общим псевдонимом: Мартин Скриблерус, то есть Мартин Писака.

У Поупа в этом кружке особая роль. Вместе с другими он нападает, насмешничает, но время для его сатиры еще не пришло. Пока что его присутствие более важно как напоминание о тех ценностях, ради которых и обличаются бездарность, педантизм, незнание. Поуп - лучший современный поэт, а значит, ближе других стоящий к великой культуре прошлого.

Снова как будто бы возникает требующая выбора альтернатива: древние или новые? В теории она преодолена, но на практике сохраняется ощущение того, что необходимо огромное усилие, чтобы вступить в культурное пространство, где вечными ориентирами - творения великих. Как рядом с ними не ощутить своей малости, незначительности сегодняшних людей и событий! И все-таки Поуп пытается совместить в одном масштабе изображение современности и прошлого.

В 1712 году появляется первое, а два года спустя второе, значительно расширенное издание поэмы "Похищение локона".

Жанр - ироикомическая поэма, пародийно применяющая стиль поэмы эпической к рассказу о светском происшествии, реально имевшем место. Эпос предполагает развитие событий в двух планах: земном и небесном, - ив "Похищении локона" вокруг сценической площадки, представляющей то будуар светской дамы, то гостиную во дворце, парит сонм духов, фей, гномов. Вот главный из них - Ариель - держит речь, с явным авторским умыслом заставляя читателей припоминать обращение поверженного Сатаны к своему воинству в "Потерянном рае" Мильтона. Мильтоновские и гомеровские ассоциации сопутствуют и сражениям, хотя одно из них ведут духи с губительными для охраняемого ими локона ножницами, а другое происходит на зеленом поле ломберного стола.

Стиль комически укрупняет события, ибо не снимает впечатления их незначительности, а, напротив, подчеркивает его. Однако, если присмотреться внимательнее, и сама современная жизнь неоднородна, не ограничена светской сплетней и будуарными потрясениями. Во дворце происходит похищение локона, но там же восседает великая Анна, внимающая совету и вкушающая чай; там же рушатся репутации местных нимф и планы иноземных правителей. Так что разновеликость событий ощущается не только при столкновении истории с современностью, но и внутри самой современности, где есть и государственный масштаб, и частная жизнь.

Есть и то и другое, но частная жизнь, интересы отдельного человека, маленькие и сиюминутные, виднее: они диктуют смысл и закон всему, что совершается. "Эпос частной жизни" - это будет сказано позже и о новом жанре, о романе. Попытка же представить эту жизнь в старом эпосе удается лишь в том случае, если жанр обеспечен достаточным запасом иронии и остроумия: ироикомическая поэма... А в общем - шутка, остроумная, блистательная, в сравнении с которой понятнее, что приобретает литература с развитием романа и чего ранее она не имела.

"Похищение локона" - это первая законченная попытка Поупа совершить следующий шаг в своем становлении поэта: от дидактической поэмы к эпической. Вновь по примеру Вергилия, теперь уже автора "Энеиды".

Попыток будет еще несколько, но так или иначе все они убеждают в невозможности современной эпической поэмы, хотя и желанной и мыслимой по-прежнему как вершина литературной иерархии. Сначала Поуп создает комический эпос, потом сатирический - "Дунсиаду"... А между ними - десять лет, посвященные переводу Гомеровых поэм.

Этот перевод стоит уже за пределами первого этапа творчества, итог которому подведет сборник 1717 года. Там представлено все развитие поэта на этот момент - шаг в шаг за Вергилием. Там же он виден и как мастер современного стиха, лирик, владеющий формой высокой пиндарической оды, умеющий поднять тон любовной элегии на высоту, влекущую и недоступную для многих европейских поэтов после него, в послании Элоизы Абеляру. Там же послания сестрам Блаунт, с младшей из которых - Мартой - Поуп сохраняет нежную дружбу до последнего своего часа.

Сборник подводит итог уже завершившемуся прошлому. Переломным был 1714 год: смерть королевы Анны, изгнание Болингброка, вынужденный отъезд в Ирландию Свифта... Занавес опустился над расцвеченной красками воображения иллюзией золотого века.

От прозы века наступившего Поуп скрывается в перевод Гомеровых поэм. Успех "Илиады" обеспечил ему материальную независимость. В 1719 году Поуп приобретает поместье в Твикенхеме, близ Лондона, где и поселяется, проводя время в занятиях по саду, за собиранием камней для романтического грота, в дружеском общении с теми, кто посещает его и к кому ездит он.

Поуп удалился от действительности. Существует версия, что его молчание в эти годы было вынужденной уступкой первому министру Георга I - Роберту Уолполу, державшему дамоклов меч над головой поэта-католика, друга прежних министров, обвиненных в государственной измене.

Его творческое поведение теперь следует другой великой модели горацианской. Тихие радости поэзии, дружбы, уединения, а там, за пределами сада, бушует чужая жизнь. Ее волны иногда докатываются и обдают холодом: то педанты придерутся к его переводам, напоминая, что греческий он знает недостаточно, то к отредактированному им изданию Шекспира. Нападки ранят, но как бы там ни было, английский Гомер XVIII века - это его Гомер, хотя и изъясняющийся не в торжественной простоте гекзаметров, а рифмующимися двустишиями пятистопного ямба - героическим куплетом, излюбленным Поупом, ставшим размером "августинской" поэзии.

И все же раздражение накапливалось. Гораций прославился не только гимном уединенной жизни, но и сатирами. Поуп готов и в этом ему следовать. Тем более что обстоятельства к тому располагают.

В 1725 году разрешено вернуться из эмиграции Болингброку, правда не занимая места в парламенте, так что ему остается рассчитывать на создание внепарламентной оппозиции, лидером которой он и становится. Может быть, несколько преувеличивая, М. Мэк в своей биографии А. Поупа неоднократно говорит о поэте как о ее "совести". Во всяком случае, он дружен со многими из тех, кто противостоит циничному правлению Уолпола, а как поэт именно теперь он берет в руки бич сатирика.