Андрей Девятов - Красный дракон. Китай и Россия в XXI веке

С опорой на координаты китайской традиции западную цивилизацию следует подвести под символ образа "Тигра" (энергия), китайскую — под символ образа "Дракона" (сила). А российскую — под символ образа "Змеи" (воля). На долю остальных цивилизаций планеты приходятся оставшиеся девять традиционных китайских символов-образов животных (суть качеств натуры).

Если же названные 42 характеристики китайской инаковости подвести под обобщающий, единый, наивысший математический символ, то это будет число пять. Число пяти фаз мирового цикла по-китайски.

— Это и число элементов (стихий) картины мироздания, созданной китайской мыслью (дерево, почва, вода, огонь, металл);

— и число нот, на которых строится симфония внутренних чувств в китайской музыке — пентатоника;

— и число костяшек в пятеричной системе китайских счетов;

— и число китайской градации чистого цвета (синий, красный, желтый, белый, черный);

— и число черт, кодирующих информацию слов в иероглифическом виде (горизонтальная, вертикальная, наклонная влево, наклонная вправо, точка);

— и число внешних телесных чувств (света, звука, вкуса, запаха, осязания);

— и число вкусовых ощущений (сладкий, кислый, горький, острый, соленый).

Иными словами, вся китайская специфика, расположенная под рубрикой духовного — Ян, пятеркой сознательного в консонансе совпадает с пятеркой телесного — Инь. Здесь и зарыт корень китайской срединности и постоянства.

Загадочная же русская душа резонирует числом три (принцип некратности небесной первопричины), а рациональная душа Запада — числом четыре (земной квадрат). Их музыка построена на общем основании семи нот, а живопись — на семи цветах спектра солнечного света. Семерка в симфонии внутренних чувств диссонирует с телесной пятеркой внешних чувств. Этот диссонанс и проявляется, соответственно, в правом (небесном) и левом (земном) смещении характерных векторов устремлений "души и тела" людей русской и западной цивилизации от сбалансированной человеческой середины, занятой китайцами.

По части ума душа открывается через символы математики, а в части сердца — музыки.

Специфика китайского ума — это поиск третьего в рациональном постижении пути к цели.

Специфика китайского сердца — это стремление следовать в лад добродетели, как смысл пути.

Если бы у меня было хоть какое-нибудь музыкальное образование, то я продолжил бы попытку описать трепет китайского сердца в символах музыки, как наиболее адекватных сложности избранного предмета описания, но — увы!

"Было бы нелепо играть свадебные мелодии на похоронах", — замечал Конфуций. Неоконфуцианцы полагали, что музыка через резонанс с душой должна упорядочивать поведение людей. Как и что должно быть, объяснял конфуцианский Канон музыки, но текст его утрачен. Поэтому мне остается лишь порассуждать о "зове китайского сердца" в понятиях психологии.

Общество приучило нас опираться на определенные понятия и ценности, и кросскультурные проблемы возникают потому, что "опоры" разные. Более того, понятия универсальны, тогда как представления, кроющиеся за ними, индивидуально различны, да еще и ограничены в опыте словарем языка. Поведению нетрудно подражать, до некоторой степени можно имитировать некоторые особенности речи, но ход мысли и приоритеты воли — это совсем другое дело. Их нельзя увидеть, невозможно услышать; обычно нам, если и приоткрывают их, то с явной неохотой или с притворной искренностью.

Итак, наипервейшая характеристика психологии китайцев — это осознание "лица", суть — чувство собственного достоинства и достоинства других. "Лицо" — то глубоко личное, что идентифицирует душу. Ведь личное можно "уловить" только в личном общении, "лицом к лицу". "Лицо" уникально, и поэтому в любой ситуации взаимоотношений с другими людьми нужно "сохранять лицо", а "потеря лица" — недопустима!

"Лицо" держится на добродетелях сердца, которых у китайцев пять: гуманность, справедливость, долженствование, мудрость и верность.

Суть добродетели состоит в том, чтобы делать то, что правильно, а не то, что логично. В этом же состоит и приверженность китайцев к традиции.

Правда, способная "загнать в угол", причиняет зло личности, означает "потерю лица", что равносильно гражданской смерти, — ведь с этим "лицом" придется жить дальше в окружении своего клана, друзей и врагов. Поэтому ритуал уважения для китайцев предпочтительнее Рационального поиска истины.

Я это особенно сильно прочувствовал, когда китайские власти внезапно лишили меня вида на жительство и вынали из страны. Они сделали так, чтобы я не ощущал "потери лица" и не озлобился. Разбирательства деталей моей деятельности в КНР и поиска правды не было. Просто мне было формально объяснено, что спустя восемь лет после роспуска СССР китайские власти не признают моего советского дипломатического паспорта (а другого загранпаспорта у меня в 1999 году не было). Но, тем не менее, не привлекают меня ни к административной, ни к уголовной ответственности за нарушение паспортного режима и пассивное пользование дипломатическими преимуществами и привилегиями в бизнесе. Я был объявлен "персоной нон грата" и был изгнан из Китая с полным почетом и уважением старого статуса (который и послужил поводом для изгнания).

Со смыслом "сохранения лица" связана и такая особенность китайцев, как склонность к безличному характеру дискуссий, непроницаемости и отсутствию контакта глаз. Примечательно, что русские в личном общении привержены к местоимениям, а на Западе в той же ситуации принято использовать имена.

Образец правильного поведения — семья, которая выступает основанием китайского общества. Приоритет большой семьи и клана над личностью запечатлен в китайских именах, где фамильный иероглиф предшествует имени. Семья держится на соблюдении "пяти постоянных". Отец умудрен жизнью и должен быть справедлив. Мать — источает милосердие и верность. Старший брат должен заботиться о младшем. Младший брат должен слушаться старшего. Все дети должны почитать родителей и уважать всех старших. Наихудшее наказание для китайцев — не иметь потомства, то есть быть лишенным родительского почитания. Патриархальной традицией является стремление обязательно иметь наследника мужского пола. А лучшая награда — долгая жизнь в кругу многочисленной семьи и естественная смерть в глубокой старости.

Достижение гармонии во взаимоотношениях лиц в семье, клане, обществе (слаженности различного, соразмерности неравновеликих частей целого); обходительность и достижение консенсуса, а не реализация амбициозных личных целей в противовес всем, — вот смысл и главная ценность бытия китайцев. Представления же об индивидуальности вне человеческих отношений бессмысленны.