Татьяна Москвина - Страус – птица русская (сборник)

А дело не в мужском и женском, а в общечеловеческом – какой пол ни дорвался бы до тирании, до мучительства над ближним, он будет отвратителен и мерзок.

«Исхитрилась, или Плоды просвещения» Л.Н. Толстого в театре «Русская антреприза имени А. Миронова» (Санкт-Петербург). Режиссер Юрий Цуркану.

Вот уже четвёртый спектакль Юрия Цуркану я смотрю в «Русской антрепризе» то с большим, то с меньшим, но неизменным удовольствием: «Шутники» и «Пучина» А.Н. Островского, «Рыцарь Серафимы» («Бег») М.А. Булгакова и теперь вот – комедию графа Л.Н. Толстого «Плоды просвещения».

Это интеллигентный литературный театр с полновесной опорой на актеров. Манера изложения у Цуркану добросовестная, неторопливая, изобильная подробностями, актеры никуда не спешат – напротив, будто «останавливают мгновения», зависая на крошечной сцене «Русской антрепризы» в наслаждении собственной осмысленной игрой. Перед нами, так сказать, плоды понимания – понимания автора, пьесы, характера персонажей, их состояния и настроения, их жизненного стержня. Стоимость такой неспешной ручной работы с каждым днем бешено возрастает (чисто метафизически, я имею в виду) – интерпретаторы классики сегодня редко в этом отличаются. Так что дарование режиссера Юрия Цуркану, не склонное к суете, по-настоящему владеющее ремеслом (в хорошем смысле слова), заслуживает хотя бы уважения.

Прямо скажем, образ Л.Н. Толстого и стихия юмора не совмещаются в уме без зазоров. Конечно, есть в его творчестве, где есть всё, и ядовитый сарказм, и острая ирония, и своеобразная – несколько пугающая – шутливость, и все-таки сочетание слов «комедия Толстого» – кажется оксюмороном. Хорошенький юмор – возьмет наша медведица пера дубину да размозжит гадкого, безнравственного человека, не прощая ему ни малейшей слабости…

А вот спектакль «Русской антрепризы» вышел натурально, звучно, полноценно комедийный. Хотя, по словам режиссера, он, готовясь к постановке, перечитал большую многонаселенную пьесу Толстого (написана в 1890 году) – и ни разу не улыбнулся, впав в решительный ужас. Трудно поверить в это теперь, вдосталь нахохотавшись на этих легких, остроумных «Плодах просвещения», но поверим: бывает. Значит, удалось преодолеть тот особый дух тяжести, который так часто овладевает постановщиками классики, когда они, боясь сломать хребет знаменитой пьесе, начинают элементарно «раскрашивать текст». Удалось надышать жизни и раскрепостить артистов, а это, согласитесь, не каждый день у нас на театре случается.

Итак, важный вопрос всякой пьесы, всякого спектакля: а что случилось сегодня? А сегодня в бестолковый барский дом Звездинцевых заявились трое мужиков, которым надо у господ купить земли. Хозяин, погруженный в омут спиритизма, никогда бы на это не пошел, если бы не хитроумная горничная Таня, выдавшая идею покупки за твердое желание потусторонней силы. Всё устроилось в итоге к лучшему: мужики получили землю, Таня – любимого Семена в мужья, вот только баре остались ни с чем, посрамленные в своем мракобесии.

Очень мило, но при чем бы тут была наша жизнь и что нам за дело до дворянских пороков позапрошлого века? Подумаешь, объект сатиры – спиритизм! И вот что делает режиссер. Он переводит социальный конфликт, противостояние господ и слуг, в психологический регистр. Люди бездельные, с пустой жизнью, кривляющиеся перед собой и другими, чтоб скрыть эту пустоту, – с одной стороны, а люди постоянно занятые, работающие, с прочной жизненной основой – с другой стороны. Одни выросли из своей земли и живут, может, и немудрено, однако органично, другие – повисли без опоры и барахтаются в причудливых плясках праздности, как балаганные куклы. Уж это кому не знакомо! Бездельники, выдумывающие себя, и работники, своим трудом живущие, никуда не делись, не перевелись – разве что маски поменяли на вечном карнавале, другие имена и звания стали носить…

Земля, для одних любимая и заветная, для других ненужная и непонятная, – где-то там далеко. О ней мечтает бравый Семен (обаятельный Ярослав Воронцов), лихо подметая двор так, будто в родной деревне сено косит. Оттуда, с земли, приходят мужики в исконно посконной одежке – это просто ансамбль виртуозов. Первый мужик (Гелий Сысоев) – в очках, грамотный, положительный, с обстоятельной повадкой коренного, из земли выросшего, натурального лидера. Второй мужик (Владимир Матвеев) – мрачный скептик, вечно подозревающий в жизни подвох и каверзу. Третий, чья фамилия звучит в пьесе, – Дмитрий Чиликин – блистательным исполнением Аркадия Коваля превращен в комедийный бриллиантик. Издерганный и запуганный, этот мужичок живет в состоянии дикого изумления перед открывшейся ему господской жизнью, реагируя на мельчайшие подробности криком наивной чистой души: «О Господи!» Это он бормочет рефрен «земля наша маленькая, курицу, скажем, и ту выпустить некуда» и держит в руках подарочек барину – корзинку с пищащими и прыгающими цыплятами. В барском доме явившихся мужиков тут же загораживают столбиками с бархатным шнуром – как мебель в музеях…

Художник Владимир Фирер постарался максимально оптически расширить и разнообразить сценическую коробочку «Русской антрепризы». Слева идет лестница вверх, в барские покои, внизу передняя-гостиная (в гостиную пространство превращает огромный выдвижной стол, без которого как же обойдешься в спиритических сеансах), по центру висит большое зеркало, и всё обтянуто черным блестящим материалом. Когда идут сцены в людской, на кухне, где истово и так узнаваемо бранит бар озверевшая от усталости кухарка Лукерья (Надежда Мальцева), опускается холщовый занавес, выделяя авансцену. Ювелирная работа, и тем не менее камерность крошечного пространства остается, и играть жирно, грубо, без психологических нюансов здесь никак нельзя. Поэтому все артисты стараются выразить человеческую суть своих героев.

Почему, к примеру, барыня Анна Павловна (Ольга Антонова) так напускается на мужиков, подозревая в них заразу, так цепляется за видавшего виды насмешливого доктора (Юрий Лазарев), так злобно бранит мужа? Да потому что этой женщине нечем жить – дети выросли, муж укрылся в спиритизме, никому она не нужна, и привлечь внимание семьи можно теперь только истерикой и мнимыми болезнями. Раздраженная, испуганная и жалкая барыня не мужиков боится, а жизни, с которой у нее нет никакой прочной связи. Барин же Леонид Федорович (Сергей Кузнецов) – другое дело. Ему отпущена благодать – он дурак с деньгами. Это счастье! Веселый талант Сергея Кузнецова на славу резвится в этой роли. Ведь дурак – это существо, психологически как бы закутанное в толстую шубу, он непробиваем, к нему, в маленький душный рассудок, нет входа. А ему внутри хорошо и тепло! Тем более он дурак-энтузиаст, знающий ученые слова. С таким счастье можно и не замечать презрения распущенных и несколько дегенеративных детей (Вово – Владимир Франчук, Бетси – Марианна Мокшина), не видеть их пустых глаз, оживленных разве праздным любопытством.