Газета Завтра Газета - Газета Завтра 30 (1079 2014)

В лицо не признавая смерть,

А только подвиг.

Хребты разбитых баррикад.

По позвонку стрельба и пламя.

И круг за кругом новый ад

Владеет нами.

И причитанием плывет

Звон колокольный.

И пуля, что во мне совьет

Гнездо, уже в обойме .

* * *

На главной баррикаде

В белой балаклаве

Он глядит на Смерть.

А она-то вся при параде -

Рот в крови, как в помаде,

Говорит ему: "Иди ко мне.

Как же я тебя любить буду,

Целовать буду, миловать буду,

Уведу тебя я отсюда,

И как звать тебя позабудут.

А постель моя в ковылях,

А постель моя вся в росе,

Уложу на нее я тебя,

Позабудешь и ты обо всех".

Но пока стоит мой солдат,

Хоть и взят врагом на прицел.

Он со Смертью глаза в глаза.

И в расширенных зрачках его - свет.

Черный хлеб

Долго не было беды. Долго.

Долго не было войны. Долго.

Успели дети подрасти.

Успели внуки подрасти.

А правнуки пока что не успели.

И сын сказал: "Я ухожу. Прости".

И внук сказал: "Я тоже. Отпусти".

И правнуки заметно повзрослели.

И снова кровь горячая лилась.

И Родина кроилась и рвалась.

И брат на брата шел, а друг - на друга.

И стало черным молоко в сосцах.

И стала черной кровь в людских сердцах,

Как антрацит - наш краснодонский уголь.

Последний пласт. Из недоступных недр.

Наверх. Из самой преисподней.

История желает перемен

И крутит, крутит, крутит черный жернов.

Мы стали черным хлебом на войне,

А были были золотые зерна.

Молитва

Не размыкая уста

Молюсь, и мольба проста:

"Не надо,

Чтоб брат на брата

И на сестру сестра".

И нет на мольбу ответа.

И небо

В черном дыму.

За что живу я на свете -

Не важно. Важно - за что умру.

Мелите свое пустомели

С надеждой на перепост.

Молотова коктейли

Так горячат в мороз!

Что снится тебе, Берегиня?

Какие ты видишь сны?

Стоит моя Украина

У самого края мира

На самом краю войны.

Галина Иванкина

24 июля 2014 2

Политика Общество

Когда умерла Валерия Новодворская, многие мои знакомые не то чтобы сильно пожалели о её безвременной кончине, но, тем не менее, поспешили выспренно изречь: "По крайней мере, она была правдива с нами, и ненавидела прямодушно, со всей откровенностью!" Рыцарственно и с открытым забралом. Она не прибегала к спасительным аллегориям и не смягчала свои пламенные речи деликатными иносказаниями. Ильинична прямо говорила, что презирает Россию и русских. Я допускаю, что нужно уважать помойку за то, что она честно пахнет именно помойкой, а не гиацинтом и "Шанелью номер пять". Так сказать, не вводит граждан в заблуждение.

Однако я с трудом понимаю, как можно уважать за такое: "Меня совершенно не волнует, сколько ракет выпустит демократическая Америка по недемократическому Ираку. По мне, чем больше, тем лучше. Так же, как меня совершенно не ужасает неприятность, приключившаяся с Хиросимой и Нагасаки. Зато смотрите, какая из Японии получилась конфетка. Просто "сникерс". Семерка в Токио заседает, парламент либеральный имеется. Игра стоила свеч".

Ещё меня смущает ханжеский - в данном случае - возглас: "О мёртвых либо - хорошо, либо - ничего!" Извините, но Валерия Ильинична - не рядовая-банальная тётя Лера из соседнего двора. Она - популярная (хотя и со знаком "минус") политическая, историческая фигура, и если прямолинейно следовать вышеозначенной логике, то теперь и Бенкендорфа обсуждать нельзя. Он же умер! Вообще, дело не в Новодворской как в таковой. Просто все мы, как ни крути, испокон веков делимся на "своих" и "чужих". Госпожа Новодворская была из породы чужих и, как правильно подметили соболезнующие товарищи, она откровенно себя позиционировала в данном качестве.

В старые-добрые времена Владимир Высоцкий советовал проверять людей трудностями и пропастями. Парня в горы тяни-рискни! А вот если он не смог, оступился-отступился, то "значит, рядом с тобой чужой". Сейчас распознать чужого куда как проще и никаких гор не надобно - спроси парня о Крыме и об Украине. "Там поймёшь, кто такой". Это - водораздел. Как только слышишь слюнявое: "Какие же они в Украине фашисты? Они просто не хотят плясать под путинскую дудку!", тотчас знай - перед тобой Чужой. Этот всегда с кривой усмешкой цедит: "За что деды-то в 45-м воевали? За угол в коммуналке? А стоило ли?" Чужой всегда и по любому поводу глумливо усмехается - это его типовая "ироническая" маска.

Как ещё можно распознать Чужого? Он неизменно кличет Россию - Рашкой, причём вне зависимости от её общественного строя. Она у него и при Петре Великом - тоже Рашка. И при Николае II. Не говоря уже о советском периоде. Чужой любит сравнивать СССР с толкиеновским Мордором и с оруэлловским миром-1984. Тем не менее, Чужой чаще всего смакует эстетику Третьего Рейха и признаёт её "завораживающую брутальность", а уж если речь заходит о противостоянии СССР и Германии, то он непременно выдаст: "По сути, Гитлер и Сталин были одинаковы, но у Гитлера было на порядок цивилизованней и намного красивей". Что говорит Чужой об СССР? Для него это страна, где не было секса и джинсов, а также - свобод, рок-музыки и туалетной бумаги. Зато все маршировали и носили серые бесформенные шмотки. Полёт Гагарина? Всего лишь помпезная показуха. "Лучше бы на эти деньги губной помады понаделали!"

Чужой - всегда индивидуалист. Он с детства ненавидит любую крепкую общность - считает её грязной толпой, ибо сам он - эксклюзивное изделие. Не ширпотреб, а индпошив. Он - это "кино не для всех" и концептуальное чтиво. Чужой обожает Я и презирает МЫ. Чужой всегда поддержит пакость или порок - для него танцульки Pussy Riot - не хулиганство и не кощунство, а что-нибудь, вроде поиска новых форм в искусстве. Один знакомый Чужой даже сравнивал Надежду Толоконникову сотоварищи - ни много ни мало - с футуристами.

Чужой - изумительно последователен, как любое зомбированное существо. Так, если вы услышали из уст своего попутчика издевательский вопрос: "С какой это стати Крым - российский?", можете дальше сами достроить его образ - не ошибётесь! В 1993-м он был за Ельцина, в 2012-м - за Навального. Ныне - за восставшего из ада Бандеру и его бандерлогов. Считает русских - нацией второго сорта. Поклоняется Америке. Любимое слово - "свобода". Чужой понимает свободу как возможность гавкать на кого угодно и спариваться, с кем захотелось, поэтому любое минимальное ограничение он рассматривает, как "скручивание рук" или "хватание за горло". Его свобода - быть выше любых условностей, а для Чужого условностью является всё - от чести и совести до половой самоидентификации.