Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6474 ( № 31 2014)

– Я в юности зачитывался Уэллсом, Беляевым, Саймаком, Брэдбери. Но сегодня у читающих подростков больше популярны авторы жанра фэнтези – Толкин, Джордж Мартин. Почему? Что изменилось?

– Изменилась среда – результат резкого обрушения нашей культуры. Книжные магазины заполнены миллионами проходных книжек, бессмысленных во всех отношениях. В результате наука, которая только и спасает человечество, оказывается где-то вне интересов молодого поколения. Научная фантастика поддерживала именно научный, объясняющий взгляд на мир, фэнтези привносит в литературу и в жизнь чисто игровые сказочные элементы. Что легче для восприятия? – конечно, игра, сказка. И остаётся вне зрения молодых читателей всё, что наработала за века наука, её творческая мысль. Мне повезло, я был внимателен, наука никогда не была для меня чужой. Отсюда – открытия. В Киеве в своё время я познакомился с генетиком В.Л. Кордюмом. В разговоре, указав на то, что мы вошли в тот период, когда акцент с указания «живите и размножайтесь» невольно смещается на указание «контролируйте сей процесс», он отметил, что девять миллиардов жителей уже в этом веке окажутся в критическом положении. Это не спасение прекрасных принцесс, не игра с мечами и не борьба с виртуальными драконами, гоблинами и орками. Невозможными станут не только полёты в космос, невозможным станет само развитие искусств – жизнь превратится в тотальную войну за выживание. Кажется, в США это уже поняли, потому и выжигают пространства для будущих поселений. Когда я спросил Кордюма, как же нам избежать грядущей катастрофы, он ответил: «Отобрать миллиард самых здоровых и умных людей». И добавил: «Боюсь, что нам, человечеству, действительно придётся заняться таким отбором». Я спросил: «А кто возьмёт на себя выполнение столь неблагодарной задачи?» Генетик улыбнулся: «Речь не идёт о примитивном уничтожении тех или иных групп людей. Речь идёт об «умных вирусах», убирающих тот или иной (агрессивный, нежизнеспособный и т.п.) тип человека». На основе этих бесед я написал роман «Золотой миллиард», в котором описано вовсе не счастливое будущее многочисленных сегодняшних сказок[?]

– А почему русская фантастика не получила в мире такого же признания, как, скажем, наша классическая проза? Нет своих Толстых и Достоевских в этом жанре? Или наши писатели-фантасты шли уже проторёнными тропами своих западных коллег?

– Евгений Замятин, Михаил Булгаков, Алексей Толстой, Илья Эренбург, Иван Ефремов, братья Стругацкие. Какие тут проторённые тропы? Мы ведь говорим о вершинах жанра. Советской и российской фантастике, с одной стороны, всегда мешала высокая политизированность, но, с другой – именно эта черта придавала ей жизненности. Когда в нашу фантастику пришли прямые подражатели, Запад удовлетворённо перестал её замечать.

– А русское фэнтези? Вот Мария Семёнова в России, можно сказать, мегапопулярна со своим «Волкодавом». Но насколько велик интерес к её произведениям на Западе? Там же, по идее, своих «Волкодавов» должно быть в избытке...

– Не знаю, насколько популярна Семёнова на Западе. Не интересовался этим. Просто подчеркну ещё раз, что в мировом литературном процессе имеют значение вещи только самостоятельные, оригинальные. Мы интересны друг другу тем, чего не знает собеседник. В начале 70-х годов я начал писать роман о Сибири, о том, как русские люди шли на Север, за Полярный круг, как они добрались до берегов Тихого океана, высадились на Курильских островах – «Секретный дьяк, или Язык для потерпевших кораблекрушение». Работа по изучению материалов и собственно написание текста заняли почти двадцать лет. Параллельно по документам, не отражённым в романе, я написал повести «Тайна полярного князца» и «Носорукий». Но даже когда эти книги были уже написаны и изданы, у меня всё ещё оставались папки с неиспользованными материалами; среди них было множество прелестных диких юкагирских, долганских, ламутских, корякских, чукотских, керекских, камчадальских сказок. Если честно, я терпеть не могу современные российские подделки под фэнтези. «Отец» жанра Джон Руэл Толкин работал на скандинавских эпосах, но он мечтал создать свой собственный – английский и немало в том преуспел. Главной своей книгой он считал не «Властелина колец» и не «Хоббита», а огромную, неоконченную книгу сказаний – «Сильмариллион». Как странно, что современные российские авторы прибегают к помощи давно созданных и описанных сказочных чужих миров и в упор не видят собственной истории. Полярный круг вот он – в Сибири. За Полярным кругом живут ещё многие народы. Они одиноки в своих скитаниях по бескрайней тундре, мифология их оригинальна и невероятна, она бесценна. Почему бы радетелям современного фэнтези не опереться на свой фольклор? «Летел гусь над тундрой. Увидел – человек у озера сидит. Сел рядом на берегу, долго на человека смотрел, ничего в нём не понял и полетел дальше». Но писатель же – не гусь. Всмотритесь в свою историю.

– Алексей Николаевич Толстой, будучи прозаиком «классического жанра», мог свободно написать «Аэлиту», «Гиперболоид инженера Гарина» – отличные книги, которые до сих пор читаются с интересом. А почему современные русские прозаики не пишут фантастику? Они могут удариться в мистику, в метафизику, но не в фантастику.

– Видимо, им неинтересна наука. Да и откуда появиться интересу к науке и мечте, если даже министр возглашает с трибуны: «Нам нужны не умники, а потребители!» Искусство и наука – это, получается, где-то там, у очкастых. Сосать «сникерсы» на краю бездны легче, чем грызть гранит науки.

– Вы получили, пожалуй, все «фантастические» премии в России. А с другими премиями как? Или вас воспринимают исключительно как фантаста и фантастоведа?

– Почему же… И на «Букера» выдвигался, и выходил в финал «Дельвига» и Белкина, и получил Гарина-Михайловского. Просто любители фантастики – народ ревнивый и часто несправедливый. Они с удовольствием хвалят мои фантастические вещи и не видят ни «Секретного дьяка», ни «Упячки-25», ни «Иванова-48», ни «Дэдо»; может, потому, что вещи эти выходили не в «фантастических» изданиях.

– А что за жанр вы создали совместно с бизнесменом Александром Богданом? Как это вообще понять – бизнес-роман? Да и точно ли ничего подобного на российских книжных прилавках до вас не было?

– Жанр «бизнес-романов» мы придумали исключительно для собственного пользования. Этот цикл писался в невероятные и жестокие 90-е годы, по горячим следам многих трагических событий. Даже в названиях можно угадать направленность: «Противогазы для Саддама», «Человек Чубайса», «Русская мечта». На мой взгляд, лучше всего удался роман «Пятый сон Веры Павловны». Некий человек, в одночасье получивший большие деньги, а значит, и большие возможности, в результате махинаций выкупил в провинции исправительную колонию вместе с заключёнными. Вот они новые «крепостные» души, вот он – новый «бизнес». Проанализировав российский бизнес 90-х, мы пришли к некоторым невесёлым выводам, но не мы одни, конечно.