Сергей Лесков - Умные парни (сборник)

Мы разговариваем в ординаторской больницы, и врачи зачарованно внемлют прожектам Гольдреера, который меньше всего похож на робкого пациента. «За мной пойдут колонны людей, мечтающих изменить свою внешность», – обещает Михаил. В Волгограде, по его замыслу, возникнет международный центр антропометрической косметологии, и состоятельные иностранцы со всего света будут прибывать сюда чартерными рейсами. «Это будет не знающий конкуренции концерн по реставрации человека, – продолжает он, тяжело опираясь на костыли. – Сделать внешность – значит сделать жизнь. Недаром так широко улыбаются практичные американцы. Но я распространю улыбку на все тело. Да, это будет тело-улыбка. И я начну продавать эту улыбку».

Возникают некоторые деликатные вопросы. Не страдает ли наш герой комплексами и, как бы это помягче выразиться, вполне ли он здоров? Поскольку сам Михаил отдает себе отчет в том, что такие сомнения при первом знакомстве с его проектом вполне резонны, не будет предосудительным сообщить следующие подробности.

До операции росту Гольдреера был, как у Высоцкого (опять же его собственное сравнение), 170 сантиметров. В свои 42 года экспериментатор физически крепок, упражняется на турнике, где, как считают, не каждый гвардеец за ним угонится. Контактен, уверен в себе, красноречив. Немаловажная деталь в контексте нашего рассказа: Михаил пользуется бешеным успехом у женщин, причем многие из списка его поклонниц имели гренадерский рост. Он приметил закономерность: чем старше он становится, тем моложе его поклонницы, которые преследуют его просто самозабвенно.

Наконец, о социальном статусе Михаила Гольдреера. Он окончил Московский институт инженеров железнодорожного транспорта, но прозябать на должности ИТР не пожелал и уже 16 лет работает электромонтером на Волжском трубном заводе. С ответственными поручениями колесил не только по нашим просторам, но побывал также в девяти странах, из чего можно сделать вывод, что Гольдреер принадлежит к числу ценимых работников и вроде бы вполне может быть доволен жизнью. Но даже в самые удачливые периоды его угнетало сознание того, что он живет серо и тускло и не нашел еще своего истинного призвания.

Впрочем, дело не только и не столько в личности Гольдреера. Вне нашего отношения к этому человеку надо признать, что он повел за собой немало рассудительных и серьезных людей. Одни отдавали ему свое бесценное время, другие ставили на кон репутацию, третьи – несли немалые расходы. Тот самый случай, когда идея овладела массами и стала материальной силой. Идея может быть бесплотной, но время, репутация, деньги – в мире нет ничего более материального. Наличие этих весомых компонентов не позволяет свести эту историю к анекдоту. Не до смеха, когда операция на голени стоит сотни тысяч рублей.

Пять лет назад Михаил Гольдреер случайно узнал о достижениях отечественной школы ортопедии и познакомился с несколькими низкорослыми мужчинами, страстно желавшими увеличить свой рост. С чисто медицинской стороны это вполне реально, метод Илизарова тысячекратно апробирован на больных. Но инструкции Минздрава ничего не говорили об операциях на здоровых людях, и не было хирурга, который в тех условиях взял бы на себя ответственность за несанкционированный метод. Единственное исключение – тот же Илизаров, который лет 15 назад поддался на уговоры одного из своих студентов. Но даже громкое имя хирурга не спасло его от долгого и унизительного разбирательства во многих кабинетах. Этот случай известен всем ортопедам и воодушевления не добавлял. А спрос на любую методику увеличения роста отчаянный.

В уже упоминавшемся манифесте Гольдреера есть такие слова: «Мы потеряем рекламный приоритет, а с ним и миллионы в валюте. Пора бить в колокола. Страна, давшая миру Илизарова, опять окажется обобранной и догоняющей, как ветхозаветный наивный дикарь. Писаные и неписаные препоны на пути инициативы необходимо смести». Эту задачу Михаил Гольдреер и поставил перед собой, предложив себя, по медицинским показаниям вполне нормального человека, в качестве первого экспериментального пациента. Он обошел всех видных ортопедов страны, не давал покоя минздравовским чиновникам, обращался к народным депутатам, пытался ради идеологической поддержки внедриться в Философское общество СССР, заразил своей идеей вечно алкавших свежих инициатив функционеров молодежных движений, организовывал массовые петиции студентов в свою поддержку…

Он использовал все мыслимые способы борьбы за свой проект. Даже – в духе времени – в политику пошел. В 1990 году стал депутатом Волжского горсовета, победив пятерых соперников. Участвовал в первом съезде «Демократической России». В дни ГКЧП выступал на массовых митингах протеста. Но характерно, что тогда, в августе 1991-го, его первой мыслью после известия о перевороте было опасение, что проект теперь так и не осуществится.

Интуитивно он оказался прав, что лишний раз доказывает, как тесно связана политика с жизнью. Административный прессинг на врачей ослаб, и, к великий радости пациента, кандидаты медицинских наук А. Каплунов и М. Егоров сломали кости здоровому человеку, не поставив в известность облздравотдел. Для успокоения врачей последней каплей стало страхование Михаила Гольдреера частной фирмой «Гарант» на 100 тысяч рублей единовременно (как телеведущего Юрия Ростова) и обязательство выплачивать пенсию по инвалидности. Владелец «Гаранта» Олег Рощин оплачивал все прошлые расходы и предполагает оплачивать все последующие этапы преобразования своего рекламного агента, поскольку убежден в коммерческой беспроигрышности затеянного предприятия. «Это нормальная инвестиционная деятельность», – комментирует Гольдреер.

Но как же долг перед избирателями, которые неизвестно когда увидят своего пошедшего по больницам депутата? Гольдреер признается: «Моя настоящая работа – здесь, в больнице. Депутатство, завод – вещи менее серьезные, почти забава». Но он уверен, что сограждане воздадут ему должное, когда благодаря международному центру валюта на брега Волги хлынет рекой. Выиграет и родной Волжский трубный завод. Гольдреер не сомневается, что администрация завода, если уж оплачивает многомесячный бюллетень, примет его предложение участвовать в создании специализированного центра, который займется травматизмом на опасном производстве.

Впереди у Михаила Гольдреера долгий и трудный путь. Он желает удлинить еще и бедра, а хирург М. Егоров, которого пациент называет вторым Илизаровым, считает, что эта затея находится за гранью разумного. Тем не менее, Михаил говорит: «Самый счастливый момент в моей жизни – то утро, когда я проснулся после операции с аппаратом на ноге. Чувствую теперь, что родился не зря и нашел свое призвание».