Андрей Шарый - Знак F: Фантомас в книгах и на экране

Андре Юнебелю удалось уговорить этого невероятно пластичного, пусть уже и немолодого красавца вернуться на экран в образе благородного шевалье в исторических приключенческих лентах «Горбун», «Капитан», «Чудо волков», «Парижские тайны», «Тайны Бургундского двора». Утверждают, что к уговорам присоединился и Кокто: «Тебе надо вернуться на экран, иначе после тебя останутся только дурные слухи». Успех превзошел все ожидания. Следующей затеей вдохновленного удачей Юнебеля стал цикл фильмов о Фантомасе. Как раз в это время (в один день с Эдит Пиаф, и октября 1963 года) скончался Кокто. Жан Марэ был убит горем. В прощальном письме к другу он писал: «Ты сказал в ‘Завещании Орфея’: ‘Сделайте вид, что вы плачете, друзья мои, потому что поэт только делает вид, что он мертв’. Я не плачу. Я засну. С этих пор я буду лишь делать вид, что живу».

Но азарт актерской профессии оказался сильнее.

Поначалу Юнебель планировал создать многосерийный цикл о приключениях Фантомаса, однако потом намерения изменились. По одной из версий — из-за разногласий с Марселем Алленом, хотя в книге «Дорогой Фантомаса», посвященной трилогии Юнебеля, критик Марк Лимонье указывает: отношение престарелого соавтора суперсерии романов о Фантомасе к съемочной группе менялось по мере того, как проект из перспективного становился прибыльным. Однако кое-что писателя все же раздражало: скажем, намерения Фантомаса заполучить Элен в любовницы (в романах, напомню, Элен — дочь Фантомаса) или то обстоятельство, что во второй серии у девушки неизвестно откуда появляется младший брат. Однако вряд ли недовольство Аллена могло сыграть решающую роль в намерениях Юнебеля. Вероятнее всего, дело в том, что, оценив свои возможности, режиссер в конце концов счел: сериал может выдохнуться. Третья серия в кассовом отношении оказалась не столь удачна, как две первые, кое-кто из критиков писал и о художественных слабостях фильма, и о самоповторах. Юнебель, видимо, решил проявить благоразумие, тем более что ворчал и Марэ. В каждом из фильмов главный герой убедителен в драках, у него гвардейская выправка, грудь колесом, он великолепно держится в седле, лихо водит машину, смокинг сидит на его стальной фигуре как влитой. Марэ было не привыкать и к совмещению ролей — в фильме Кокто и Жана Делануа «Красавица и чудовище» в 1946 году ему пришлось исполнять сразу три роли. Но к участию в предприятии Юнебеля актер относился без всякого восторга, называя картины о Фантомасе «дурацким сериалом, который может запятнать всю биографию».

Высококачественной работой трилогию Юнебеля считают далеко не все. Скажем, его фильмы даже строчкой не упомянуты в тысячестраничной французской Chronique du Cinéma, одной из самых подробных энциклопедий мирового кино. В книге мемуаров Жан Марэ обошел Фантомаса молчанием, в отличие от Луи де Фюнеса, который относил роль комиссара Жюва к числу своих самых удачных комических масок.

И немудрено: именно год премьеры «нового Фантомаса» сделал де Фюнеса по-настоящему знаменитым. Прежде его кинокарьера не то чтобы не складывалась, но и звездной не была: де Фюнес снимался младшим партнером в компании выдающихся актеров со значительными лицами вроде Жана Габена. Как и Жану Марэ, де Фюнесу исполнилось пятьдесят, за плечами у него уже были два десятилетия работы в кино и без малого сотня ролей. Почти все — в одном образе: гиперэнергичного маленького человека, комического неудачника, смешного и трогательного одновременно. Отчасти де Фюнес играл самого себя, ведь в молодости у него не очень-то ладилось. Потомок древнего португальского рода де Галарца, он вынужденно менял одно занятие на другое; из чистильщика обуви превращался в тапера, потом становился коммивояжером, бухгалтером, художником-оформителем, потом опять бренчал джазовые мелодии на пианино в баре, наконец, попробовал себя в театре, но и тут достижения оказались скромными.

В кино де Фюнес дебютировал в тридцатилетием возрасте, сразу после войны, в забытой теперь комедии Жана Стелли «Барбизонское искушение». Характерному актеру пришлось долго дожидаться успеха. Спрос на жанровые картины, роли в которых де Фюнесу только и удавались, — комедии с элементами буффонады, пародии и абсурдистского юмора — возник в Европе к началу шестидесятых годов. А 1964-й оказался для де Фюнеса счастливым: кроме комиссара Жюва актер сыграл еще одного блюстителя порядка, над выходками которого покатывались со смеху зрители, жандарма Людовика Крюшо, героя фильмов режиссера Жана Жиро. Три фильма про комиссара полиции плюс шесть фильмов про бригадира жандармерии — вот главный творческий капитал великолепного де Фюнеса. Есть своя символика в том, что его последней ролью в кино, за год до смерти, стал в 1982-м все тот же Крюшо (серия называлась «Жандарм в юбке»). В 1968 году, вскоре после выхода комедий «Большие каникулы» и «Большая прогулка», де Фюнеса признали лучшим киноактером Франции. Его любили и дома, и в соседней Италии, и в Польше, и в Советском Союзе, где с удовольствием закупали безобидные комедии с участием маленького плешивого комика, который ох как здорово умел гримасничать. Через несколько лет актер получил известность и в США, где хорошо приняли комедию «Приключения раввина Якова».

© Roger Viollet/FotoLink

В реальной жизни у уморительного Луи де Фюнеса не наблюдалось той забавной экспрессии, которую он демонстрировал на киноэкране.

В реальной жизни, как вспоминают современники, у Луи де Фюнеса не наблюдалось ни грана той забавной экспрессии, которую он десятилетиями демонстрировал на киноэкране. Его в лучшем случае можно назвать задумчивым человеком, а вернее сказать, раздражительным; щедрость также не относилась к числу достоинств де Фюнеса. Домашним (де Фюнес в 1943 году женился вторым браком на графине Жанне Бартелеми, которую считают внучкой писателя Ги де Мопассана) с ним подчас было не до смеха. Наверное, талант де Фюнеса получил признание слишком поздно для того, чтобы комической энергии актера хватило не только его героям, но и ему самому. А может быть, как и другие комики, в глубине души он рассчитывал когда-нибудь сыграть не только импульсивного бестолкового недомерка. В 1975 году у де Фюнеса случилось сразу два инфаркта, он выкарабкался, но решил впредь не иметь с кино ничего общего. Актер переехал под Нант, в родовой замок своей супруги Клермон-о-Сельер, где принялся писать язвительные мемуары. Режиссеру Клоду Зиди удалось уговорить де Фюнеса вернуться на экран, но по сравнению с тем, что было раньше, это возвращение стало серией не всегда успешных эпизодов. На склоне лет актер рискнул попробовать себя в режиссуре. Поставленный де Фюнесом в 1979 году фильм «Скупой» пресса встретила прохладно, картина не окупилась в прокате. Тем не менее через год де Фюнес получил премию «Сезар» за выдающийся вклад в развитие французского кино — и закономерность награды не вызвала сомнений. Луи де Фюнес похоронен в парке собственного замка. Его именем названы несколько сортов садовых роз.