Татьяна Москвина - Жар-книга (сборник)

Что до Мольера, то Мольер в Париже идет всегда. Впрочем, он идет во всем мире. Тот же «Мнимый больной» – пожалуйста, нынче у нас в московском Малом театре, и преотлично играют. Человек, потрудившийся быть гением комедии, не кончал университетов. Однако в своей – небольшой, как у всех – голове сумел обобщить и присвоить тысячелетний опыт драматургии. Весь, от народных фарсов, сочиненных гениальными анонимами, до высочайших образцов античности. Начинал с небольших потешных сценок о плутоватых слугах, а потом, как из рога изобилия – «Скупой», «Мизантроп», «Дон Жуан», «Мещанин во дворянстве», «Тартюф»…

Довелось и мне, натурально трепеща от волнения, постоять возле кресла Мольера и подумать с обычной своей сиротской интонацией – нет, что-то стало неважно с искусством композиции в современном мире. На парижских афишах ноября – премьера спектакля с Аленом Делоном и Анук Эме, а играют они «Любовные письма» Герни. Э, у нас десять лет назад их играли покойный А. Толубеев с Е. Марусяк. Для самого Делона не нашлось свежего матерьяльчику . Во как! – как говаривал капитан Ларин из «Ментов»…

Оно конечно, на все есть свои причины. Их перечисление, возможно, успокоит историков. Но, пока живешь внутри какой-то исторической пакости, это не утешает. Хочется громко восклицать и выражать недовольство!

Скажем, наверняка отыщутся причины для того, чтобы в широкий прокат, патологически разрекламированные, выходили фильмы, где драматургии, сценарного материала нет вообще. Не на уровне Мольера, а на уровне хотя бы Юлиана Семенова и Эмиля Брагинского! В этих лентах не указаны даже имена сценаристов – такова «Ирония судьбы-2», таков «Адмиралъ». В «Адмирале» не прописана ни одна сцена, где были бы герои, с которыми что-то за время сцены, у которой есть начало, развитие и финал, происходит. Отброшен за ненадобностью весь опыт веков, во время которых люди учились складывать жизненные ситуации по законам драмы в художественные произведения. Драматургия посвящена человеческим взаимоотношениям, стало быть, выбрасывая драматургию, современные «творцы» выбрасывают из своих «произведений» как раз человеческие взаимоотношения, заменяя их мельканием картинок в кино или парадом монстров на театре. Почему?

Да потому что неучи самонадеянные и невежи самодовольные. Которые в ситуации культурной дегенерации получили полный доступ к такой же публике – невежественной и самодовольной. Вот они теперь и удовлетворяют сами себя, туда-сюда, без участия творческого разума и культурной памяти.

Вот не хотят люди быть гениями – и что с ними поделаешь?!

2008

По книгам братьев Стругацких снято прискорбно мало фильмов. Шедевр вообще только один – «Сталкер» Тарковского. Но вот в последнее время кино вновь повело на миры Стругацких: матерый Алексей Герман взялся за планету Арканар и снимает картину «Трудно быть богом», а неугомонный Федор Бондарчук – за планету Саракш. Его «Обитаемый остров» (первая часть), с грохотом, подпорченным, на наше счастье, экономическим кризисом, утвердился во всех кинотеатрах страны.

Когда братья Стругацкие сочиняли свои главные фантасмагории, их аудиторию составляли сотни тысяч прекрасно образованных людей. Интеллект был в моде, на его наличие писателю или режиссеру можно было рассчитывать. Сегодня положение дел несколько другое. Интеллектуалы по-прежнему вроде бы проживают в стране. Однако никак нельзя сказать, чтобы они задавали тон в обществе. Поэтому Федор Бондарчук, заботясь о взаимопонимании со своим зрителем, изменил в герое Стругацких, пожалуй, самое главное.

«Прогрессора», отличающегося от обитателей жестокого Саракша и нравственной высотой, и мощью свободного интеллекта, он сделал обаятельным молодым дурачком. В исполнении красивого до жути Василия Степанова, Максим Каммерер – наивный балбес, шляющийся по просторам Вселенной вместо того, чтобы сдавать экзамены в университете. Такой герой, конечно, сразу стал ближе посетителям кинотеатров. Но резко понизил уровень смысла картины. И убил ее эмоциональное воздействие.

Этого белокурого молодца можно сразу же пересаживать в отечественный гламур, во все телешоу, сериалы и журналы. За него без колебания отвалили бы бешеные деньги посетительницы стриптиз-баров. Но в прекрасных голубых глазах Василия Степанова нет ничего, кроме полноценной радости, которую получает от жизни это физически совершенное существо. Играть он не умеет совсем, а потому знай себе испускает радужные улыбки. За него не боишься, ему не сочувствуешь, а нет сочувствия герою – нет и фильма.

Драматическая коллизия участия «прогрессоров» в судьбе отсталых цивилизаций, придуманная Стругацкими, излагала в художественной форме положение советской либеральной интеллигенции в 60-70-х годах прошлого века: что делать образованным мыслящим людям среди темной толпы, управляемой безнравственными диктаторами? Понятно, что «неизвестные отцы» планеты Саракш – это Политбюро, а «выродки» – это диссиденты. Но в сатирической схеме умных авторов было и зерно вечного конфликта. Ведь население вечно кем-то оболванено, властители по большей части безнравственны, а мыслящие люди всегда составляют меньшинство. Поэтому единственный смысл, точнее, его остатки, которые все-таки плавают в оглушительном и ослепительном – и сплошь подражательном Голливуду – дизайне фильма, это сочиненное Стругацкими противостояние «отцов» и «выродков». «Отцы» обрабатывают народ излучениями специальных башен, и те, кто не выносит этого излучения, – выродки. И эта схема даже в условиях картины начинает отбрасывать весьма понятные ассоциации!

Ф. Бондарчук всячески постарался замаскировать и загримировать опасные аллегории. Его «неизвестные отцы» внешне никак не похожи на современных правителей. В исполнении отличных актеров (А. Феклистов, М. Суханов, К. Пирогов, А. Серебряков и др.) – это зловещие образы тьмы, как ее принято изображать в картинах-фэнтези. Зализанные или отсутствующие волосы, тихий вкрадчивый голос, злое сверкание глаз. «Выродки» (С. Гармаш, Г. Куценко, А. Михалкова и др.), напротив того, усиленно волосаты, истеричны и с жуткими зубами. Тем не менее сквозь весь маскарад проступает довольно отчетливая мысль – мысль Стругацких – о безнравственности анонимного, диктаторского управления народом.

Хотя сюжет изложен плохо, невнятно, с принятым нынче нахальным безразличием к простому рассказу о событиях, хотя создатели фильма даже забыли объяснить зрителю, что планета зовется Саракш, хотя десять тонн голливудских штампов бомбардируют восприятие каждую секунду, коварная мысль авторов делает свое дело!