Леонид Репин - Рассказы о Москве и москвичах во все времена

Новые каменные ряды потеснились от кремлевской стены, сдвинулись в сторону Никольской улицы и укоренились как раз возле того места, где ныне ГУМ стоит. Но тогда то место называлось иначе, конечно: Верхние торговые ряды. Сейчас о них разве только какой историк вспомнит. Или в старой книге наткнешься и по описанию вычислишь.

Верхние торговые ряды продержались долго и жили б еще, но тут надо бы нам сказать спасибо Бонапарту, который мимоходом порушил их. Отряхнув пепел пожарищ, Москва, по существу, принялась заново строиться. На месте прежних торговых рядов Орест Иваныч Бове воздвиг новые Верхние с колоннадой, выходящей на Красную площадь, впервые четко обозначив ее границу и словно обрамив.

Только и это сооружение время не пощадило. Постоянные ремонты замотали градоначальников, и в 1888 году пришлось объявить конкурс на проект нового здания. Знаменитый баталист В. В. Верещагин одним из первых прислал свой проект и поразил членов жюри предложением выстроить здание с лифтами, о коих в Москве тогда разве что слыхивали. А победил в конкурсе академик архитектуры А. Н. Померанцев в соавторстве с инженером В. Г. Шуховым. В новом здании Верхних торговых рядов они предложили революционное решение: арочное, стеклянное перекрытие рядов на всем их протяжении. Москва ахнула в 1894 году, когда сняли леса и все здание внутри озарилось солнечным светом. В московском путеводителе Верхние торговые ряды уже назывались не иначе как «выдающееся сооружение среди торговых строений всего мира». Достроились.

Как-то само собою сложилось, что именно здесь, в Верхних торговых рядах, собирался особый торгующий люд — острословы и шутники, тонкие психологи в своеобразном деле своем, с виду беспечные, а на деле оборотистые хитрецы и продувные пройдохи. Со своим говорком, приговором и озорством — и все лишь с одним назначением: остановить на бегу возможного покупателя и в лавку завлечь. А иногда, сговариваясь, до умопомрачения людей доводили.

Особенно любили поиздеваться над лицами духовного звания, и пуще того, если батюшка скупердяем оказывался. Таким и в лицо уже узнавали. Как только завидят знакомую фигуру в рясе, передают по ряду: «Зеленить будем батюшку или краснить?» Что означало такую выходку: какого бы цвета материю батюшка ни спросил, ему во всякой лавке покажут зеленую или красную — по скрытому уговору. И до того человека в конце концов доведут, что подхватит он рясу руками обеими — и вон из рядов с глазами осоловелыми.

А в ряду магазинов готового платья зазывалы выкрикивали: «Брюки наши хорошие! Люди не хают, собаки не лают, о них мадамы вздыхают!»

Из соседнего магазина доносится: «Купил — так не задерживайся! А то дождик пойдет — товар раскиснет!» И незадачливый покупатель думать не может, что ему и в самом деле всучили костюмчик недурно скроенный, но не прошитый, а клейстером склеенный, который при первом дожде расчленится. Однако, провожая доверчивого покупателя, напутствовали: «Дай вам Бог столько здоровья, как на вас сидит этот пиджак!»

Что и говорить, обмишурить умели, вокруг собственного пальца могли заставить сплясать, так ведь и добротную торговлю вести умели. Со всяким покупателем подход особый был и сразу определялся, при первом взгляде.

Зашел как-то в ГУМ воскресным вечером. Ряды пусты, только возле фонтана молодежь колготится, пивко и «пепси» из бутылок посасывает. Покойно, тихо, как в храме на отшибе. И тут откуда ни возьмись ветер шальной завертел и закрутил: набросились молодые люди обоего пола серьезной наружности и принялись дружно затаскивать на какую-то выставку, где призы сами собой вываливаются. Это представители компании «Тропикана маркетинг» обещают если не приз просто так — за милую душу, за посещение «выставки», то уж путевку в теплые страны — как пить дать!

Из любопытства пошел на 2-й этаж, поглядел. Выставки нет вообще никакой. За отдельными столиками растерянные посетители ГУМа, которых обволакивает липким вниманием менеджер. Как удалось мне выяснить, приблизительно каждый третий, как, кстати, и я, выиграл приз. И все — один и тот же. За вешалкой, в темном уединении, златоустая девушка радостно объявляет, что мой приз, как выдал компьютер, — недельная поездка на Канарские острова.

Порадоваться я не успел: дорога туда и обратно — за мой счет, питание тоже. «А что же тогда я выиграл?!» — спрашиваю. «Проживание в нашем отеле!» — сообщает радостно менеджер. Но это я уже проходил. Мой товарищ однажды совершил глупость — поехал. Так ему за все на месте пришлось заплатить. Не уезжать же обратно, если его самолет только через неделю…

Нет, не угасли традиции в Верхних торговых рядах!

А знаете, кто Верхние торговые ряды в ГУМ превратил? Вождь и учитель Владимир Ильич прямым своим указанием велел в 1921 году открыть в этом здании первый советский универсальный магазин. Вот тут Маяковский и вывернулся со своим панегириком в адрес новоиспеченного. Только просуществовал тот ГУМ недолго, десять лет с небольшим, закрыли его, а в великолепном и даже роскошном здании разместили всевозможные правительственные учреждения. И лишь в 1953 году вновь открыли его. Помню, мальчишками бегали смотреть и удивлялись: вон, оказывается, какой магазин есть у нас… А мы и не знали. Зато теперь знает весь народ. Магазин необыкновенный: в нем есть всё для всех.

В советское время существовала еще необыкновенно секретная «двухсотая» секция, где по особым пропускам отоваривались самые высокие «слуги народа», и платили они за дефицитные вещи сущие копейки.

Между тем ГУМ долгое время был стратегическим оборонным объектом: в силу своего местоположения он находится как раз напротив Мавзолея, где наши вожди на парадах рядком выстраивались. А ну как какой-нибудь злодей или — еще хуже — наймит винтовку с оптическим прицелом на кровлю протащит? Поэтому ГУМ, пустой по праздникам, с особой бдительностью охранялся чекистами. На крыше дежурили люди, облеченные соответственно высоте — высшим доверием. Мой друг, теперь полковник в отставке, не раз нес караул на крыше ГУМа. Жена его загодя собирала: готовила теплую одежду, бутерброды и термос с горячим кофе.

Зато на сам ГУМ наши вожди покушались. Чудом устоял храм торговли. В путеводителе «Осмотр Москвы», вышедшем в 1940 году, сообщалось, между прочим: «Через несколько лет трудно будет узнать Красную площадь. Она увеличится вдвое за счет сноса Верхних торговых рядов».