Максим Хорсун - Рассекреченный Крым: От лунодрома до бункеров и ядерных могильников

Как вспоминают участники тех событий, во время испытаний лунохода следом за машиной неотступно бежали солдаты с электрическим кабелем в руках. Делали они это, конечно, не ради собственного удовольствия, а потому, что так начальство экономило ресурс солнечных батарей, за счет которых аппарат должен был передвигаться по Луне. Кроме того, связь с тренировочным планетоходом поддерживалась не по радио, а проводным способом.

Впрочем, набегавшись, солдаты тешились в обеденный перерыв, когда рядом не было начальства, тем, что принимались кататься на луноходе.

Управление луноходами отрабатывалось не только в дистанционном режиме. Очевидцы вспоминают, как лихо управлял луноходом, сидя на нем верхом, космонавт Валерий Быковский. Стоит напомнить, что помимо научных целей эту машину планировалось использовать в качестве транспорта для космонавтов в советских лунных миссиях.

Имена земных экипажей луноходов не назывались в печати до 1993 года. В 1970 году в газете «Правда» была опубликована статья, посвященная достижениям советской космонавтики, и в ней об экипажах было сказано лишь: «…это молодые, подтянутые ребята в синих элегантных костюмах спортивного покроя со значками на отворотах рубашек: рубиновыми буквами „СССР“».

Действительно, члены экипажей — кадровые военные, в прошлом сотрудники НИПов, — в те годы не носили военную форму. Во время работы в ПУЛе (Пункте управления луноходами) НИП-10 они всегда были в спортивных костюмах. На официальных встречах — в брюках, белых рубашках и обязательно в галстуках.

Наверное, это укладывалось в традиции советского руководства — помещать под гриф «Секретно» 90 % всего, что связано с космосом. Допустимо почти фантастическое предположение, что рассматривалась возможность переоборудовать луноходы: установить вместо научных приборов оружие (навскидку — безоткатную пушку, разрабатываемую для применения на космических кораблях «Союз») и отправить контролируемый с Земли автомат для выполнения некой боевой задачи. Астронавты США вот-вот должны были высадиться на Селене, и ее безжизненная поверхность могла стать очередным полем боя великих держав. Поэтому людей, способных дистанционно управлять планетоходами, досконально знающих этот тип машин и обладающих «чувством Луны», следовало всячески скрывать.

Кстати, последствия этой информационной блокады ощущаются до сих пор, и иногда в публикациях на тему «крымского космоса» можно встретить «шедевральные» пассажи вроде того, что земные экипажи луноходов были собраны из «непьющих трактористов», которых обучали управлять техникой «сидя в вагончике перед экранами телевизоров».

Но от домыслов — к фактам. Первоначально для управления луноходами были отобраны 45 человек — все отличались отменным здоровьем и высоким уровнем подготовки. Офицеры полагали, что их выбрали для зачисления в отряд космонавтов. Узнав, что именно им предстоит делать, многие отказались принимать участие в программе и вернулись на НИПы. Часть кандидатов отсеялась по состоянию здоровья и во время обучения. Из оставшихся 11 человек были сформированы 2 команды, в каждую из которых входили командир, водитель, штурман, бортинженер и оператор наведения остронаправленной антенны (ОНА).

В первый экипаж вошли: Николай Еременко, командир; Габдулхай Латыпов, водитель; Константин Давидовский, штурман-навигатор; Леонид Мосен-зов, бортинженер; Валерий Сапранов, оператор ОНА. Во второй экипаж: Игорь Федоров, командир, Вячеслав Довгань, водитель, Викентий Самаль, штурман-навигатор, Альберт Кожевников, бортинженер, Николай Козлитин, оператор ОНА. Резервным водителем и оператором ОНА для обоих экипажей был назначен Василий Чубукин. Оба экипажа управляли «Луноходом-1» (1970–1971 гг.) и «Луноходом-2» (1973 гг.).

Кстати, в экипажи луноходов были зачислены люди, которые изначально не умели управлять ни одним транспортным средством — даже велосипедом. Считалось, что выработанные ранее рефлексы могут скорее помешать, чем помочь в вождении лунной машины. Для управления луноходами нужны были особые навыки: умение на глаз определять расстояние, отличная память, способность долго сохранять внимание.

Программа работ на лунодроме предусматривала в основном постепенное усвоение дальности. Для этого сначала экипаж водил луноход по размеченным на местности маршрутам, имея возможность сравнивать текущие измерения с реальными разметками и тем самым постигать свои ошибки. Позднее, когда к экипажу лунохода приходило мастерство, он уже сам выбирал оптимальный маршрут движения.

Впрочем, отрабатывались и обычные маневры, словно в автошколе. Водитель лунохода, а ныне генерал-майор, академик Вячеслав Георгиевич Довгань вспоминает: «Мы и „змейку“ сдавали, и коридор между препятствиями проходили. Было очень непросто. Ведь определить препятствие на глаз на „Луноходе-1“ можно было не дальше 7–9 м, на „Луноходе-2" — уже до 12 м».

Кстати, сохранился оригинал гимна экипажей, написанный в 1969 году во время тренировок на лунодроме одним из конструкторов шасси планетохода, Феликсом Шпаком.

Нетрудно догадаться, что многоточиями было заменено слово «Луна».

Много шума в свое время подняли снимки лунохода в одном из американских журналов, сделанные неизвестно кем прямо на лунодроме и неизвестно как попавшие в США. Фотографии появились чуть ли не сразу после начала испытаний: на них ясно было видно, как за лунным планетоходом гуськом бегут солдаты с электрическим кабелем. Стоит добавить, что возможности оптики в те годы позволяли сделать такие снимки только в непосредственной близости к объекту. Вероятно, фотограф сработал из окна одного из близлежащих к техзоне зданий. Впрочем, теперь можно лишь строить предположения, как это произошло на самом деле. Ни одного шпиона за годы существования НИП-10 на территории космического поселка задержано не было.

17 ноября 1970 года космический аппарат «Луна-17» доставил «Луноход-1» в Море Дождей. В ПУЛе закипела работа. Водитель Габдулхай Латыпов отправил лунную машину по аппарелям на поверхность. А на следующий день водитель Вячеслав Довгань, поздравляя супругу с днем рождения, написал в телеграмме: «Дорогая Светлана, дарю тебе свой первый след на Луне». Впрочем, два последних слова из соображений секретности пришлось вычеркнуть.

Экипажи работали в медицинских датчиках. Сложность управления объектом, находящимся на расстоянии 400 тыс. км, волнение и угнетающее чувство ответственности сказывались на людях: пульс учащался до 140 ударов в минуту. Одна ошибка могла привести к гибели машины, созданной огромным коллективом и ценой невероятных сил и средств доставленной на естественный спутник Земли. Экипажи работали по 2 часа посменно в течение лунного дня, который длился 14 суток. Со временем, конечно, они освоились, мастерство выросло, и дело пошло…