Михаил Ципоруха - Флотоводцы и мореплаватели Екатерины Великой

20 августа гукор прошел мимо большой скалы (позднее названной Корабельной), окруженной несколькими небольшими скалами, которые он обозначил на своей карте крестиками (в конце XVIII в. на этом месте поднялся со дна моря вулканический остров Старый Богослов, а в последней четверти XIX в. — о. Новый Богослов). 21 августа Левашов повернул на восток, к северной оконечности о. Уналашка и там встретился с Креницыным. По пути к о. Уналашка Левашов видел о. Акутан, наиболее крупный из группы островов, названной в XIX в. островами Креницына. (По крайней мере за год до этого на Акутане побывали русские промышленники.)

22 августа в пролив между Умнаком и Уналашкой пришел и гукор «Св. Павел». Оба судна зашли в залив на северной стороне о. Уналашка и стали наливать бочки водой. Вскоре приплыли на байдарке 2 алеута. Они привезли в пузыре с полведра воды и получили небольшой подарок.

23 августа на галиот к Креницыну явился один алеут и заявил, что он хочет дружить с моряками. Он сообщил, что в этом году на о. Умнак зимовали русские промышленники с бота купца Ивана Лапина. Они отправились на промысел на острова Акутан и Кугалга, и там местные жители напали на них и 15 человек из партии убили.

23 августа суда снялись с якоря и через два дня подошли к северному берегу о. Унимак (самого восточного острова собственно Алеутской гряды) и, обогнув весь остров, описали его. Как считают многие историки географических открытий, именно 30 августа суда проходили проливом между Унимаком и, как считали Креницын и Левашов, островом «Алякса», где есть «стоячий лес», а фактически оконечностью полуострова Аляска, и именно там гукор сел на мель, но был стащен на другой день. 1 и 2 сентября моряки осматривали аляскинский берег, а потом суда отправились искать место зимовки.

Совместный осмотр Креницыным и Левашовым «Аляксы» был первым исторически доказанным плаванием европейцев вдоль северного берега полуострова Аляска. Как далеко продвинулись моряки на северо–восток от о. Унимак, точно не известно, но, по видимому, недалеко, так как «Алякса» на карте Левашова показана островом, несколько уступающим по размерам Унимаку.

Решение Креницына обследовать пролив между Унимаком и «Аляксой» подкреплялось тем, что на гукоре находился квартирмейстер Гавриил Пушкарев, который еще в конце 50-х гг. XVIII в. промышлял на Алеутских островах. Летом 1760 г. на судне «Св. Гавриил» он перешел к полуострову Аляска, принятому им за остров. Там он зимовал на юго–западном берегу полуострова Аляска в 1760–1761 гг. Это была первая исторически доказанная зимовка русских на полуострове. Пушкарев был включен в состав экспедиции уже на Камчатке.

При проходе проливом между Унимаком и «Аляксой» моряки внимательно осматривали берега неизвестной земли, простиравшиеся на значительном протяжении. Бывалые промышленники признали в земле остров «Алякса». Креницын несколько раз направлял группы моряков на байдарках для ознакомления с неизвестной землей «на Аляскинской пустой берег, содержа там для опасности вооруженной караул». Заодно моряки искали удобное для зимовки место.

Не найдя его, 2 сентября оба судна снялись с якоря и направились для дальнейшего поиска места зимовки на о. Кадьяк или в другом районе «острова» Аляска. В пути в сильный шторм суда разлучились. Креницын направился к о. Уналашка. Сильные штормы не прекращались. С большим трудом удалось вновь пройти в пролив между о. Унимак и полуостровом Аляска. Моряки в байдарах осматривали оба берега пролива. 18 сентября Креницын собрал совещание штурманов и квартирмейстеров и принял решение зимовать в заливе о. Унимак против материкового берега.

Кстати, по сообщениям священника Вильяма Кокса, спутника знаменитого английского мореплавателя капитана Джеймса Кука, и знаменитого путешественника и ученого, члена Петербургской Академии наук Петра Симона Далласа, галиот «Св. Екатерина» зимовал у о. «Аляксы». В то же время известный историк отечественного флота капитан 2-го ранга Александр Петрович Соколов (1816–1858) утверждал, что «Креницын 18 сентября зашел к Унимаку, у которого найдена удобная гавань» [7, с. 117]. Ну а другой исследователь Русской Америки вице–адмирал Михаил Дмитриевич Тебеньков, который в 1844–1855 гг. был ее главным правителем, точно установил место зимовки Креницына. Он доказал, что «Св. Екатерина» зимовала в заливе Креницына (на американских картах — бухта Св. Екатерины), вдающемся в восточное побережье Унимака, в узком проливе, отделяющем этот остров от полуострова Аляска.

Место для зимовки оказалось неудачным. Как указывал Паллас, «вход в морской пролив, за которым лежит этот остров [26] полуостров Аляска тогда он тоже считал островом. — Авт. с северовосточной стороны весьма труден по причине сильного морского течения как во время прилива, так и отлива; да и воды там мало. С юго–восточной же стороны вход гораздо удобнее: ибо глубина оного простирается до 5,5 сажен». По мнению известного историка географических открытий Иосифа Петровича Магидовича, залив Креницына (бухту Св. Екатерины) вряд ли можно назвать «удобной гаванью», как назвал ее А. П. Соколов [7, с. 117–118].

На берегах пролива моряки стали заготавливать лес для строительства жилищ — юрт из плавника. Галиот был вытащен на берег, чтобы он не пострадал от зимних бурь. Дни становились холоднее. Шли дожди с градом.

Скоро к месту зимовки приплыли «на двух байдарах американцы» . Они стали, объясняясь знаками, просить ножи и бусы, пытались через судового толмача выяснить, сколько человек зимует. Затем они стали уговаривать толмача бросить лагерь зимовщиков и перейти к ним. Креницын попытался изменить настроения «американцев», передав им подарки — шапки, рукавицы, бисер и бусы–корольки. Подарки были приняты, но, отойдя в сторону, они пустили в моряков несколько стрел. В ответ был открыт огонь из ружей и пушек. Но стреляли моряки умышленно вверх, чтобы только напугать туземцев.

Затем произошло еще несколько стычек с туземцами. Теперь при появлении моряков на берегу или в прибрежных лесах туземцы уплывали в море на байдарках или уходили в глубь полуострова. Морякам хотелось установить хорошие отношения с туземцами. Обследуя побережье Аляски, моряки «в пустых юртах находили сухую рыбу. Кою привезли с собою. А в то место оставлено в юртах игол 250, сукна красного 4 аршина, бисеру 2 фунта».

Плохие отношения с туземцами крайне затрудняли морякам проведение охоты на увиденных в походах по побережью полуострова «медведей, волков, оленей, лисиц, речных выдр, диких баранов, горностаев, евражек» .

22 ноября туземцы подплыли к месту зимовки на двух байдарах. С ними вступили в беседу.

Они вновь уговаривали толмачей покинуть зимовку и перейти к ним. Молодые толмачи не согласились и сообщили Креницыну, что туземцы готовятся к нападению на зимовку с намерением сжечь галиот.