Михаил Ципоруха - Флотоводцы и мореплаватели Екатерины Великой

« 2) везде примечать разных промыслов рыбных и звериных и мест, где б ставить можно магазины и зимовья для пользы будущего мореплавания;

3) чинить физические опыты, мною впредь показаны быть имеющие, которые не токмо для истолкования натуры ученому свету надобны и нам чрез искание их славны будут, ноив самом сем мореплавании служить впредь могут» [3, с. 493].

А в «Примерной инструкции морским офицерам» он предлагал: «В передовом и обратно пути или где стоять либо зимовать случится, сверх обыкновенного морского журналу, записывать:

1) состояние воздуха по метеорологическим инструментам;

2) время помрачения луны и солнца;

3) глубину и течение моря;

4) склонение и наклонение компаса;

5) вид берегов и островов;

6) с знатных мест брать морскую воду в бутылки и оную сохранить до Санкт–Петербурга с надписью, где взята;

7) записывать, какие где примечены будут птицы, звери, рыбы, раковины, и что можно собрать и в дороге не будет помешательно, то привезти с собою;

8) камни и минералы отличные также брать для показания здесь;

9) все, что примечания достойно сверх сего случится или примечено будет, прилежно записывать;

10) паче же всего описывать, где найдутся, жителей вид, нравы, поступки, платье, жилище и пищу. Однако все сие производить, не теряя времени удобного к произвождению главного предприятия» [3, с. 534].

Выдающийся гидрограф вице–адмирал А. И. Нагаев составил для экспедиции В. Я. Чичагова «Наставление мореплавателям», в котором изложил порядок определения местонахождения корабля, способы прокладки пути по картам и проведения морской съемки.

На каждое судно экспедиции выдали грегорианские трубы, две подзорные трубы, квадрант Гадлея, барометр, термометр, термометр для воды, наклонительную магнитную стрелку, секундные часы. Командиры получили астрономические таблицы, карты и выписки из корабельных журналов Великой Северной экспедиции 1733–1743 гг.

Впервые в истории Российского флота офицеры и штурманы экспедиции могли во время плавания определять долготу места не только по счислению пути на картах, но и инструментально по незадолго до этого разработанному способу лунных расстояний. Академик С. Я. Румовский подготовил для штурманов экспедиции специальную инструкцию «Способ находить длину места посредством Луны» и составил таблицы расстояний Луны от Солнца для меридиана Санкт–Петербурга.

Предполагалось, что экспедиция В. Я. Чичагова встретится в Тихом океане с другой «секретной» экспедицией капитан–лейтенанта П. К. Креницына, посланной для изучения Алеутской гряды и американских берегов. Для опознавания при встрече были предусмотрены специальные сигналы и пароли.

Первое плавание экспедиции В. Я. Чичагова проходило с 9 мая по 20 августа 1765 г. Во время плавания на всех трех кораблях экспедиции велись корабельные журналы. По возвращении экспедиции В. Я. Чичагов свел ежесуточные записи в корабельных журналах в сводный журнал под названием «Экстракт из журнала веденного флота капитаном Чичаговым, будучи в секретной экспедиции, — по отбытии из Колы на новостроенных у города Архангельского трех судах, именуемых «Чичагов», «Панов», «Бабаев». Плавание начато в 1765 году майя с 9 числа, а по морскому счислению (как обыкновенно числа считают в пути) майя с 10» .

Первая запись гласила: «Майя 10 дня пополудни в 8 часу с божиею помощью, по учиненному сигналу снялись с якоря. И пошли из Катерин–гавани за тихостью ветра на гребле.

А вышед из оной на пространное место, распустили парусы.

В 5 часу пополудни дошед против острова Кильдина, легли на дрейф. Тогда призваны были командиры и прочие морские офицеры с других двух судов. И при собрании оных распечатана и прочтена инструкция. И такие ж инструкции даны капитанам Панову и Бабаеву, которые получа, поехали по своим судам. Потом, наполняя парусы, пошли в повеленной путь» [2, с. 386]. Так, только в начале плавания до офицеров экспедиции было доведено содержание «Примерной инструкции морским командующим офицерам, отправляющимся к поисканию пути на восток Северным океаном», составленной Ломоносовым. Каждый из капитанов получил также по экземпляру карты Арктики 1765 г., на которой был обозначен «повеленной путь» .

Началось тяжелое и опасное плавание. 21 мая впервые были замечены вдали большие скопления льда. 23 мая ветер стал крепчать. В журнале флагманского судна отмечено «превеликое волнение от веста, так что находящееся от нас на ветре не более версты судно «Панов», когда опущалось меж волнения, вымпела было не видно» . Пришлось убрать большие паруса и лечь в дрейф.

28 мая по сигналу с судна «Чичагов» с других кораблей к Чичагову явились Панов и Бабаев. Капитаны совещались и проверили свои счисления. В этот день оно у всех оказалось сходным — 75°08' с. ш.

2 июня появился лед. Мимо судов проносило большие и малые льдины. Суда продолжили движение, лавируя между льдов. 4 июня увидели «к осту густой лед на великом пространстве» . А 5 июня экспедицию окружили льды, из которых выбирались двое суток.

По пути был встречено гамбургское промысловое судно. Его шкипер прибыл на флагманское судно экспедиции и рассказал, что «он 6 апреля по новому штилю отправился с Исландии для промыслу тюленей и что он в этом месте 15 лет сряду промышляет. Выше к северу не бывал, Гренландии никогда не видал, да и не можно ко оной за льдами приблизиться. Судно его обшито четырьмя обшивками. Однако от льда повредилось. Возвращаются с промыслу к 24 июня. Он же сказывал, что нынешний год льды малы и затем худ промысел. Тогда мы находились в ширине 77°34', в длине 21°41'» [2, с. 388389].

Шкипер — голландец был отпущен на свое судно.

11 июня все суда экспедиции были окружены льдами. С трудом выбрались из них и последовали далее на север. Пробираясь между полосами льдов, суда продолжили плавание и 16 июня «в исходе четвертого часа по полуночи увидели землю на остен–зюйден. А в половине пятого часа туманом закрыло. И для опасности, чтоб ко оной не приблизиться, лежали на дрейфе. Бросали лот. Глубина воды 70 сажен. А по прочистке тумана еще шли ближе. Но почасту оную землю закрывало туманом и снегом. Напоследок усмотрено, что мы находились против самого Клокбая. Тогда пошли в залив. А за нами следовали и другие суда» [2, с. 390].

17 июня экспедиция вошла в Клокбай. На флагманское судно прибыл унтер–лейтенант М. Т. Рындин и сообщил, что из его команды все живы, но всю зиму по большей части болели.

С 18 по 25 июня экспедиция пробыла в Клокбае. На экспедиционные суда был принят дополнительный запас продуктов. 26 июня в залив нанесло с моря множество больших льдин. Для предохранения судов от повреждений моряки пытались разводить их шлюпками, закрепляя на них буксирные концы. «И старались оной лед разводить шлюпками. А как оной час от часу умножался и становился гуще, так что не допустить до судов были не в силах, тогда с каждого судна отводили шестами и крючьями. Однако от многих льдин были весьма чувствительные удары. От чего сделано судам повреждение и во многих местах вторую обшивку проломило. Служители были во всегдашнем беспокойстве и от великих трудов и бессонницы приходили в бессилие» [2, с. 390].