Михаил Армалинский - Что может быть лучше? (сборник)

Когда Дэвид просыпался среди ночи, чтобы пойти помочиться, то, вернувшись облегчённым, он любовался спящей Катей, её добрым и красивым лицом с маленьким прямым носиком, высокими скулами и большим ртом с полными губами. Иногда Катя легко похрапывала, и это отзывалось Дэвиду не храпом, а урчанием уютной кошечки. Впрочем, такое восприятие у Дэвида могло возникать из-за того, что его слух постепенно ухудшался.

Дэвид приподнимал простыню и с восхищением смотрел на божественное тело своей любовницы, которая часто попукивала во время сна, чем вызывала в Дэвиде ещё больше умиления. «И такая женщина принадлежит мне не только телом, но и душой!» – торжествовал Дэвид, представляя многочисленных богатых и знаменитых стариков, покупающих красавиц, каждая из которых, раздвигая ноги, только и мечтала, чтобы старик поскорее кончил, дал бы очередную пачку денег и она понесётся их тратить. Нет, Катя, благодаря великому изобретению Дэвида, искренне обожала его и вожделела его, а такое счастье редко выпадает на долю старика. Страсть к Дэвиду у Кати если не росла, то явно не уменьшалась, и ему часто приходилось сдерживать её похоть или перенаправлять её в мастурбацию. К счастью, и этому Катя подчинялась беспрекословно и с воодушевлением.

Обыкновенно Дэвид не хотел проводить время с женщиной с утра до вечера. Разве что с вечера до утра. Но с Катей он находился в одном доме почти не выходя за его порог, три месяца и был счастлив как никогда в жизни. «Может ли старость оказаться прекрасней, чем молодость и зрелость?» – задавал себе вопрос Дэвид. Ныне он отвечал утвердительно, без всяких сомнений.

«Счастье ты моё небритое», – гладила щетинистое лицо проснувшегося Дэвида его беременная радость.

Однако, несмотря на свой восторг от Кати, через два месяца Дэвид поймал себя на мысли, что он бы с жадным удовольствием совокупился с миниатюрной брюнеткой. Как и прежде, его потянуло на женщину, противоположную той, с которой он находился долгое время. Дэвид давно осознал, что сопротивляться своим желаниям – это и есть истинный грех, а потому стал думать, как ему исполнить своё желание, чтобы не нанести вреда Кате и ребёночку, который в ней зрел. Дэвид поначалу решил привести женщину не домой, а в отель. Но он не хотел надолго отлучаться из дома, где у него была Катя, которой он мог бы просто приказать спать, пока он наслаждается с брюнеткой. К тому же у Дэвида дома находились приборы, которые он использовал для получения анализа на отсутствие венерических заболеваний. И прежде всего, Дэвид не должен был появляться излишнее время вне дома, чтобы его не заметили знакомые и каким-то образом это не дошло бы до Джой. Дэвид даже в магазины не ездил, а всё заказывал по Интернету и телефону с доставкой на дом.

Угрызения совести появились у Дэвида накануне вечером, когда он из Катиного кала делал новую порцию Тотала – Дэвид использовал любимую женщину, мать своего будущего ребёнка, чтобы овладеть другой женщиной. Но он угомонил свою совесть, реагирующую по инерции воспитания, и не позволил ей главенствовать над желаниями. Да, он, Дэвид, использовал любимую женщину, мать своего будущего ребёнка для того, чтобы дух и тело их властелина не унижались неисполненным желанием новизны, желанием, которое молодит его душу.

Перед уходом на охоту Дэвид отвёл Катю в спальню, уложил её в постель и повелел спать три часа. Катя заснула, послушная как всегда, а Дэвид устремился на побережье океана, где выбор и вероятность успеха были наибольшими. Так приблизительно раз в месяц он разнообразил своё сексуальное бытие новым жаждущим его телом.

Каждый оргазм с новой женщиной был как солнце, что освещало его изнутри. И благодаря нескончаемой череде свежих тел оно продолжало сиять при даже привычных совокуплениях с Катей.

Принято считать за аксиому, что за всё приходится платить. Мол, плата за наслаждения приходит как счёт за кредитную карточку: с задержкой, но суммированный. Дэвид убедился, что эта аксиома создана для пугливых рабов. Он был уверен, что платить приходится только тогда, когда желания твои чрезмерны и ты злоупотреблял их удовлетворением. Лишь отсутствие инстинкта самосохранения становится причиной выставления жизнью счёта. Если ты свободен в удовлетворении своих желаний, то ты всё получаешь бесплатно. Недаром слово free обозначает как бесплатное, так и свободное. Да и в русском фраза «вход свободный» обозначает бесплатный. На каком-то уровне ничто ничему не противоречит и может сосуществовать в мире, среди чего пребывает и бесплатная свобода. Разумеется, если бы не Тоталу то и Дэвид подпал бы под рабский закон платы и вынужден был бы платить проституткам. Однако наука вывела его не только в область небывалых наслаждений, но и в область великой свободы, и платой Дэвида была лишь мера, которую он соблюдал.

К концу третьего месяца беременности Кати «Дэвид вернулся из России с внучкой». Прежде всего он снова нанял уборщицу, чтобы Катя не перегружалась. Дэвид запретил Кате разговаривать с ней по-английски, чтобы, чего доброго, уборщица ничего не заподозрила, слушая Катину бесцеремонную речь. Уборщице он сказал, что Катя знает лишь несколько слов по-английски. То же самое он сообщил и Джой, когда рассказывал ей о Кате. Дэвид знал день, когда у Джой в галерее должно было быть открытие выставки знаменитого художника, и её присутствие было обязательным. Именно к этому вечеру Дэвид и приурочил свой «приезд» из России. Он заверил Джой, что ей вовсе не обязательно встречать их в аэропорту, и они договорились, что Джой приедет на следующий день утром, чтобы дать Дэвиду и Кате отдохнуть с дороги.

Катя приготовила завтрак, и Джой восхищалась русской кухней. Катя по приказу Дэвида говорила по-английски лишь «да» и «нет» и скромно общалась с Дэвидом краткими фразами по-русски, которые он редактировал и переводил для Джой.

– Какая у тебя красивая и ладная внучка, – не переставала восхищаться Джой, не опасаясь, что обильные комплименты могут быть услышаны Катей и показаться ей чрезмерными.

– Её бабушка была тоже красивая. Да и я не уродец был, – поддакивал Джордж.

– У тебя есть её фотографии? – поинтересовалась Джой.

– Я не взял их с собой, они остались у дочери, – выкрутился Дэвид.

Катя вышла в кухню разлить кофе, и Джой игриво заметила:

– Катя смотрит на тебя такими влюблёнными глазами…

– Ещё бы – я её вывез в Америку, и она на третьем месяце беременности.

– Беременности? – переспросила Джой, широко раскрыв глаза.

– У неё был boyfriend в России, который её бросил, узнав, что она забеременела. Аборт она делать категорически отказалась, так что это было дополнительным стимулом взять её сюда, чтобы моя внучка и правнучка были со мной.