Михаил Армалинский - Что может быть лучше? (сборник)

Honey высвободилась из-под меня и со значением глядела на нас. Потом потянулась к столику, взяла журнал, где женщине в пизду засовывали руку, и спросила:

– Рассмотрели картинки?

– Да, рассмотрели, женщина телом на тебя похожа, а лица нигде не видно.

– Это я. Я работаю моделью в этих: журналах, – сказала Honey.

– Вот это да! Мы с порнозвездой познакомились! – воскликнул Джерри.

– Теперь понятно, у тебя было не много детей, а много рук, – сообразил я.

– Молодцы! Хотите попробовать?

– Хочу, – сказал я.

Она вышла и принесла из ванной комнаты смазочное вещество, пахнущее мёдом, которым обмазала мою кисть.

– Сделай пальцы вот так. – И она показала вытянутую щепоть.

Затем Honey легла на ковёр и завела мою руку, давая указания:

– Вводи медленно, теперь подожди, теперь глубже, ещё. – И моя кисть оказалась у неё в нутре. Это было волшебное ощущение влажного тепла, жизни. Рука плотно обжималась вожделенной плотью, которую раньше мог отведать только мой хуй. Я пальцами взял в горсть шейку матки – твёрдый хоботок, выскальзывавший из пальцев.

– Нравится? – спросила Honey.

– Очень интересно, – ответил я. – А тебе?

– Никакому хую не сравниться. Теперь лижи клитор, – велела Honey.

Я склонился к своей руке и как бы стал её целовать – клитор и моё запястье были непостижимо рядом. Я осторожно двигал рукой взад-вперёд, имитируя движения члена.

– Иди сюда, а ты руку не вынимай, – руководила она мною, – я хочу, чтобы никто не скучал. Ложись под меня, – скомандовала Honey Джерри, и тот радостно повиновался и пролез под неё. Теперь она лежала спиной на его груди.

– Я хочу, чтобы ты вошёл мне в зад.

Honey села на Джерри спиной к его лицу. Я волочился за ней в этих движениях, стараясь, чтобы рука не выскочила.

– Послюни хуй, – давала указания Honey. Джерри поплевал. Она, упираясь одной рукой в ковёр, направила другой рукой Джеррин хуй себе в анус, и уже чувствуя, что хуй на верном пути, двумя руками опёрлась на пол. Я почувствовал, как за тонкой стенкой плоти её прямая кишка наполняется твёрдостью Джерри, касаясь моих пальцев.

Honey откинулась и легла на Джерри, а он обеими руками держал её за груди, играя сосками. У себя под запястьем я видел углубившийся Джеррин хуй. Нас разделяла трепещущая стенка плоти. Зрелище, скажу я вам, было из дивных.

– Еби меня быстро, – попросила Honey.

У меня под рукой задвигался член Джерри, я прижал к нему пальцы. Стенка была такая тонкая, что можно было подумать, будто Джерри надел презерватив, а я его дрочу. Я сжимал его движущийся член пальцами, а потом попытался даже взять его в кулак. Хотя соединить пальцы в кулак мне не позволяли внутренности Honey, но я ощущал его головку и тело.

Джерри, наверно, тоже чувствовал мои пальцы, он близился к концу, но по нашему детскому дрочильному опыту я знал, что он мог остановиться и потом как бы начинать сначала, надолго оттягивая семяизвержение. Но теперь он не останавливался и тёрся о мои пальцы и быстро кончил, засадив хуй так глубоко, что я уже не мог достать до его головки: прямая кишка оказалась длиннее влагалища.

– Как сладко-о-о! – провыла Honey. – А теперь ты кончи туда же, – попросила меня Вселенная голосом Honey.

Я вытащил свою руку из дымящейся пасти. Мокрую руку я вытер о живот Honey.

– Джерри, – продолжала устраивать себе наслаждение женщина, – вот тебе мазь, ты же видел, как нужно туда входить… Да, вот так, сладкий мой, и лижи мне клитор, не забывай, я уже скоро кончу.

Я подлез под Honey, она направила мой хуй, который легко прошёл по проторённому пути. Я прижимал к себе её бёдра, впился зубами ей в загривок и чувствовал пальцы Джерри, сжимающие и гладящие мой хуй из её нутра.

Так мы впервые подрочили друг друга, и Honey была нашей посредницей, которая предохраняла нас с Джерри от прямого контакта друг с другом.

И тут Honey снова воскликнула:

– Oh Shit! – И в это самое мгновение я извергся.

Прощаясь, мы договорились, что скоро встретимся опять, и действительно встретились. Теперь мы были уже специалистами, и Honey не могла нарадоваться, какие мы умельцы и как правильно мы всё делаем. Но для нас Honey стала представлять совершенно особый интерес – у нас было немало разных женщин, но только Honey являлась для нас средой, местом, пространством, в котором удовлетворялись наши с Джерри мечты друг о друге.

Мне удалось растянуть внутреннюю плоть Honey так, что я уже почти брал в кулак Джеррин хуй, находящийся в её прямой кишке, и чувствовал, как он движется взад-вперёд, и ощущал его спазмы во время оргазма. Джерри делал то же самое, засовывая руку в пизду Honey, и я чувствовал, как его пальцы сжимают мой хуй поверх стенок прямой кишки. Но мы друг другу и виду не подавали, что знаем о происходящем. Происходил молчаливый обмен опытом: когда я однажды, захватив хуй друга в кулак, продолжал его крепко сжимать после оргазма и удерживал, не давая Джерри вытащить хуй из зада нашей любовницы. Когда мы с Джерри поменялись местами, он сделал то же самое со мной. Honey и не подозревала, что происходит между её ублажателями, и просто наслаждалась до умопомрачения.

Затем случилось первое непосредственное прикосновение, когда Honey попросила, чтобы мы оба разом заполнили ей влагалище и хуями, и семенем. Наши твердыни тёрлись друг о друга, и пизда была лишь предлогом, хотя весьма для нас не безразличным и самоценным. Когда Джерри стал извергаться, я тотчас задёргался в унисон от великого чувства. А дальше больше – Honey попросила Джерри облизать мой член, только что вытащенный из её зада. Джерри потом рассказывал, что он разом вкусил из двух миров, столь ему любезных – смесь мёда Honey и моей спермы.

Короче, через десять лет мы с Джерри поженились, Honey была на свадьбе свидетельницей и почётной гостьей. Свадебная церемония проходила на берегу океана в нашем особняке, куда прилетел петь Элтон Джон.

Впервые опубликовано в General Erotic. 2001. № 41.

Полу всегда хотелось больше, чем было возможно, и потому он часто дрочил, глядя в порнографические журналы. У него был любимый журнал, который постепенно вытеснил все остальные.

Весь журнал был посвящён ебле одной женщины. Это была прекрасная плоть лет двадцати, золотоволосая, с маленьким прямым носом, высокими скулами, ярко-голубыми глазами, с большим ртом и полными, плавно очерченными губами, за которыми светились крупные, белые, ровные зубы. Тело обладало большой высокой грудью с ярко-розовыми торчащими сосками и родинкой у левого соска, а также роскошными крутыми бёдрами, ягодицами – выпуклыми и плотными, густыми лобковыми волосами, мясистыми большими губами и, как казалось, всегда полураскрытыми малыми, с клитором, скинувшим капюшон из-за своего значительного размера и постоянного возбуждения, а ещё анусом, крепко сжатым, но тем не менее готовым принять любой хуй, и стройными ногами с мясистыми ляжками, округлыми икрами и тонкими лодыжками.