Михаил Армалинский - Что может быть лучше? (сборник)

Потерпев поражение в попытках запретить кормление грудью, Коровники пошли кружным путём: они активно спонсировали научные разработки по искусственному разведению коров. Но рождались коровы, давали молоко, а люди, отвыкнув от него, присосались к женщинам, и становилось просто коммерчески невыгодно заниматься молочным скотоводством.

Вместе с тем рост количества молочных женщин обернулся опасной для людей стороной. Оттого что множество женщин стали кормилицами, рождаемость резко упала из-за стерильности многих женщин в период кормления. Женщины рождали по одному ребёнку, чтобы запустить процесс производства молока в своём организме, а потом беспрерывно кормили грудью.

Но если женщины только сцеживали молоко и никому не давали сосать, то выделение молока у них прекращалось. Поэтому те женщины, которые избирали карьеру кормилицы, молоко сцеживали лишь понемножку и в основном давали сосать грудь, а это было неэффективно с точки зрения массового производства молока. Вот почему вскоре изобрели автодоилки, которые точно воспроизводили людские сосательные движения. Для женщин, что не хотели иметь контакта с живыми потребителями, это решение было идеальным. Они поселялись на фермах, заключая контракты на определённые сроки, и там ежедневно по нескольку раз в день их доили с помощью автодоилок. Женщины располагались на кроватях и блаженствовали. Большинству женщин автодоилки давали гораздо больше наслаждения, чем сосущие люди, – у доилок не было зубов, которые могли укусить, или грубых движений, приносящих боль. Предпочтение автодоилок перекликалось у женщин с их любовью к вибраторам. Более того, по просьбе женщин им выдавались вибраторы, которые многие любили использовать одновременно с работающими автодоилками.

Многие мужчины, получая свой молочный рацион, пытались «убить двух зайцев»: пососать молока и одновременно утолить свои сексуальные желания с кормилицей. Поэтому проституция стала маскироваться под рекламой кормилиц, открыто предлагающих свои груди, а в действительности не только груди. Более того, появилось множество фальшивой рекламы кормилиц, которые были вовсе не «молочными», а «мясными» проститутками и лишь привлекали клиентов своими грудями.

Возникла категория мужчин, которые свихивались на женском молоке. У тех, что сосали молоко и одновременно совокуплялись с кормилицей, образовалась прочная психологическая связь между едой и сексом. То, что и раньше существовало в туманных, малоосознанных формах, стало ясной и неизбежной фиксацией. Еда и половая жизнь для многих мужчин стали неразделимы, и, если одно происходило без другого, возникали болезненные реакции. Были мужчины, которые, совокупляясь с «мясными» женщинами, требовательно прокусывали их груди в поиске желанного молока. Но, так как молока у них: не было, мужчинам приходилось довольствоваться кровью.

Образовалась также категория гурманов, которые предпочитали молоко той или иной женщины или определённого типа женщин. Стала устанавливаться мода на разных кормилиц, так как начинали ходить слухи о специфическом вкусе их молока. Дегустации молока превратились в повод для праздника, во время которого выбиралась «кормилица года», и ей поклонялись, как богине. Чтобы добраться до её сосков, требовалось иметь большие деньги и столь же большие связи.

В каждой семье возникала конкуренция с внешним рынком. Женщина рожала ребёнка и пыталась прокормить молоком всю семью. Однако это удавалось далеко не всякой, да и члены её семьи, особенно мужчины, предпочитали присасываться к чужим женщинам. Молоко одной и той же женщины быстро надоедало – даже во вкусе молока мужчины искали разнообразия.

Находилось немало женщин, которые предпочитали тайно прикармливать чужих:, и когда на членов её семьи вдруг переставало хватать молока – разражался скандал с обвинениями в измене. Хотя недостаток молока мог случаться и по другой причине, первые возникали именно ревнивые подозрения, поэтому каждая молочная женщина делала всё возможное, чтобы увеличивать производство своего молока.

В силу того, что мужское половое влечение основано на стремлении к противоположному тому, что имеешь, в обществе возникла мода на женщин с крохотными грудями, среди которых преобладали «мясные» женщины.

Значительное количество мужчин пресытились повсеместными кормилицами, брызгающими им в лицо молоком в качестве заигрывания. Они увлекались «мясными» женщинами, в которых их привлекало отсутствие молока и маленькие груди. Однако «мясные» женщины всегда держали при себе «молочных» подруг для насущного потребления молока, чем неизменно вызывали ревность у своих: возлюбленных.

Играя на этом всемужском влечении, правительство, в большинстве состоящее из Коровников, решило действовать окольным путём. «Коровников» возглавлял Джонни – баснословно богатый сын владельца предприятия «Млечный Путь», с давно обсохшим молоком на губах. Он с раннего детства по очевидным причинам резко ревновал мать к отцу. Более того, у него возникла ненависть к отцу, основанная на убеждении, что тот умышленно морил его голодом, высасывая молоко матери. А когда повзрослевший Джонни узнал, что мать его участвовала в экспериментах и кормила других людей, посчитал, что отец вынудил её на предательство по отношению к своему ребёнку. Подобного рода претензии стали предъявлять своим отцам многие молодые люди – дети кормилиц. Конфликт отцов и детей возникал на том же эдиповом комплексе, но замешенном на материнском молоке.

Тем временем Коровники интенсивно эксплуатировали мужскую тягу к редким «мясным» женщинам, их худобе и безмолочности. Исподволь Коровники пропагандировали и внедряли в подсознание облик «мясных» женщин как образец красоты и сексуальной привлекательности. Для того чтобы компенсировать отсутствие у них молока, Коровники бесплатно раздавали мясным женщинам бутылки с коровьим молоком, к которому те заново приучали своих любовников, да и сами привыкали к нему, отказываясь от личных кормилиц. Сначала возникли секретные ячейки эстетов, которые поклонялись красоте малогрудых, безмолочных женщин и поощряли отвращение к женскому молоку. По известной схеме развития идей тайный культ перерос в открытое элитарное мировоззрение, а затем разросся в общенародную моду, вскоре ставшую нравственной нормой.

В то же время гайки морали закручивались всё сильнее, и грудь женщины, а тем более её молоко стали символом позора и стыда. Дошло до того, что кормление грудью младенцев стало предосудительным, и для обоснованности преследования «молочных» женщин кормление грудью объявили вредным для здоровья матери и младенца. Утверждалось, что только искусственное кормление полезно для обоих. На матерей стали оказывать всяческое давление, чтобы они отрывали младенцев от груди и вместо соска вставляли им соску с коровьим молоком.