Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6481 ( № 39 2014)

«В одном из томов своих воистину безразмерных «Дневников ректора», издающихся из года в год (к сведению плохо следящего за текущей литературой критика: уже был том и «Дневника не-ректора», и несколько томов просто «Дневников». Ожидаю теперь рекламной акции и на них! – С.Е.) С. Есин бросает фразу характерную: «Я-то уж не интернационалист, точно» . А поскольку разговор об антисемитизме заводит не кто иной, «как Миша Сукерник», автор вводит поправку: «Само рассуждение человека «рассеянного» племени некорректно». Дальше цитату не продолжаю, потому что фраза «Знай своё место, иноплеменник» принадлежит вдумчивому комментарию Щегловой. Но историю моего студента-заочника Миши Сукерника, которую, если бы была добросовестной, Щеглова могла вычитать в моих «Дневниках», продолжу.

Миша, наш бывший соотечественник, хороший врач-анестезиолог и хирург, трагически погиб в Нью-Йорке, откуда он приезжал на сессию в Литинститут. Когда он погиб, то к сборнику его стихов именно Есин, а никто другой, написал предисловие. Другого не нашлось. Хорошие были стихи, а в предисловии было несколько цитат из моих «Дневников». Но вообще-то Щеглова, каждые двадцать лет сочиняющая обо мне статьи, надоела. Впрочем, она довольно занятно назвала одну из моих несчастных героинь «идиоткой».

Теги:литературный процесс , критика

Д. БУРЛЮК. Портрет А. Сорокина. 1919

"Веря в слово, в мысль, в талант человеческого разума, я, Антон Сорокин, в последнем своём завещании ничего не могу сказать более, потому что 24 тома были моим завещанием человечеству. Исполняя мои мысли, они никогда бы не знали жадности, злобы и убийства", - писал в 1919 году «король писателей» Антон Семёнович Сорокин (1884–1928), автор около 2000 рассказов, знаменитой повести «Хохот жёлтого дьявола», ряда пьес, очерков, талантливых этюдов и зарисовок о Сибири и Казахстане. Необходимо особо отметить, что Антон Сорокин, романтик первой четверти XX столетия, своим многогранным творчеством опередил время, ему отпущенное. Находясь в постоянном поиске новых форм творческого самовыражения, он ещё тогда, в начале прошлого века, буквально внедрял такие понятия, как контракт работодателя с творческой личностью, реклама литературного произведения, всё то, что является естественным явлением в современной литературной жизни. По складу ума Антон Сорокин был не только изобретателем и рационализатором своего литературного поприща, он был «чудиком» планетарного масштаба, свято веря в миссию писателя в канун революционных преобразований, трагических и необратимых по всему пространству Российской империи. Чего стоит один только факт выпуска собственных денег, на которых значилось: «Денежные знаки шестой державы, обеспеченные полным собранием сочинений Антона Сорокина. Подделыватели караются сумасшедшим домом, а не принимающие знаки – принудительным чтением рассказов Антона Сорокина». И ведь кое-кто рассчитывался этими купюрами с извозчиками и на базаре в досточтимой столице Сибири, в Омске, при адмирале Колчаке[?]

Об этом и многом другом, связанном с уникальной биографией писателя, говорилось на презентации трёхтомника Антона Сорокина в Алма-Ате, в Доме-музее Мухтара Ауэзова. В выступлениях директора Института литературы и искусства им. М.О. Ауэзова, доктора филологических наук У. Калижанова, консула Республики Казахстан в г. Омске Э. Кунаева, директора Омской государственной библиотеки им. А.С. Пушкина А. Ремизова, писателей и поэтов Казахстана, представителей интеллигенции Алма-Аты подчёркивалось, что Антон Сорокин родился в Павлодаре, в семье местного миллионера Семёна Сорокина. Уроженец степи, он хорошо владел казахским языком, знал уклад казахской жизни, жил её тревогами и нуждами, что и раскрыл художественным образом в своих многочисленных рассказах, посвящённых обитателям казахской степи. Один из томиков трёхтомника карманного формата, представленных на презентации, называется «Голос степного края», состоит из тридцати рассказов казахской тематики. Необходимо отметить, что ещё в далёкие двадцатые годы прошлого столетия русский писатель Антон Сорокин за цикл казахских рассказов получил премию Байсун-Байфун от меценатов степного края, а некоторые его рассказы были переведены на казахский язык Ильясом Жансугуровым и Бейсенбаем Кенжебаевым.

И эта взаимосвязь русской и казахской литератур объединялась в творчестве Антона Сорокина, как два берега Иртыша, вечные воды которого не разъединяют, а наоборот, сближают два братских народа, в данном случае от Зайсана до Омска через Усть-Каменогорск, Семей и Павлодар.

И имена Мухтара Ауэзова, Павла Васильева, Всеволода Иванова, Николая Анова, Ильяса Есенберлина, Сакена Сейфуллина, Магжана Жумабаева, Леонида Мартынова по литературному понятию «рифмуются» с этими городами и в первую очередь с омским именем – Антон Сорокин.

Два других томика писателя «Манифест короля» и «Тридцать три скандала Колчаку» дополняют литературное наследие Антона Сорокина. Трёхтомник вышел в ТО «Дирижабль» в 2014 г. и приурочен к 130-летию со дня рождения А.С. Сорокина.

В Омске, на Лермонтовской улице, где жил Антон Сорокин, однажды состоялась встреча писателя с Верховным правителем Сибири, причём Колчак сам пришёл в дом писателя, чтобы познакомиться с литературной легендой города.

Вот как описывает эту встречу Всеволод Иванов в своём очерке «Антон Сорокин»:

«Колчак слушал Сорокина небрежно, глазами приглашал актрису встать и уйти: это была его жена. Впрочем, на допросе он отрицал это. Актриса не торопилась и вообще обращалась с грозным правителем довольно небрежно…

– Итак, с вами переписывается Горький?

– Он написал мне два письма, – ответил я.

Колчак помолчал, помешал ложечкой, а затем сказал задумчиво:

– И Горький, – и опять чуть помолчав, он добавил: – и в особенности Блок талантливы. – Затем, слегка вздохнув, он глотнул чаю и сказал: – и всё же их обоих, когда возьмём Москву, придётся повесить. – И он опять вздохнул, словно сожалея, что, вот, мол, хорошие люди, но придётся вешать, чтобы не распложать большевиков. Он опять вдохнул и добавил: – Очень, очень талантливы.

Затем, снова поцеловав руку супруге Сорокина, Колчак ушёл, ведя под руку свою даму».

А вот что мы узнаём из повести казахстанского писателя Павла Косенко «Свеча Дон Кихота», в которой наиболее полно для того периода (семидесятые годы прошлого столетия) раскрыта биография Антона Сорокина:

«Не очень ровные, но, в общем, дружеские отношения устанавливаются у Антона Семёновича с «отцом российского футуризма» Давидом Бурлюком, засевшим в Омске по пути из Москвы в Нью-Йорк (как известно, поселившись в Америке, Бурлюк не порвал связей со своими товарищами в Советской стране, печатался в советских изданиях, помогал Маяковскому организовать его выступления в США в 1925 году). Они устраивали совместные вечера и выставки (Сорокин в это время много занимался живописью). Бурлюк вручил Антону Семёновичу такой документ: