Газета Завтра Газета - Газета Завтра 38 (1087 2014)

Но Булатов, прежде всего, "очень московский" художник. Его Москва - живая и тёплая, как на центральной картине выставки - "Живу - Вижу". Раскалённые солнечные крыши, длинные тени, зелёный шум и - свободный горизонт. Пока вижу, я живу, и всё-всё будет хорошо.

Александра Смирнова

18 сентября 2014 0

Культура

СРУБ. "Юдоль" (Infinite Fog Production)

У любителей отечественной музыки Сибирь ассоциируется прежде всего с сибирским экзистенциальным панком - энергетическим и смысловым Клондайком, который сам двинулся в "крестовый поход" на европейскую часть России в девяностые годы. Чтобы не быть голословной, я позволю себе процитировать Сергея Гурьева: "Духовно изверившаяся, анемичная Москва ходила на Янку как куда-то в эпоху Возрождения", - писал он в некрологе Янке, открывавшем третью "Контркультуру".

Жанр первого полноформатного альбома новосибирского проекта "Сруб" определен авторами как "постпанк", "дарк-фолк" и совсем уж диковинный, на первый взгляд, "оккультный панк".

Само название альбома сразу выдергивает нас из пестрого современного контекста, уводит от трескучего постсоветского новояза - в совершенно другую реальность. Полузабытая "Юдоль" - это рассказ Лескова 1892 года (цитата из него предпослана альбому на странице коллектива в соцсети), это Судьба, это "славянская карма", неотступная и молчаливая; это от нее пытался убежать сибирский кудесник Егор Летов, в исступлении заклиная: "Из земной юдоли - в неведомые боли - прыг-скок!". Но "Юдоль" "Сруба" - это совсем не то, от чего хочется бежать.

Все пять треков альбома отличаются - без малейшего преувеличения - великолепной самобытнейшей лирикой. Это стихи какой-то безвозвратно утерянной, почти фармакопейной (точнее, нетронуто-природной) чистоты. Совершенно лишенные малейших примет времени и эпохи, они создают - очень простыми словами и средствами звукописи - пугающие, но притягательные картины сумерек - сумерек русской природы и сумерек сознания, вырывающегося из оков "разума" куда-то в прекрасное языческое детство:

Ветхой печали крик

Тени играют в нас

Вечность ночная - миг

Алых восходов час

Мутной воде круги

Избам пустым шаги

Черным телам плыть

вниз по седой реке

( "Юдоль")

Ночи ворс. Совиный дом.

Черный крест. Луна серпом.

Лес глухой. Беспечный путь.

Час седой. Туманов муть.

Где ты?

Гуляешь по чаще лесной.

Кто ты?

След в след

он идет за тобой.

("Всем языки развяжет заря")

Это слова волхва, ведуна, мирного воина хтонической вольницы, стоящего с закрытыми глазами в предрассветном тумане среди трав и деревьев, говорящих с ним на одном языке. Здесь нет ни миллиграмма "примесей" псевдоэзотерики или неоязыческих реконструкций - все естественно, почвенно в самом лучшем смысле этого слова. Но мирный воин хтонической вольницы оказался закован в доспехи пост-панка - тревожного, драматичного, устало-урбанистического, музыки бесконечно уставшего от своего израненного "Я" современного городского человека. В сочетании с вокалом, вызывающим ассоциации от "Авиа" до "Короля и Шута", это создает странноватое, хотя и интересное впечатление. Впрочем, возможно, это сознательный прием, ведь альбом получился хоть и совсем коротким (меньше 25 минут), но динамичным, даже танцевальным и небезынтересным вокально.

"Сруб" периодически дает живые концерты. Их акустические выступления производят очень интересное, многообещающее впечатление - возможно, даже более интересное, чем электричество. Но главным является всё же то, что коллектив - хорошо сыгранный, видимо, не боящийся экспериментов (в то же время явно нашедший свою стезю и свою публику), постепенно набирает популярность как в России, так и за рубежом. Русское может быть модным, даже экспортным вариантом - и одновременно не становиться дешёвым лубком, не утрачивать истинных связей с корнями. Ведьма все равно накинет шаль и выйдет из полутьмы. И без заклятий "Сруба" не спасешься. Ну никак.

Анастасия Белокурова

18 сентября 2014 1

Культура

"Два дня, одна ночь" (Бельгия, Франция, Италия, 2014, режиссёры - Жан-Пьер Дарденн, Люк Дарденн, в ролях - Марион Котияр, Оливье Гурме, Кристель Корниль, Фабрицио Ронджоне, Кэтрин Сали)

Современная благополучная Бельгия. Но за пристойным фасадом цивилизационных благ таятся язвы социальной несправедливости. Сандре (Марион Котийяр) - жене и матери двух детей грозит увольнение. Женщину терзала депрессия, она долго лежала лицом к стене и пропускала работу на фабрике. Начальство - как всегда равнодушное, как это водится в буржуазном мире - решило, что без такой работницы, как Сандра, фабрика обойдётся. И поставило перед коллективом дилемму. Либо долгожданная премия в тысячу евро, либо Сандра продолжает работать. Сослуживцы радостно проголосовали за премию. Но Сандра под давлением совестливой подруги решает бороться с тяжёлой судьбой. Убедив начальство провести еще один тур голосования, женщина решает ещё раз обойти своих коллег и убедить их выступить в её пользу. На все это у Сандры есть всего два дня и одна ночь.

Обласканные всевозможными фестивальными наградами братья Дарденны славятся своим "прогрессивным" левацким подходом к проблемам современной Европы. И в самой сути этого подхода лежит обманка, ложный выпад. Вскрывая нарыв европейского кризиса, Дарденны действуют так, чтобы угодить именно той буржуазной аудитории, против которой и направлена их критика. Высосанная из пальца проблема - ну, в конце концов, у фабричной жертвы есть работающий муж и крыша над головой - становится глобальной демонстрацией того, что не всё так гладко в бельгийском королевстве. Если бы дело в реальности обстояло именно так, то Европа на сегодняшний день не теряла свои позиции одна за другой, а процветала бы буйным цветом.

Только сытый, удовлетворённый жизнью буржуа и рядовой представитель самовлюбленного офисного планктона, может отвлечься от навязанных хипстерской модой телесериалов и ужаснуться судьбе Сандры - "это так страшно, когда увольнение!". Ничего страшнее и придумать сложно. Возможно, сочувствие к героине обуславливается достойной игрой измождённой Марион Котийар, которая в буквальном смысле слова тащит на себе весь груз этой незамысловатой истории. А то, что равнодушный мир взирает на этот труд с олимпийским спокойствием - деньги все ж таки для большей части коллег оказываются важнее человеческих принципов - заставляет благодарную зрительскую аудиторию тихо ужасаться внутри себя. Как страшно жить и так далее. Видеть в происходящей бытовой драме настоящую трагедию может лишь тот, кто далёк от реальной жизни и витает в благополучных облаках своего маленького социального счастья.