Арсений Яценюк - Банковская тайна времен Оранжевой революции

Уникальность ситуации была также в отсутствии официоза. Состоялся нормальный мужской разговор. Выглядело это так: сняли пиджаки и, не стесняясь в выражениях, что-то доказывали друг другу. Простым доходчивым языком без купюр. Очень правильную и конструктивную позицию занял Борис Тимонькин. Он жестко и однозначно формулировал возникавшие проблемы.

Говорили о том, что риск-менеджмент в банках несовершенный и не выдерживает напряжения в условиях системного кризиса. Вспоминали, что законодательство неэффективно и нужны изменения в Гражданский кодекс, чтобы ограничить досрочное снятие вкладов. Банкиры предлагали максимально лоббировать эти изменения — у каждого был свой народный депутат, который мог вынести на обсуждение нужный законопроект.

Сработала совокупность факторов: страх коммерческих банков за судьбу учреждений, воля и способность Нацбанка идти на нестандартные решения, творческий подход и умение объединиться ради достижения цели. Нужно понимать, что все руководители банков — талантливые люди. Национальному банку удалось, не задевая амбиций, взять у каждого участника процесса самое важное и создать постановление № 576.

Кризис дал возможность проявиться таким людям, как Арсений Яценюк. Как-то в те дни мы с ним вышли из здания Национального банка и спустились на Майдан. По пути люди кричали ему: «Арсений, держи гривну!» То есть Яценюка идентифицировали как человека, который влияет на процесс, а не просто констатирует проблему. Публичность, открытость, молодое лице со здоровым румянцем, отсутствие паники и трясущихся рук, доступность — все вместе дало свой эффект. Он контрастировал с общей ситуацией, говорил очень уверенно. Люди жали Арсению руку, с ним хотели сфотографироваться. Его воспринимали как человека, который реально способен повлиять на ситуацию.

Мы понимали, что документ с юридической точки зрения не выдерживал критики. Поэтому Игорь Гиленко по просьбе НБУ добился судебного решения, в котором было написано примерно следующее: «Национальному банку предписывается ввести в действие постановление, которым ограничивается право физического лица на досрочное изъятие вклада». Были адвокаты, которые пытались торпедировать постановление. Они добивались заключений о нарушении законодательства, но все четко понимали, что победителей не судят.

Была разработана стратегия пиар-кампании. Распорядителем денег выбрали «Приват-консалтинг», руководителем проекта — Александра Дуби-лета. Председатели правлений банков появлялись на экранах телевизоров и говорили, как все замечательно. Чаще всего выступали руководители НБУ, Приватбанка, Укрсоцбанка, Укрэксимбанка и Ощадбанка.

Помимо публичной части работали еще и внутренние механизмы, направленные на выполнение постановления № 576. Они не могли озвучиваться по определению. Например, было указание проверять все внешнеэкономические контракты, по которым предусматривались платежи за границу. Мы установили внутренние механизмы, по которым часть контрактов по выводу денег за границу отсеивалась еще до анализа их Национальным банком.

Между банками было достигнуто джентльменское соглашение — своеобразное конкурентное перемирие. Это была принципиальная договоренность, и она соблюдалась, хотя не всеми и не всегда. Например, постановлением № 576 было предписано проводить платежи с отсрочкой в один день. По этому поводу на следующих встречах звучали взаимные обвинения. Например, Игорь Францкевич имел претензии к Александру Дубилету за то, что Приватбанк проводил платежи день в день. Аналогичные обвинения звучали со стороны «Аваля».

В нашей позиции тоже было определенное лукавство. Оно состояло в том, что мы выплачивали деньги гражданам, которые сильно скандалили. Это было негласное правило. Стандартно, досрочной выдачи депозита не было, но если вкладчик начинал будоражить персонал банка и клиентов, управляющий отделением имел право пригласить дебошира к себе в кабинет и удовлетворить его требования. Однако таких случаев было немного.

Больше всего запомнился такой эпизод. Однажды вечером я общался с Арсением Яценюком и рассказывал ему о текущей ситуации. В итоге возникла замечательная идея — использовать политику для того, чтобы деньги не уходили, а возвращались в банки. В качестве шутки я предложил внедрить вклад «Оранжевый» со сроком погашения до полной победы революции. По ходу разговора возникла также идея ввести «Бело-синий» вклад, чтобы уже в полной мере использовать поляризацию. При этом динамику остатков по этим вкладам сделать доступной для общественности: показать, например, что по вкладу «Оранжевому» за день остатки в Ощадбанке выросли на столько, а по «Бело-синему» — на столько. Была даже идея показывать это соотношение на большом экране на Майдане Незалежности. Любое колебание воспринималось бы как своеобразный проигрыш. И в том, и в другом лагере были достаточно состоятельные люди, которые захотели бы изменить баланс в свою сторону. А нам это на руку. Хотите политического противостояния — давайте направим его в конструктивное русло.

В развитие идеи возникла мысль под каждый депозитный счет эмитировать платежную карточку с соответствующей символикой. Например, «Тому що» и «Так!». И выдавать их лишь в том случае, если у вкладчика на счете не менее тысячи гривен. Первые карточки обеих эмиссий должны были презентоваться лидерам партий. Прозвучала даже идея вручить Виктору Андреевичу бело-синюю, а Виктору Федоровичу — оранжевую карточку. Это стало бы консолидирующим моментом. Нужно сказать, что внедрить такую программу мог только государственный банк, учитывая государственную гарантию и нейтральность.

Мы написали в штабы письма, но идея не была поддержана, а кризис постепенно начал угасать. Жаль, что проект не удалось реализовать. Думаю, это был бы яркий эпизод в борьбе за стабильность финансовой системы. Каждому было бы сейчас приятно открыть портмоне и увидеть оранжевую или бело-синюю карточку. Я общался с коллегами, и они говорили, что даже для истории положили бы деньги на депозит.

Опыт осени 2004 года актуален даже сегодня. На рассмотрении парламента находится законопроект, согласно которому Национальный банк может получить право вводить мораторий на выплату вкладов. В частности, это может произойти в случае, если на протяжении недели из банков изымут более 5 % вкладов. У предложения много противников. Я лично общался с чиновниками, которые считают, что пять процентов — это ерунда. Такие заявления звучат, конечно, от непонимания сути вопроса.