Сергей Баймухаметов - Призраки истории

Но родовая память уходит, как только появляется письменность. Она сделала все, что могла: сохранила прошлое в родословных, в красочной оболочке эпосов и сказаний, чтобы легче было запомнить. А теперь ответственность за историю народа как бы перекладывается на другие плечи.

Однако письменность таит в себе и опасности.

Вообще история в современном истолковании состоит из событий. Из цепи событий. А что более всего западает в память и в первую очередь отражается в письменных источниках? Конечно же, катаклизмы, кровавые деяния, войны. Все остальное — мельком. Столетия мира, когда люди просто жили, укладываются в одну строку хроники, а то и вовсе пропускаются.

А у народов, поздно обретших письменность, история состоит не только из событий, но еще — из имен. Каждый казах обязан был знать как минимум семь поколений предков. Подобно деревянному каркасу, скрепляющему войлочное пространство юрты, изустные родословные таблицы скрепляют, соединяют пространство минувших времен. И потому для казахов не было в океане минувшего зияющих пустот — каждое десятилетие отмечено именем того или иного предка, который в эту эпоху просто жил, пас барашков, дрался с врагами и пил кумыс с друзьями.

С этой точки зрения история бесписьменных народов в чем-то, наверно, была подробнее, нежели история, запечатленная в хрониках. Родовая память хранила все, даже если отдельный человек что-то и забывал. Он мог намеренно умалчивать о том или ином событии, но вычеркнуть того или иного предка из родословной не мог — это было не в его власти.

История же письменная как бы отдавалась в руки одного человека — того, кто пишет. Не говоря уже об идеологических установках, своих в каждую эпоху, хроникер следует за главным событием,у него — основной сюжет.Для родового сознания полный перечень имен предков был самоцелью и законом.А человеку пишущему скучно излагать на десятках страниц, кто и от кого родился и кто, в свою очередь, родился от детей тех детей. Если бы «Илиада» или Библия изначально были письменными,мы, вполне возможно, не имели бы сейчас разветвленного родословного древа Ноя, Сима, Хама, Иафета, Авраама и Сары и всех двенадцати колен Израилевых, а также полногоперечня кораблей, а также имен и характеристик ахейских героев, кроме Ахилла, Агамемнона и некоторых других, основных.Многочисленные пра-пра-правнуки и внучатые племянники все время «путаются» под ногами летописца-хроникера, «мешают» ему, поскольку не участвуют в главком событии, сюжете.

В итоге мы получаем не разветвленное древо-жизнь того или иного времени, а некую обструганную конструкцию. Каковой является и мой очерк, поскольку я не пишу историю рода, которая, кроме нас, никому не интересна, а тоже преследую некий сюжет,связанный с загадочным поступком моего деда в девятнадцатом году. А также с историей красного кресла.

В Петропавловске, в Северо-Казахстанском областном музее, на втором этаже, среди стеклянных витрин, как в сверкающей оправе, стоит один из тамошних ценных экспонатов — диковинное красное кресло. Оно сделано неизвестным искуснейшим мастером из дымчато-палевых, причудливо изогнутых рогов тура. И ножки, и подлокотники, и спинка. А само сиденье — круглое, обтянутое красным бархатом с кистями.

Почти каждый раз, приезжая на родину, я захожу в музей и сажусь на минуту-другую в то кресло. Если хранительница новая, то ужасается, поскольку внушено же, что музейный экспонат — нечто хрупкое, на что и дышать боязно. Но я успокаиваю смотрительниц, говорю, что мы с братьями такие баталии в кресле устраивали, что летели клочки по закоулочкам, а креслу хоть бы что. Да, наверно, не только мы с Эликом и Женисом, но и старшие наши братья тоже. А может быть, и отец Элика, высоконачальственный мой дядя Ураз Малькеич с младшим братом Галижаном тоже изволили на нем скакать и прыгать? И кто знает, может и сам Мальгаждар кувыркался на нем в своем детстве, которое пришлось как раз на половину XIX века. А креслу и износу нет…

По семейным преданиям, кресло изготовлено было в незапамятные времена для Идриса-хаджи, моего прадеда по материнской линии, главы влиятельного в наших краях рода Уак. Предок-родоначальник Уаков — знаменитый батыр Ер-Кокче. (См.: М. Танышпаев. «Материалы к истории киргиз-казакского народа». Ташкент, 1925 г. Репринтное издание 1990 г. Алма-Ата.) Он погиб в начале XV века в междуусобной войне ханов за трон Золотой Орды, которая началась после смерти Тохтамыша. Ер-Кокче упомянут в Никоновской летописи как «батыр татарский, велик сущий телом и силой».

Исконные места обитания Уаков — как раз та самая Синяя Орда Тохтамыша, Западная Сибирь и Северный Казахстан. Видимо, отсюда и ушел богатырь Ер-Кокче вместе с Тохтамышем в бурную жизнь Европы, где были и Куликовская битва, и Золотая Орда, и Литва…

Вот в какой исторический сюжет, в самую напряженную его пору, попали витязи рода Уак во главе с моим пращуром Ер-Кокче. Кто-то из них сложил голову на рязанских, литовских или крымских полях, кто-то погиб в боях с Тамерланом на восточных границах Руси, а кто-то и вернулся в родные края, к соплеменникам. Здесь-то через несколько веков моя мать Шарбану и встретилась с моим отцом Темирбулатом, семнадцатым потомком древнего казахского рода Каракесек.

Снова склоняюсь над страницами летописи… «В лета 6932»… То есть от сотворения мира в год 6932-й, а по-нашему в 1424-й, царь Куидадат пошел войной на князя Юрия Романовича Одоевского и с войском подступил к городу Одоеву… Витовт, великий князь Литовский, послал ему на помощь воевод. Он же, Витовт, попросил великого князя Московского Василия Дмитриевича помочь Одоеву со своей стороны… Тогда же убили Когчю, богатыря Татарского, велика суща телом и силою. — Того же лета во Пскове начали ковать серебряные деньги и торговать ими… — Того же лета митрополит Фотий поставил епископом в Новгороде инока Емельяна, нареченного Ефимием. — Того же лета в Новгороде поставили церковь святого Спаса… (Полное собрание русских летописей. Г. XV. С. 239. Москва, 2002.)

Вот что произошло на Руси и в Орде в тот год, 1424-й… Вернее, то, что отметил летописец из событий того года и занес на скрижали истории. Из чего следует, что пращур мой был на Руси и в Орде очень видным человеком. Потому как, во-первых, гибель малоизвестных людей не отмечают в событиях года. Во-вторых, сказано о нем без всяких пояснений. Как о человеке, которого все и так знают. Наряду с великими князьями Витовтом и Василием, князем Андреем Васильевичем, князем Иваном Бабой, его братом Путятой, князем Дмитрием Всеволодовичем и воеводой Мценским Григорием Протасовичем… Больше в летописи за тот год никто из князей и воевод не упоминается. Но, с другой стороны, как убили, где, кто убил — неизвестно. На чьей стороне, в конце концов, он сражался — тоже не написано. Он ведь пришел сюда с Тохтамышем. А после смерти Тохтамыша в Орде началась великая свара, борьба за трон, в которой моего пращура Ер-Кокче и убили. Но в летописи о его гибели сказано так, будто был он сам по себе…