Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6488 ( № 46 2014)

Справедливости ради надо сказать, что есть в книге и несколько неплохих, достаточно глубоких, хоть и столь же заунывных стихотворений, но до них просто не доходишь, потому что засыпаешь примерно на пятом от начала.

ПОДКОЛЕНОЧНЫЙ ПОЦЕЛУЙ

Наталья Грэйс. Белый сборник. – СПб.: Издательство «Вектор», 2014. – 142 с. – 1000 экз.

Наталья Грэйс явно представительница гламурного направления – язык не поворачивается сказать – в поэзии, скорее – в жизни. Автор тренингов по самореализации и достижению успеха и таких книг, как «Работа, деньги и любовь», «Путеводитель по самореализации», «Психологические законы Грэйс», Грэйс выпустила книгу стихотворений «Белый сборник», где признаётся, что дело обнаружения души – вещь сложная и непонятная, пишет о том, что у сердца имеется сорочка, кою надо страстно сорвать, дабы обнажить самую суть.

В книге «радует» всё: и «свежие» рифмы – любовь-прекословь, ласки-маски, птицы-страницы, и «внезапные» откровения типа – любовь всегда права. Некоторые образы вообще обескураживают. Особенно запомнилось сердце, которое спрятано в рукаве. Страшно представить, как оно там, бедное, лежит-пылится, готовое вот-вот вывалиться. Словесный ряд подкрепляют тени девушек (а может, одной и той же) в разных позах: с наклоном и без, с поднятыми руками, с раскинутыми в стороны и так далее. Видимо, этот видеоряд призван слиться в единое целое с поэтическим, усиливая образный ряд, но этого, увы, не происходит, и надо честно признать: тени эти, хотя они ни к селу ни к городу, всё же интереснее стихотворений. Напрасно автор запретил что-либо цитировать из своей книги, так было бы нагляднее, и беспомощность опусов была бы очевидна.

Эротические пассажи Грэйс мощнее всяких тренингов. Изнеможение, экстаз, оргазм – без этих слов автор просто не мог обойтись. А в довершение всего пишет о поцелуе не куда-нибудь там, а именно в подколенки. Такая любовь сражает наповал! Стильно, гламурно, изысканно. Не то что тривиальный поцелуй в губы.

Может, эти стихи надо читать сразу после тренингов? Когда дрожат эти самые подколенки от предвкушения обещанных денег и любви? Надо бы попробовать – жаль, нет на эти эксперименты ни денег, ни времени, ни желания.

В САДУ БАНАЛЬНОСТЕЙ

Александра Кириллова. Птица: Стихотворения. – М.: Грифон, 2014. – 128 с. – 1000 экз.

Есть счастливцы, которые пишут стихи так, будто до них никто никогда вообще ничего не писал. И чувствуют себя вполне уютно в саду банальностей, избитых рифм и просроченных истин. Гуляют себе, любуются сотворённым ими же.

Мы с тобою не дети, но всё же

Так нелепо порою смешны.

Долгий путь через годы проложен

В неизменном плену тишины.

Ловим взгляды друг друга, краснеем,

Воскрешаем скупой разговор.

Но о главном, о главном не смеем

Мы друг другу сказать до сих пор.

Как же юности нежные всходы

Мы смогли от потерь уберечь?

Ведь любил ты кого-то, но всё же

Так отчаянно ждёшь новых встреч.

Лекарство от подобной наивности, пожалуй, только одно: читать, читать и ещё раз читать. Классиков – золотой век, Серебряный. Да и хороших современных поэтов тоже не помешает. Хотя бы для того, чтобы представлять, в каком море плывёшь.

Теги:современная литература

Гоголь в Нежинской гимназии высших наук: Антология мемуаров / Сост., вступ. ст., подгот. текстов и коммент. П.В. Михед, Ю.В. Якубина. - СПб.: Изд-во "Пушкинский дом", 2014. – 628 с.: 85 ил. – 1000 экз.

Для обычного человека гений, да и просто любая историческая знаменитость, – что-то вроде небожителя. Не в смысле поклонения, отнюдь, а в самом что ни на есть бытовом. Как-то сложно с ходу представить почёсывающего за ухом Пушкина или сморкающегося Бунина. Ну разве могли те, чьи имена высечены огненными буквами на скрижалях цивилизационной памяти, делать вещи, свойственные простому обывателю? Они же – памятники! Вообще такого рода «расчеловечивание» – глубинное свойство мышления. И применимо далеко не только к великим деятелям культуры. Вспомните египетских фараонов, уже при жизни объявлявшихся божествами. Или даже примеры из гораздо более недавнего прошлого. Впрочем, мы отвлеклись. Вернёмся к литераторам. Ясно, что в жизни каждого прославленного писателя был период, который обеспечил формирование яркой и неординарной личности. Детство, отрочество, юность. Времена, когда до мировой славы ещё очень далеко, а ссора с одноклассником гораздо важнее глубинных вопросов бытия. Крайне любопытным представляется подробное описание условий, в которых находился гений на ранних этапах своего жизненного пути. Сегодня у нас есть возможность буквально «заглянуть в класс» к необычному школьнику – Николаю Васильевичу Гоголю. И всё благодаря книге «Гоголь в Нежинской гимназии высших наук» – уникальной антологии воспоминаний учителей и однокашников великого писателя.

Составители проделали большую работу, собрав в одной книге отрывки из мемуаров современников Гоголя. Ценность этой работы – в полноте раскрытия заявленной темы. Одни мемуаристы (к примеру, Н.В. Кукольник) дают развёрнутую картину, другие лишь вносят отдельные штрихи – но в результате у читателя складывается целостное представление о том, в каких условиях формировался характер великого писателя. В период обучения Гоголя недавно открытая гимназия переживала период брожения. Смена директоров, напряжённые отношения между профессорами, вылившиеся позднее в политический скандал, «дело о вольнодумстве». И – характеры, характеры, характеры. Рассматриваемая нами книга содержит если не ключ к пониманию истоков гоголевской сатиры, то хотя бы определённую «зацепку», намёк. Многое из увиденного в стенах гимназии позже «засветится» в произведениях Николая Васильевича. Взять хотя бы случай, возможно, послуживший отправной точкой замысла «Мёртвых душ». В письме П.И. Мартоса к П.И. Бартеневу читаем: «В Нежине, где мы воспитывались в пансионе, при Гимназии высших наук князя Безбородко, был некто К-ачь, серб; огромного роста, очень красивый, с длиннейшими усами, страшный землепроходец, – где-то купил он землю, на которой находится – сказано в купчей крепости – 650 душ; <[?]> Не знаю, какое присутственное место решилось совершить купчую крепость на эту землю, заложенную впоследствии К-чем за значительную сумму. Что же оказалось? Земля эта была – запущенное кладбище».

Воспоминания современников помогают узнать Николая Васильевича с неожиданной стороны. Скажем, Т.Г. Пащенко так отзывается об актёрском опыте Гоголя: «…Гоголь взялся сыграть роль дяди-старика – страшного скряги. В этой роли Гоголь практиковался более месяца, и главная задача для него состояла в том, чтобы нос сходился с подбородком… По целым часам просиживал он перед зеркалом и пригинал нос к подбородку, пока наконец не достиг желаемого… Сатирическую роль дяди-скряги сыграл он превосходно, морил публику смехом и доставил ей большое удовольствие. Все мы думали тогда, что Гоголь поступит на сцену, потому что у него был громадный сценический талант…» Гоголь-актёр – не очень представимо. Однако игра, перевоплощение – возможно, одна из тех черт характера, которые в итоге позволили Николаю Васильевичу «вживаться» в героев собственных произведений, тем самым придавая им столь узнаваемую фактурность.