Анатолий Манаков - Апостолы двуликого Януса: Очерки о современной Америке

«Последний довод королей» — такую надпись отливали на французских пушках крупного калибра при Людовике XIV. То же изречение клеймил на своих орудиях Фридрих II. Какая же надпись украсит корпус ракеты MX? «Последний довод Белого дома»?

Мне удалось познакомиться с ним, когда его имя было известно в Америке разве лишь по публикациям журнала «Нью–йоркер». В то время Джонатан Шелл рассказывал мне, что пишет книгу, которая должна стать делом всей его жизни. Вскоре эта книга «Судьба Земли» была опубликована и вызвала в Америке такой резонанс, что Гаррисон Солсберри из «Нью–Йорк таймc» назвал ее одной из важнейших книг за все десятилетие.

— Среди нашей интеллигенции, — говорил мне Джонатан Шелл, — немногие находят в себе мужество посмотреть в глаза грозящей опасности ядерной катастрофы. Гораздо удобнее отвернуться и утешать себя мыслью, что если такая опасность и существует, то ты непричастен лично к созданию машин массового уничтожения и морально не несешь ответственности. Произойти же может самое страшное — исчезновение человеческой цивилизации с лица планеты, ее гибель в огне ядерного пожара. Общество, которое систематически закрывает глаза на угрозу его физическому выживанию и ничего не предпринимает для спасения людей, можно по праву считать психически ненормальным…

Джонатан Шелл не ученый, но, обратившись к помощи тех, кто может судить компетентно о размерах грозящей опасности, он пришел бесповоротно к выводу: в результате совершенно непредсказуемого сегодняшней наукой взаимодействия различных последствий массового применения ядерного оружия человечество столкнется с катастрофой, размеры которой не укладываются в самом богатом человеческом воображении. «Кто сегодня поручится, что мы полностью постигли все законы природы Земли? — рассуждал он. — Говоря о глобальных последствиях мирового ядерного конфликта, можно ли судить с достаточной уверенностью о том, что произойдет с магнитным полюсом Земли, ее защитным озоновым слоем, экосферой, биохимическим и динамическим балансом? Ведь Земля — единый живой механизм, наша мать, от нее мы все зависим. Как и каждый человек в отдельности, она уникальна, а ее жизнь священна. Нескольких тысяч мегатонн ядерной взрывчатки будет более чем достаточно для мгновенного уничтожения подавляющего большинства населения, животных, птиц, катастрофических трансформаций климата и окружающей среды, пагубного влияния на фотосинтез растений, начала таких эпидемий, с которыми врачи, даже если часть из них останется в живых, никогда не справятся. Судьба Земли в случае ядерной катастрофы остается загадкой даже для ученых. Наше невежество должно было бы нас заставить задуматься, проявлять большую осторожность и действовать безотлагательно для предотвращения нависшей над нами опасности…»

«Экспертам» разного рода автор книги еще раз напомнил: «Обсуждение характера ядерной войны в Америке часто сводят к ее последствиям для экономики. Но если не будет людей, а окружающей среде нанесен непоправимый ущерб, кому нужна эта самая экономика? Те, кто разглагольствует о восстановлении после ядерной войны и победе в ней, пребывают в мире иллюзий, живут в прошлом, не сознавая, что с появлением атомного оружия оно покинуло нас навсегда».

Нет, не со всем в книге Джонатана Шелла можно легко согласиться. Честно и прямо указав на непоправимые последствия ядерной войны, он все же неубедительно раскрывает причины гонки вооружений, а его рецепты по предотвращению ядерной катастрофы звучат сомнительно. Главную вину он возлагает вообще на научно–технический прогресс, а не на конкретную социально–политическую систему, способную направлять этот прогресс в ущерб интересам людей. Его «космический» подход к истории человеческого общества полностью игнорирует вопрос, кто же является инициатором каждого нового витка в гонке вооружений, а отсюда и утопическая несостоятельность его рекомендаций — «отказаться государствам от национального суверенитета и основать политическую систему, позволяющую мирно разрешать международные споры».

Рассказывая и думая о немыслимом, Джонатан Шелл обошел стороной и то, о чем предупреждал американский ученый Даниэль Элсберг. «У большинства американцев сложилось представление, что после Нагасаки ядерное оружие не использовалось, — указывал он. — Это не совсем верное представление. Снова и снова, обычно в тайне от общественности, американское ядерное оружие используется, как используется приставленный к голове человека револьвер, неважно, нажимается при этом или нет спусковой крючок». Элсберг привел двенадцать конкретных случаев, когда правительство США угрожало применением ядерного оружия, пытаясь оказывать давление на другие государства. И в действиях нынешней администрации США, наращивающей потенциал первого удара, все те же тщетные попытки угрожать использованием этого оружия для достижения политических выгод.

В книге Джонатана Шелла, бесспорно, отражена реальная картина того, к какому исходу может привести рискованный курс балансирования на грани военной конфронтации. Вот почему он предостерегал: «Сегодня многие из нас безразличны к будущему, как и безразличны друг к другу. Но если мы стряхнем с себя летаргическую усталость и начнем действовать, все может измениться. Так же как инертность приводит к отчаянию, подчас такому глубокому, что мы даже не сознаем его, переход к действиям приблизит нас к вере в то, что жизнь наша совсем не безнадежна…»

После одной из встреч с Джонатаном Шеллом я зашел в нью–йоркский кафедральный собор святого Иоанна. Там с церковного амвона выступал писатель Курт Воннегут. Его пришли послушать несколько тысяч человек. Он говорил о не сравнимых ни с чем опасностях ядерной катастрофы. О том, что его соотечественники оказались сейчас на перепутье: одна дорога ведет к смерти и массовому самоубийству, другая — к жизни.

Какой же выбор будет сделан? Да не покажется это оскорблением чувств верующих, Курт Воннегут призвал присутствующих в храме проникнуться убеждением, что судьба их не в божьих руках, а в их собственных. Таково, наверное, знамение нашего времени, заставляющего думать по–новому всех, кто еще не решился сделать свой выбор.

Такого в Нью–Йорке не видели и не думали даже, что такое возможно. Вытеснив автомашины с главных авеню Манхэттена, люди несколько часов нескончаемыми колоннами шли в сторону Центрального парка. В полдень над парковой поляной зависли полицейские вертолеты, откуда следили за порядком, а заодно подсчитывали на глаз собиравшихся на митинг людей: четыреста, пятьсот, шестьсот, семьсот тысяч… Сбившись со счета, исчезали за макушками небоскребов. А люди все шли и шли, и, казалось, их потоку не будет конца.