Владимир Реданский - Во льдах и подо льдами

Для участия в походе к экипажу «К-51» прикомандировали с подводной лодки «К-52» командира электромеханической боевой части инженера-капитан-лейтенанта А.П. Барсукова, командира группы движения старшего инженер-лейтенанта Е.И. Семенова и старшину группы мотористов мичмана С.Е. Андреева. При выходе из Ленинграда на борт лодки поднялся также М.А. Рудницкий. Присутствие на корабле главного конструктора и строителя подводных крейсеров, конечно досконально знающего устройство корабля и всех его систем, усиливало атмосферу спокойствия и уверенности, царившую среди личного состава «К-51», хотя боевое задание, которое выпало на его долю, как все отчетливо понимали, являлось чрезвычайно сложным и опасным.

Переход в Кронштадт под проводкой ледокола «Молотов» (им командовал Н.М. Николаев) осуществлялся в ночь на 15 декабря.

Враг не заметил идущую во льдах лодку и весь огонь сосредоточил на ледоколе. Снаряды рвались рядом с судном. Несколько человек, находившихся на верхней палубе, получили ранения.

Полтора часа длился обстрел. И только утром, когда маленький отряд подошел к острову Котлин, артиллерийские батареи противника смолкли.

В Кронштадте подводники завершили последние приготовления к походу, и в ночь на 22 декабря «К-51» вышла из гавани. На этот раз во льду ее вел ледокол «Ермак».

Обстановка сложилась тяжелая. Порывистый ветер, достигавший 7—6 баллов, вызвал подвижку ледяных полей. Канал между «Ермаком» и следовавшей за ним на расстоянии одного кабельтова лодкой быстро затягивало, ее корпус стали сдавливать крупные льдины. Во многих местах легкого корпуса сорвало листы обшивки. Дали течь некоторые расположенные здесь цистерны. Сдвинуло с креплений орудийные платформы. В левом борту, в районе носовых горизонтальных рулей образовалась пробоина размером 7 х 1,5 м. Толщина льда, взгромоздившегося на палубу, достигала 3 м. На подводной лодке сыграли аварийную тревогу. Ледокол околол ее и запросил командира о дальнейших намерениях. Но подводники даже в такой обстановке отказались от мысли о возвращении, хотя полученные повреждения угрожали живучести корабля. Экипаж единодушно высказался за продолжение похода, заверив, что все повреждения, угрожающие боеспособности лодки, сможет устранить своими силами. В подходящей полынье решили провести вывеску и дифферентовку. Погружение показало, что от намерзшего льда избавиться не так-то просто. И все же последующий трезвый анализ создавшейся обстановки окончательно привел к неутешительному выводу: от выполнения боевой задачи следует отказаться, тем более что ледовые поля простирались до западного Голландского плеса, а Гогланд находился в руках противника. В воздухе периодически появлялись неопознанные самолеты.

Вечером 22 декабря «К-51» и ледокол прибыли к острову Лавенсари, где в течение двух суток их экипажи устраняли на лодке повреждения.

26 декабря поступило приказание от командования флота «К-51» вернуться в базу [253] Центральный военно-морской музей. История подводной лодки «К-51» КБФ. № СФ/Р 223. Л. 4-5. .

Так неудачно закончилась единственная в первые годы войны попытка использовать на Балтике накопленный в период боевых действий с Финляндией опыт подледных плаваний. В дальнейшем обстановка на Балтийском театре еще более осложнилась. Продолжая усиленно минировать Финский залив, противник оборудовал две противолодочные позиции — гогландскую и нарген-порккалауддскую, прорываться через которые было крайне рискованно.

И тем не менее балтийские подводники и в этих условиях продолжали вести борьбу с врагом. Прорываясь через устье Финского залива, подводные лодки в 1942 г. свыше тысячи раз пересекали линии минных заграждений, причем глубина залива местами не превышала 20 м. Само собою разумеется, что в зимнее время в такой обстановке действовать стало совершенно невозможно.

В 1943 г. положение еще более усугубилось в связи с тем, что в самом узком месте залива на линии нарген-порккалауддской позиции немцы установили двойное сетевое заграждение. На очень немногих глубоких отдельных участках под сетью, имевшей ширину от 40 до 70 м, где лодки могли бы пройти, подводников подстерегали донные магнитные мины. Вдобавок ко всему противник развернул на подходах к противолодочным позициям корабельные дозоры, усилил действия авиации.

В 1943 г. подводная лодка «Щ-303» (командир капитан 3 ранга И.В. Травкин) предприняла попытку прорваться через противолодочный рубеж и с величайшим трудом вернулась обратно. Четыре другие лодки («Щ-406», «Щ-408», «С-9» и «С-12») погибли. Подводные лодки КБФ оказались наглухо блокированными, и от использования их для борьбы на коммуникациях противника в Балтийском море пришлось отказаться.

Боевые походы советских подводников возобновились лишь во второй половине 1944 г., когда представилась возможность часть подводных сил перебазировать в конце сентября — начале октября в предоставленные вышедшей из войны Финляндией порты Хельсинки, Турку (Або) и Ханко и оттуда производить развертывание подводных лодок, пользуясь безопасными фарватерами в финских шхерах.

Осенью 1944 г. подводные лодки снова стали выходить в боевые походы. Продолжали они активно действовать и с наступлением зимы — тогда, когда шхерные фарватеры сковал лед. На помощь лодкам при выходе из новых мест базирования приходили финские ледоколы.

Одной из первых в начале октября 1944 г. направилась в море подводная лодка «Щ-310» под командованием капитан-лейтенанта С.Н. Богорада, а всего она совершила в осенне-зимних Условиях 1944/1945 г. три боевых похода, общей продолжительностью 110 суток.

Второй ее поход, пожалуй, наиболее тяжелый, начался 1 декабря 1944 г. и закончился 15 января 1945 г. Трудности штормового плавания усугубились тогда сильными морозами: ртутный столбик опускался до отметки —20°. Подводники знали, как бороться с обмерзанием корпуса, механизмов, но от этого им не становилось легче. Непрерывные проверки и проворачивание механизмов, их прогревание, частые, непредусмотренные никакими боевыми обстоятельствами погружения, чтобы избавлять корпус и надстройку от ледяного панциря, выматывали силы и без того уставших людей. Иногда подобная процедура занимала довольно продолжительное время. По команде из центрального поста в уравнительную цистерну принимали до 4 т воды и в течение нескольких часов производили одну поддиферентовку за другой, пока не оттают и не оторвутся от корпуса подводной лодки последние глыбы намерзшего льда.

«Щ-310» возвратилась в базу, умножив свой боевой счет. Ее командиру С.Н. Богораду было досрочно присвоено воинское звание капитана 3 ранга. А по окончании войны Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 июля 1945 г. он удостоился звания Героя Советского Союза. Подводная лодка еще в марте 1945 г. стала Краснознаменной.