Владимир Реданский - Во льдах и подо льдами

В центральном посту идет отсчет: 18, 16, 14, 12 м. И вдруг взволнованный голос старпома капитана 2 ранга В.М. Ладнова, наблюдавшего в зенитный перископ: «Товарищ командир, над нами лед!» Всплытие продолжалось. Но обычного шума взламываемого льда не слышно. Полынья затянута молодым, тонким, прозрачным льдом — ниласом (нилас — тонкий молодой лед, образующийся при смерзании начальных форм льдообразования: ледяное сало, снежура, шуга и др). Это он, пропуская свет, создавал видимость чистой воды.

Командир скомандовал «Продуть среднюю!» — и в поднятый перископ наблюдал, как «ледовый гребень» ограждения рубки «вспорол» нилас.

Устранение неисправности носовых горизонтальных рулей заняло всего около двух десятков минут. И снова погружение в подледное царство.

Представляет интерес с точки зрения особенностей плавания подо льдом и еще один эпизод из этого же похода, также связанный с тем обстоятельством, что непосредственно подо льдом находится большой слой значительно опресненной воды.

19 сентября в 23 ч в соответствии с планом перехода лодка должна была приледниться для очередного сеанса связи. На поверхности были уже сумерки, и лед снизу в перископ просматривался плохо. При всплытии, когда до поверхности осталось около 20 м, она коснулась льда и, отскочив от него, словно мячик, пошла вниз метров на 15.

«Опять начинаем всплытие. Теперь уже скрип и скрежет на меньшей глубине, — делает некоторое время спустя запись в своем дневнике А.П. Михайловский, — и снова самопроизвольное погружение, потом — всплываем. На 16 м по глубиномеру лодка останавливается и тут же начинает резко менять курс. Видимо, корабль разворачивается подледным течением. Наконец он ложится в ложбинку в нижней поверхности льда и притирается к ней. Приледнение окончено. Над нами — пять метров арктического льда, под нами — две тысячи глубины Ледовитого океана» [401] Кругозор. 1988. № 6. С. 8. .

20 сентября лодке предстояло всплыть у дрейфующей полярной станции «Северный полюс-10». В назначенный день в 5 ч 10 мин на ней точно зафиксировали свои координаты и координаты станции, но в непосредственной близости от нее подходящей полыньи не оказалось. И, отойдя на пять миль, атомоход начинал ее поиск, двигаясь по расходящейся спирали, тем более что лед достигал толщины 5 м с торосами до 18 м.

Но вот эхоледомер зафиксировал отсутствие льда, и вместо его темной бугристой поверхности в перископе ярким серебристо-зеленым светом блеснула долгожданная полынья. Быстро отработали задний ход, и вдруг таинственным образом полынья пропала: лодку, видимо, снесло в сторону подводным течением.

Чуть более часа ушло на дальнейший поиск. Когда же найти разрыв во льдах все-таки удалось и всплытие состоялось, выяснилось, что нос корабля под воздействием течения и дрейфа льда оказался под его кромкой. Около же рубки громоздились огромные торосы. Картина, которую командир увидел в перископ, не внушала ему уверенности. Надо было принимать решение. Попытка «выдернуть» носовую оконечность не удалась. К тому же и корму начало уводить под лед. Возникла опасная ситуация, которая даже при быстром погружении могла привести к повреждению корпуса. А после погружения для того, чтобы развернуться, лодка потеряла полынью. И только через полтора часа терпение и настойчивость командира и центрального поста увенчались успехом. Вот как описал этот эпизод А.П. Михайловский: «Отработав полным ходом назад, мы сумели все же успешно погрузиться в надежде удачнее войти в ту же полынью. Но ничего не вышло. Пришлось начинать все сначала! Вскоре, в 8 ч 45 мин, обнаружили свободное ото льда пространство размером около 800 х 200 м, в котором удалось всплыть в самом центре. Решили ошвартоваться у восточной кромки полыньи. Однако и тут обстановка оказалась непростой: в правый борт дул сильный ветер, а в левый «давило» сильное течение. Суммарное их воздействие привело к уваливанию Носа под ветер, а корма начала уходить под кромку льда. Лодку могло зажать льдинами. С некоторым риском дав полный ход, после третьей или четвертой попытки удалось, наконец, вывернуться влево и выйти в середину полыньи» [402] Михайловский А.П. Вертикальное всплытие. С. 390. .

На поверхности свирепствовала пурга. Командир приказал открыть вахту на радиолокационной станции. В 35 кабельтовых обнаружили «цель», а потом уже сквозь кратковременные разрывы белой пелены с трудом разглядели чернеющие постройки и мачту с флагом. На сигнальные ракеты никто не отреагировал. По УКВ-связи контакт также установить не удалось. Ветер же продолжал усиливаться, дойдя до 7 баллов. Он налегал на корпус лодки с правого борта. А с левого «жало» течение. Могло статься, что корабль окажется затертым во льду. А.П. Михайловский решил не испытывать судьбу и отказаться от «рандеву» с СП-10. Подобная ситуация — полностью схожих в Арктике не бывает — повторилась, когда лодка подошла и к станции СП-12. «К-178» трижды всплывала поблизости от нее. Последняя, третья полынья оказалась самой удобной гаванью. Ее размеры составляли около 200 м (ширина) и 800—900 м (длина). Настоящий ледовый канал! Три часа простояла в нем «К-178», все еще надеясь на «свидание» с зимовщиками «СП-12». Но безуспешно. За это время лодка пополнила запасы воздуха высокого давления, провела сеанс радиосвязи. «В этой полынье, так же как и в районе «СП-10», наблюдал, что лодка прижимается к наветренной стороне льдины, — запишет в «арктической тетради» А.П. Михайловский. — Только теперь сообразил, что дело тут вовсе не в том, что действует течение, противоположное направлению ветра, а в том, что лед дрейфует под ветер гораздо быстрее, чем глубоко сидящая в воде лодка. Вот тут-то и зарыта собака!» [403] Михайловский А.П. Вертикальное всплытие. С. 390.

Уже в полной темноте «К-178» погрузилась и начала движение по направлению к острову Врангеля. Пройдя затем узким и мелководным желобом, атомный ракетоносец 23 сентября всплыл в Чукотском море, где его встретили корабли Тихоокеанского флота — ледокол «Пересвет» и спасательное судно «СС-37». Вдалеке, у самого горизонта, дрейфовал ледокол «Адмирал Макаров». При дальнейшем следовании к Берингову проливу и в самом проливе «К-178» пришлось форсировать полосы плавающего льда на протяжении 155 миль. В ночное время пришлось для безопасности подсвечивать путь прожектором.

26 сентября, попрощавшись с сопровождающим лодку спасателем «СС-37», «К-178» погрузилась на глубину 50 м и легла на курс, ведущий к Камчатке. Теперь можно было спокойно подвести итоги подледного перехода. Подо льдом лодкой пройдено 1617 миль, на что затрачено... часов. В данном походе «К-178» поставила своеобразный рекорд: такого количества приледнений и всплытий в полыньях и разводьях (10 раз), когда экипажу пришлось выполнять сложнейшие маневры, не имел еще ни один подводный корабль.