Тамара Гузенкова - Антропология власти. Юлия Тимошенко

В связи с этим возникает закономерный вопрос, а обладает ли в самом деле Юлия Тимошенко секретом риторического мастерства, и если да, то в чем он заключается?

Поиск ответа на этот вопрос следует, наверное, начинать с её юношеских лет, когда формировался и закреплялся характер будущего политика. В этом смысле у Юлии Тимошенко — выраженного экстраверта и лидера по натуре — имелись все предпосылки для того, чтобы стать незаурядным оратором. Она принадлежит к разряду людей, которые испытывают удовольствие от самого процесса говорения. В период, когда она занималась вначале общественной, а затем и предпринимательской деятельностью, ей приходилось на практике осваивать и оттачивать навыки убеждения и манипулирования собеседником. Так, если бы ей, президенту ЕЭСУ, в свое время нечего было сказать главе «Газпрома» Рэму Вяхиреву, то и черные ботфорты вкупе с короткой юбкой, в которых она явилась к нему на прием, не помогли бы развернуть многомиллиардный бизнес.

Французский исследователь Ролан Барт в 1957 году в своей книге «Мифологии» писал, что миф — это слово, что «любой предмет этого мира может из замкнуто-немого существования перейти в речевое состояние, открыться для усвоения обществом... Мифическое слово создается из материала уже обработанного с целью определенной коммуникации» [399] Барт Р. Мифологии / пер. с фр., вступ. ст. и коммент. С. Зенкина. М.: Академический проект, 2008. . Не вдаваясь в тонкости бартовского семиотического анализа мифологии, воспользуемся этим определением как образом, отчасти совпадающим с предметом настоящего исследования. Правда, в данном случае следовало бы поменять последовательность понятий в бартовском определении и написать: слово — это миф. Такая перестановка заставляет обратить более пристальное внимание на языковое оформление Юлией Тимошенко произносимых ею смысловых характеристик.

Итак, систему властных и социально-личностных отношений, представленную в риторическом творчестве Юлии Тимошенко, уместно разделить на несколько взаимодействующих образно-речевых субсистем, каждая из которых описывается соответствующими языковыми средствами.

Первая из таких субсистем это «Я — мы», которой соответствует язык самопрезентации, направленный на создание позитивного образа ограниченной группы — лидера и близких к нему соратников, которую в определенных обстоятельствах можно превратить в команду.

Другая образно-речевая субсистема— это более широкая общность, объединяемая понятиями «Я, мы — вы». В нее помимо команды включаются и «другие», но всё-таки близкие группы поддержки лидера и её окружения (приверженцы, симпатизирующие, лояльные и др.). Эти коммуникативные объединения описывает язык солидаризации, отождествления, обольщения.

Язык самопрезентации у Юлии Тимошенко — это язык избранных, своеобразной касты, наделенной особыми, сверхценными качествами. При характеристике своей собственной персоны, а также возглавляемой ею силы, в её речи преобладают лексемы, означающие созидательное, конструктивное и позитивное действие. Понятия же, относящиеся к разрушению, уничтожению, устранению и т.п., если и используются, то только по отношению к тем объектам, которые определяются как негативные и враждебные (табл. 1).

Таблица 1

Термины и понятия, используемые Юлией Тимошенко для характеристики «своих» [400] Здесь и в следующей таблице лексемы извлечены из текстов интервью и выступлений Юлии Тимошенко за 2000—2008 годы, размещенные на интернет-ресурсе http://www.tymoshenko.com.ua .

То, что Тимошенко — способный, быстро обучающийся и «самонастраивающийся» оратор, стало ясно еще по её первым выступлениям в Верховной Раде. В 1998 году она, обладавшая явно недостаточным опытом, малым политическим весом и слабой фракционной поддержкой, попробовала на свой страх и риск испытать на опытных законодателях тактику солидаризации [401] Паршина О. Н. Российская политическая речь: теория и практика / под ред. О. Б. Сиротининой. Изд. 2-е, испр. и доп. М.: ЛКИ, 2007. . Её первые выступления пестрели часто повторяемыми оборотами «я с вами полностью согласна», «я полностью разделяю вашу озабоченность», «совершенно справедливо замечено», «я хочу известить Верховную Раду»и т.п. Это создавало впечатление общности взглядов и устремлений оратора и слушателей. В ходе выборов спикера, она, сама претендуя на этот пост, обезоруживала парламентариев комплиментами.

«Состав этой Верховной Рады таков, что каждый депутат способен быть премьер-министром, каждый второй — главой Верховной Рады, а каждый третий — президентом. И именно поэтому я хочу спросить вас: разве не способны мы сформировать полноценное коалиционное правительство? Или лучше и дальше терпеть воинственную серость на верхних этажах власти?» [402] URL: http://www.rada.gov.ua/zakon/skl3/BUL31/200598_ll.htm.

В ту пору поддержка и симпатии депутатов выразились в том, что Юлия Тимошенко всё-таки заняла довольно высокий пост, став, правда, не спикером, но главой стратегически важного бюджетного комитета.

Позднее, когда Ю. Тимошенко вступила в открытую борьбу против президента Л. Кучмы, парламентской поддержки ей стало явно недостаточно. Вспомним, что в тот период в Верховной Раде начался процесс создания пропрезидентского большинства. Да и сама Тимошенко, перейдя в правительство на пост вице-премьера по вопросам ТЭК, не только лишилась депутатского мандата, но и попала в тюрьму по обвинениям в экономических преступлениях. Именно тогда Тимошенко применила новую риторическую стратегию прямого обращения к народу, минуя «посреднические» звенья и группы влияния. И с 2001 года (после освобождения из заключения) она предпочитает апеллировать к «народу», «гражданам», к «стране».