Николай Ульянов - Происхождение украинского сепаратизма

Схема развития всякого сепаратизма такова: сначала якобы пробуждается «национальное чувство», потом оно растет и крепнет, пока не приводит к мысли об отделении от прежнего государства и создании нового. На Украине этот цикл совершался в обратном направлении. Там сначала обнаружилось стремление к отделению, и лишь потом стала создаваться идейная основа, как оправдание такого стремления.

В заглавии настоящей работы не случайно употреблено слово «сепаратизм» вместо «национализма». Именно национальной базы не хватало украинскому самостийничеству во все времена. Оно всегда выглядело движением ненародным, вненациональным, вследствие чего страдало комплексом неполноценности и до сих пор не может выйти из стадии самоутверждения. Если для грузин, армян, узбеков этой проблемы не существует по причине ярко выраженного их национального облика, то для украинских самостийников главной заботой все еще остается доказать отличие украинца от русского. Сепаратистская мысль до сих пор работает над созданием антропологических, этнографических и лингвистических теорий, долженствующих лишить русских и украинцев какой бы то ни было степени родства между собой. Сначала их объявили «двумя русскими народностями» (Костомаров), потом — двумя разными славянскими народами, а позже возникли теории, по которым славянское происхождение оставлено только за украинцами, русские же отнесены к монголам, к туркам, к |5:азиатам. В. Щербакивскому {1} 1 В первом, прижизненном (1966 г.) издании, далее условно называемом авторизованным, здесь и в библиографической ссылке ошибочно: Ю. Щербакивский. Автор упомянутого здесь сочинения — Вадим Михайлович Щербаковский (у к р. Щербаківський),— профессор,— однако, об образовании в библиографических справках говорится: учился в 3-х университетах: Петербургском, Московском и Киевском; сведения об окончании оных не приводятся. Пражское издание указанной его работы Ульянов ошибочно датирует 1942-м годом. и Ф. Вовку доподлинно стало известно, что русские представляют собою потомков людей ледникового периода, родственных лопарям, самоедам и вогулам, тогда как украинцы — представители переднеазиатской круглоголовой расы, пришедшей из-за Черного моря и осевшей на местах, освобожденных русскими, ушедшими на север вслед за отступающим ледником и мамонтом [1] Щербаківський В. Формація української нації. Нарис праісторії України. Прага, 1941 ; То же: Нью-Йорк, 1958. 147 с. . Высказано предположение, усматривающее в украинцах остаток населения утонувшей Атлантиды.

И это обилие теорий, и лихорадочное культурное обособление от России, и выработка нового литературного языка не могут не бросаться в глаза и не зарождать подозрения в искусственности национальной доктрины.

В русской, особенно эмигрантской, литературе существует давнишняя тенденция объяснять украинский национализм исключительно воздействием внешних сил. Особенное распространение получила она после Первой мировой войны, когда вскрылась картина широкой деятельности австро-германцев по финансированию организаций вроде «Союза вызволения Украины», по организации боевых дружин («Сичевые стрельцы»), воевавших на стороне немцев, по устройству лагерей-школ для пленных украинцев.

Д. А. Одинец, погрузившийся в эту тему и собравший обильный материал, был подавлен грандиозностью немецких планов, настойчивостью и размахом пропаганды в целях насаждения самостийничества [2] Одинец Д. А. Из истории украинского сепаратизма // Современные записки. Париж, 1939. № 68. С. 369—387. . Вторая мировая война явила еще более широкое полотно в этом смысле.

Но с давних пор историки, и среди них такой авторитет, как проф. И. И. Лаппо, обратили внимание на поляков, приписывая им главную роль в создании автономистского движения.

Поляки в самом деле по праву могут считаться отцами украинской доктрины. Она заложена ими еще в эпоху гетманщины. Но и в новые времена их творчество очень велико. Так, самое употребление слов «Украина» и «украинцы» впервые в литературе стало насаждаться ими. Оно |6:встречается уже в сочинениях графа Яна Потоцкого [3] Potocki, Jan. Voyage dans les steppes d’Astrakhan et du Caucase. Paris: Merlin, 1829. . Другой поляк, гр. Фаддей Чацкий, тогда же вступает на путь расового толкования термина «украинец». Если старинные польские анналисты, вроде Самуила Грондского, еще в XVII веке выводили этот термин из географического положения Малой Руси, расположенной на краю польских владений («Margo enim polonice kraj; inde Ukгаinа quasi provinсiа ad fines Regni posita») [4] Такое толкование принято было М. С. Грушевским. Но, чувствуя его неудобство для украинофильства и для всей своей исторической схемы, он, тем не менее, ни к какому другому ясному объяснению не пришел. Уже в 1919 г. в «Короткой истории Украины», на стр. 4 он пообещал: «А звідки вона [назва України.— L .] пішла — се потім побачимо». Но ни в этой, ни в других книгах не посвятил нас в результаты «побачення». Один из его последователей и кажется, учеников, Сергей Шелухин, считает все его суждения по этому поводу — «хаосом догадок». См.: Шелухин С. Україна — назва нашої землі з найдавніших часів. Прага, 1936. {2} 2 В подстрочном примечании Ульянов цитирует кн.: Про старі часи на Україні. Коротка історія України (для першого початку). Виданнє шосте. К.; Відень, 1919. 119 с. , то Чацкий производил его от какой-то никому кроме него не известной орды «укров», вышедшей якобы из-за Волги в VII веке [5] Czacki, Tadeusz. O nazwisku Ukrainy i początku kozaków // Dzieła... zebrane i wydane przez hr. E. Raczyńskiego. T. 3. Poznań, 1845. S. 320—326. {3} 3 Рус. перевод: О названии Украины и о начале козаков. Г. Т. С. Т. Чацкого // Улей. 1811, январь. № 1, ч. 1. С. 118—127. .

Поляков не устраивала ни «Малороссия», ни «Малая Русь». Примириться с ними они могли бы в том случае, если бы слово «Русь» не распространялось на «москалей».

Внедрение «Украины» началось еще при Александре I, когда, ополячив Киев, покрывши весь правобережный юго-запад России густой сетью своих поветовых школ, основав польский университет в Вильно и прибрав к рукам открывшийся в 1804 году Харьковский университет, поляки почувствовали себя хозяевами умственной жизни малороссийского края.

Хорошо известна роль польского кружка в Харьковском университете, в смысле пропаганды малороссийского наречия как литературного языка. Украинскому юношеству внушалась мысль о чуждости общерусского литературного языка, общерусской культуры и, конечно, не забыта была идея нерусского происхождения украинцев [6] См. об этом: Кн. А. М. Волконский. Историческая правда и украинофильская пропаганда. Турин, 1920. 207 с. ; Царинный А. Украинское движение: краткий исторический очерк: преимущественно по личным воспоминаниям. Берлин, 1925. 229 с. .