Дэвид Шефф - GAME OVER Как Nintendo завоевала мир

Ямаути в Киото был очень удивлен, узнав, что бейсбольный комиссар отклонил его предложение. Ямаути не заботила судьба команды — для него это были выгодные инвестиции и хороший пиар, — но он не ожидал, что будет втянут в такие бурные общественные дискуссии. Ямаути, который всегда старался держаться в тени, 7 февраля появился на передовице газеты The New York Times , и люди в США стали проявлять интерес к его персоне.

Обвинения в расизме, сделанные некоторыми афроамериканцами и представителями других меньшинств, были быстро отклонены Говардом Линкольном, который послал бейсбольному комиссару копию нинтендовской программы равных возможностей и ее результаты. Но обвинение в том, что Nintendo вовлечена в азартные игры, отклонить было много сложнее. Сделка с миннесотскими лотереями, которая в итоге провалилась, приводилась в качестве доказательства намерений Nintendo заняться азартными играми. Критики также отмечали, что компания начинала с продажи и создания игральных карт и что Nintendo Network в Японии позволяла делать ставки на бегах.

Отвечая на все эти обвинения, Говард Линкольн опубликовал заявление. «У нас нет никакого интереса к скачкам, казино, ставкам на спортивных мероприятиях или прочим игорным занятиям, — сказал он. — Сама мысль о том, что Nintendo или кто-то из высших руководителей компании как-то связаны с азартными играми, абсурдна».

Комитет собственников продолжал встречаться втайне, хотя и возникали случайные утечки информации. Ходили слухи, что сделка обречена, и тут же начинали говорить о том, что комитет готов одобрить инвестиции Ямаути, если он снизит свою долю до 50%. По слухам, Ямаути ответил на такое предложение отказом, не желая становиться миноритарным акционером, в результате чего некоторые задавались вопросом, насколько он был искренним в своих заявлениях. Ямаути утверждал, что взялся за это дело лишь для того, чтобы помочь Сиэтлу — из признательности этому городу и США за все то, что они для него сделали. Тогда почему бы ему не быть гибче? Но Ямаути вряд ли согласился бы стать миноритарным акционером в каком бы то ни было бизнесе.

По мере приближения окончательного срока поддержка Ямаути в прессе и среди общественности казалось, может повлиять на владельцев бейсбольных команд, так что представлялось весьма вероятным, что глава Nintendo все же сможет приобрести Seattle Marines и сохранить свою главенствующую роль, хоть он и согласился на то, что будет обладать менее чем 50-процентным количеством голосов. Существовала и еще одна причина, по которой сделка все же могла быть одобрена: сенатор Гортон пригрозил, что, если комиссия не даст Ямаути на сделку добро, Конгресс США может и отменить освобождение от налогов для бейсбольных команд.

Формально приобретение было одобрено владельцами клубов 1 июля 1992 года. Если и не во всей Америке, то в Сиэтле уж точно Nintendo представлялась спасителем местной команды. Жители города порядком разочаровались в местных крупных компаниях, не проявлявших никакого стремления к благотворительности, и питали большое доверие к японским инвесторам. Nintendo снискала благосклонное внимание не только на страницах деловых газет по всей стране, но и в спортивной прессе США.

Январская CES 1991 года для Nintendo была очень важна. Вечеринка, которую устроила NOA, стала чем-то большим, чем награда для служащих компании, дистрибьюторов, покупателей и лицензиатов. Это была демонстрация власти и могущества. Не в первый раз компания снимала огромную секцию на CES, где поставила свой собственный тент, в котором танцевали персонажи из популярных игр и проводились привлекавшие всеобщее внимание пресс-конференции. Но, несмотря на рекордные прибыли, вплоть до следующего Рождества продолжали выходить газеты с заголовками о том, что у Nintendo не все так гладко. Для Nintendo было крайне важным сделать что-то такое, что полностью бы развеяло ощущение, что компания может совершить роковую ошибку.

В первый день работы CES в 8 часов утра Nintendo созвала пресс-конференцию. Помимо объявления новых финансовых отчетов, предполагаемых показателей и объемов продаж, Питер Мэйн сказал, что мультипликационные шоу NOA достигли уровня 40 миллионов зрителей в неделю, в результате чего обсуждаются возможности дальнейшего сотрудничества с Kool-Aid и несколькими другими фирмами. Он также объявил о скором выходе фильма «Супербратья Марио». Было важно, что Nintendo двинулась в сторону фильмов, поскольку один из журналистов спросил, пойдет ли Nintendo по стопам Disney — в частности, появятся ли тематические парки. На это у Питера Мэйна не нашлось никакого определенного ответа. Он сказал, что компания рассматривает такой вопрос и что создание подобного нинтендовского парка возможно. «Ценность таких персонажей, как Марио, очень велика. И, поскольку мы развиваемся, вас ждет еще много неожиданностей».

Тем же вечером на вечеринке Nintendo сразу следом за выступлением певца Кенни Логгинса к микрофону подошли Питер Мэйн и Говард Линкольн. У Мэйна блестели волосы, у Линкольна был небольшой панковский ирокез, и оба были в черных шелковых пиджаках с логотипом Nintendo. Вместе с Брюсом Дональдсоном, главой продаж, они отдали ключи от Chevrolet Geo и несколько других призов победителям Campus Challenge. Затем Мэйн позвал на сцену Аракаву, и люди, его знавшие, чуть не поперхнулись пивом и канапе. На голове Аракавы было сооружено настоящее гнездо, блестевшее лаком. В громадных очках, сделанных из светящейся трубки, он улыбался до ушей. Диджей поставил «Allie Oop» Hollywood Argyles, и Аракава, Мэйн, Дональдсон и Линкольн принялись петь и танцевать, раскачиваясь и успевая произносить слова песни в такт. Это была незабываемая ночь, недвусмысленная демонстрация того, что лидеры Nintendo считают, что они все делают правильно.

На следующей CES в июне 1991 года вновь высказывались предположения от сведущих людей в индустрии, что Nintendo вот-вот загремит под фанфары. Однако руководители Nintendo высказали еще более высокие ожидания продаж на этот год, чем считал кто либо из собравшихся. Компания также объявила о спорном союзе с Philips Electronics и одновременно победила Sony.

Это была первая CES, на которой не присутствовал живой талисман Nintendo. Говард Филлипс ушел из компании, новость о чем в NOA пытались замолчать. Хотя Аракава продолжал восхищаться Филлипсом и сознавать его значение как Мастера Игр, все чаще стали появляться сообщения о том, что Филлипс начинает вызывать в компании все большее раздражение. «Он вырос, — сказал его коллега. — И это стало проблемой. Он становился самодовольным, и людям это не нравилось».

Развод был совсем недружественным, хотя обе стороны и пытались демонстрировать любовь и уважение друг к другу. Филлипс понимал, что все изменилось; он признавался своим коллегам, что ему становится скучно. Однако все были шокированы, когда он объявил о том, что уходит из компании, чтобы перейти на работу в LucasArts. По его словам, он хотел исследовать образовательные аспекты видеоигр, хотя потом и добавил: «Трудно уйти. Это похоже на отказ от пары хороших теннисных туфель».