Виктор Полищук - Горькая правда. Преступность ОУН-УПА (исповедь украинца)

. Сегодня украинские историки на Западе пробуют досказать, что события на Люблинщине дали начало братоубийственной борьбе на Волыни и Восточной Галичине. Это ошибочный подход. Хоть характер братоубийственной борьбы подобный, все-таки на восточных кресах были они более кровавые, в их основу легла борьба УПА за элименирование чужого элемента, особенно поляков из-за Буга и Сяна. Поляки боролись за сохранение основы "статус кво анте беллум", что согласовалось с направляющими Лондонского правительства и власти подполья, а националистическая сторона программно решила удалить из кресов польское население. Борьба с советскими партизанами и поляками должна была дать националистам независимость или дать миру свободу добыть ее. А вот на Люблинщине безумная политика Гиммлера и Гитлера была направлена на то, чтобы получить территорию для немецкого осадничества на востоке и акция эта стала весьма ценной импровизацией, цену которой заплатили все, но наибольшую поляки, хотя нельзя не вспомнить также огромных жертв украинского населения, которое гитлеровцы загнали на бездорожье…

По-видимому, убедительно написал польский историк. В годы войны Холмщина и Подляшье были другим миром по сравнению с Волынью, на которой началось массовое истребление поляков. В Холмщине и на Подляшье активным был мельниковской ориентации УЦК, а на Волыни — ОУН-б. Холмщина и Подляшье — это была Генеральная Губерния, а Волынь — Рейхскомисариат Украина, в котором властвовал ненасытный террор, внедренный палачом Украины Эрихом Кохом. Между обоими оккупационными образованиями существовала охраняемая граница, которую не каждый мог переступить. Людей охватил страх, они боялись немецкого оккупанта. Вести из Генерального Губернаторства до Рейхскомисариата не переносились по обе стороны границы, а если переносились, то с очевидной целью: разжечь ненависть к полякам. Не без того, что все вести были существенно преувеличенными с целью подстрекательства украинцев против поляков. Ведь на то время уже началась, уже проводилась реализация стратегического плана: устранить поляков с украинских этнических земель. Устранение плановое, выметание, словно метлой смерти.

Нужно обратить внимание на следующее: Немецкая акция выселения поляков на Люблинщине, ее первый этап, начался в ноябре 1942 года и длился до марта 1943 г [309] Encyklopedia II wojny swiatowej, Warszawa, 1975, стр. 765. . Именно тогда имели место первые случаи убийств поляками украинцев на Холмщине, и в то же время отдельные, еще в 1942 году, случаи убийств поляков украинцами на Волыни. Эти последние весной 1943 г. перешли к массовым убийствам. При таком положении вещей нельзя говорить, что убийства поляками солтисов и других лиц на Холмщине были причиной истребления польского населения на Волыни.

В Канаде среди украинцев бытует утверждение, что первопричиной мордований поляков на Волыни была безответственная политика правительства II Речи Посполитой в отношении к украинцам, в частности пацификация в 1930 г. и Береза Картузская, уничтожение православных церквей, ограничение украинского школьничества. На эту политику, как причину мордований поляков, опосредованно указывает Станислав Вронский во вступлении к книге Генрика Цибульского "Красные ночи" [310] Henryk Cybulski: "Czerwone noce", Warszawa, стр. 5-16. . Автор вступления анализирует экономическое положение польского и украинского населения Западной Украины, польское осадничество на этой территории, обсуждает фиаско федеральной концепции Ю. Пилсудского, ненадлежащую политику польского правительства в отношении к украинцам, в частности, указывает на уничтожение церквей и в общем указывает на интенсивную политику полонизации.

В связи с этим следует сказать, что действительно политика II Речи Посполитой была далека от демократизма, почета культурного достояния украинцев, их традиций, вероисповедания и тому подобное. Это действительно была политика интенсивной полонизации, о чем свидетельствует хотя бы факт, что в уездном городе Дубно, в котором жило свыше 40 % украинцев, не было ни одной украинской начальной школы. Говоря в целом: польская власть и общественное мнение расценивали украинцев как граждан второй категории, поляки часто без причины унижали украинцев. Кажется, что весьма интересной иллюстрацией властвующего до войны отношения определенной группы поляков к украинцам является письмо, написанное ко мне в 1992 г. из Чехо-Словакии образованным чехом, врачом, который жил среди украинцев и поляков. Вот отрывки из этого письма:

На врачебном факультете Львовского университета обычно каждый год было 100–110 мест, а кандидатов в четыре раза больше. Полякам предоставлялось 80 % мест, евреям 10 и украинцам 10, однако лимита для украинцев не придерживались, потому что часто на их место принимали русских, например, на 10 мест принимали 4 русских и 6 украинцев.

У меня был товарищ во время учебы, полька, студентка того же курса. Она не была фанатичкой, знала, что я не поляк, одалживала мне книжки, несколько раз мы ходили с ней в кино, а один раз даже на танцы. Однажды она услышала, что я разговариваю со студентом-украинцем по-украински. С того времени она отвернулась от меня, даже не отвечала на приветствие, вела себя хуже, чем если бы я разговаривал со студентом-евреем по-польски. Такой нетолерантности я не видел в дубенский гимназии, во время перерывов мы разговаривали по- польски, по-русски, по-украински, по-чешски. Большинство студентов в Львове были эндеки (национал-демократы), а остальные жили в страхе и притворялись, что симпатизируют нам, их лозунг был "Польша от моря до моря" (от Балтийского до Черного Моря). Какая-либо дискуссия была невозможна. И это происходило в преддверии гитлеровской агрессии на Польшу.

Здесь был процитирован отрывок из письма абсолютно объективного человека, чтобы проиллюстрировать отношение некоторых кругов поляков к украинцам, а также с целью предостеречь тех современных поляков, которые нетолерантно относятся к украинцам в Польше.

Сказанное выше — правда. Однако, все это не могло быть причиной массового истребления поляков. Во время пацификации некоторых сел в Галичине в 1930 году были убиты сотни, а то и тысячи украинцев. Уничтожено много имущества. Вследствие этой акции погибло 9 или 19 человек [311] "Возрождение", № 5/1986. . Береза Картузская, как было сказано, была не только для украинских националистов, в ней карались также коммунисты из КПЗУ, издевались там над евреями и белорусами, от польских послов до Сейма. Политику русификации интенсивно внедряла в жизнь царская и большевистская Россия, однако, по этой причине не доходило до массовых убийств.

Упомянутые здесь факторы польской политики II Речи Посполитой могли только способствовать подстрекательству украинцев, они представляли собой "аргумент" в призывах к массовым убийствам, но сами по себе не были причиной того кровавого периода.