Евгений Норин - Падение Донецкого аэропорта: как это было

Отряд, непосредственно участвовавший в операции по захвату аэропорта, состоял примерно из 120 человек, и выдвинулся в Донецк на «Камазах» из тренировочного лагеря в ночь с 24 на 25 мая. Впоследствии утверждалось, что один из бойцов был агентом СБУ. Проверить эти сведения трудно, тем более что подозреваемый впоследствии погиб, однако то, что произошло далее, могло произойти и без всякого шпиона.

Прибывший в Донецк отряд должен был участвовать в захвате городского аэропорта. Предполагалось таким образом воспретить доставку подкреплений в Донецк воздушным путем. Во главу угла при планировании были поставлены некие договоренности, достигнутые лично Ходаковским с обороняющими аэропорт военными. Кроме того, был завербован офицер СБУ, отвечавший за охрану аэропорта, который должен был пропустить бойцов в новый терминал. При этом разведка была проведена наспех, командиры штурмовых групп не имели карт и вообще смутно представляли себе район действий. Настроения командиров «Востока» были самые шапкозакидательские. Повстанцы перед выдвижением к аэропорту даже не взяли с собой ПЗРК. Это вообще самый поразительный момент. Аэропорт предполагалось захватить именно как объект инфраструктуры, а для этого контроль воздушного пространства был необходим. Как легко вспомнить, переброску подкреплений ВСУ в аэропорт Луганска ополченцы пресекли вообще без захвата самого аэропорта, сбив из ПЗРК военный транспортник при посадке. Вообще, смысл захвата именно терминала не вполне понятен, в свете наличия рядом куда более важных пунктов (диспетчерская вышка, часть ПВО, РЛС). Насчет возможного сопротивления также не задумывались: ожидалась быстрая сдача и разоружение гарнизона.

В итоге 26 мая отряд в сто с небольшим человек легко и быстро вошел в новый терминал аэропорта, расположившись в здании и на крыше. Пассажиров быстро эвакуировали и заняли круговую оборону.

Около одиннадцати часов выяснилось, что терминал стал ловушкой. По засевшим в здании ополченцам начали стрелять снайперы со стороны диспетчерской вышки, из старого терминала, а главное — начала работать авиация. По словам участвовавшего в бою ополченца, атаковали терминал четверка вертолетов и два самолета. Это был мощный аргумент, однако заметим, что при более ответственном отношении к планированию операции дело могло принять иной оборот. Фактически же ополченцы оказались под огнем с земли и с воздуха, паля по ударным вертолетам из стрелкового оружия. В качестве импровизированного средства защиты повстанцы использовали даже поваленные штабелями банкоматы. Однако преимущество в численности и особенно огневых возможностях было не на их стороне.

Терминал не был полностью блокирован, поэтому возможность отступить оттуда оставалась. У ополченцев еще оставались неповрежденные автомобили. Правда, из четырех грузовиков удалось использовать только два, подходы к другим были блокированы снайперами. Под вечер командир отряда, занимавшего терминал, распорядился прорываться на машинах, стреляя во все, что подает признаки жизни.

То, что произошло дальше, описал один из ополченцев:

Наш «КамАЗ» вылетает из терминала, и мы начинаем стрелять во все стороны, в воздух, кругом открытая местность, проехали по трассе 4–5 километров от аэропорта в сторону города, расстояние между машинами где-то метров пятьсот — шестьсот. Два «КамАЗа» едут и палят без остановки. Страшное зрелище! Правда, я перестал стрелять, увидел, что никого нет вокруг. Когда мы стали въезжать в город, вдруг видим — на дороге стоит наш первый «КамАЗ». Я не понял, почему он остановился. Мимо едут машины, даже люди ходят, это уже окраина Донецка. Мы пролетели на сумасшедшей скорости, я не успел разглядеть, кто-то еще стрелял. Через пятьсот метров из гранатомета подбили нашу машину, снаряд попал под кабину водителя, мы перевернулись. Нам, как оказалось, повезло, мы вылетели с борта, ушиблись, но без переломов. Ту машину, которую подбили первой, добивали из пулеметов перекрестным огнем, по ребятам стреляли снайпера, погибли три десятка человек, не меньше. По нам тоже стали палить откуда-то, я бросил пулемет, схватил одного раненого парня, он был из Крыма, потащил на себе, бежал тупо по дворам. Ко мне присоединился наш фельдшер, у него был автомат, я взял оружие и еще пострелял по сторонам, по крышам и бежал дальше с этим раненым.

Жуткое обстоятельство: грузовики с уходящими из аэропорта расстреляли свои же. Один из взводов «восточных» принял грузовики за украинские и встретил выходящих из аэропорта огнем. Уверенные, что атакует украинская нацгвардия, засадчики буквально изрешетили грузовики. Расстреляв машины, «восточные» подошли ближе и только тогда увидели на телах георгиевские ленточки…

Езда в плотно набитых грузовиках очень дорого обошлась ополчению Донбасса

«Я не могу сказать, что Ходаковский предатель, но он бездарен как военный руководитель», — отрубил впоследствии один из командиров штурмовой группы.

В общей сложности в результате этой катастрофической акции погибло около пятидесяти ополченцев, в том числе более тридцати граждан России. Судя по всему, основная масса была убита в расстрелянных грузовиках. В качестве вишенки на этом отвратительном пироге, журналистов допустили в городской морг Донецка, выставив тела бойцов на поругание перед всеми желающими. Уже убитые, эти люди на ближайшие полгода стали мишенью остроумия толпы: воздержаться от шуток по поводу умерших и оплевывания павших сумели далеко не все патриоты и сторонники Украины.

Часть солдат после этого побоища покинула территорию непризнанных республик, многие ушли воевать в Горловку к Безлеру. Никто еще не знал, что катастрофа 26 мая — только начало мучительной борьбы.

В начале лета отряды ополчения были еще немногочисленны, слабо спаяны и вооружены. При таких условиях было бы трудно рассчитывать на взятие аэропорта грубой силой. К тому же требовалось решать одновременно множество задач сразу на всех направлениях. Необходимо было установить связь с Россией, сдерживать украинские войска под Славянском, разоружить воинские части «Збройных сил» и прочие государственные учреждения Украины (МВД, прокуратура, СБУ и проч.), оставшиеся на территории, контролируемой Новороссией, короче говоря, выделить достаточно крупный отряд на штурм аэропорта не было возможности. Даже полностью блокировать аэропорт у ополченцев недоставало сил. К тому же на тот момент линия фронта еще не проходила по окраинам Донецка, а в качестве, собственно, аэропорта гордость Януковича уже не могла быть использована. Таким образом, аэропорт не был первостепенной целью. Однако полностью игнорировать такой терний, воткнутый в глубину ДНР, командиры повстанцев не могли. Ополченцы возле аэропорта периодически вели в меру сил перестрелку с украинскими войсками и обстреливали транспортные самолеты, сбрасывавшие грузы для гарнизона аэропорта.