Николай Страхов - Заметки летописца

У иностранцевъ дѣло идетъ наоборотъ, и въ этомъ великая выгода для ихъ умственнаго движенія. У нихъ все на счету, все цѣнится самымъ точнымъ образомъ. Каждый вершокъ, на который подвинулся нѣмецкій ученый, замѣчается всѣми, и если онъ потомъ не подвинется ни на іоту дальше, его вершокъ все-таки за нимъ останется. Отъ этого каждый дорожитъ своимъ вершкомъ, отъ этого тамъ легче и охотнѣе работать. Мы удивляемся иногда ограниченности тѣхъ иностранныхъ людей и книгъ, которые представляютъ, однако же, нѣчто значительное, въ законъ нибудь извѣстномъ отношеніи. Что же мудренаго? Люди весьма ограниченные легко могутъ произвести что нибудь значительное, когда чувствуютъ, что окружены общимъ вниманіемъ, что все, въ чемъ они дѣйствительно сдѣлали успѣхъ, будетъ какъ слѣдуетъ оцѣнено что никакое ихъ усиліе не пропадетъ даромъ. При такихъ условіяхъ скорѣе можно удивляться малопроизводительности европейцевъ; при такихъ условіяхъ казалось бы мы, русскіе, чего бы не надѣлали! Профессоръ Троицкій, глубже понимающій мышленіе, чѣмъ профессоръ Тренделенбургъ, написалъ бы можетъ быть что нибудь получше Логическихъ изслѣдованій!

Но глухо и холодно въ нашемъ обществѣ; нѣтъ охоты работать, и много силъ самыхъ прекрасныхъ пропадаетъ даромъ.

1864