Ласло Бито - Эвтаназия? Эвтелия! Счастливая жизнь — благая смерть

В Швейцарии не существует закона, который бы категорически запрещал оказание помощи при самоубийстве. Наказуема лишь помощь в корыстных интересах или подстрекательство к самоубийству. Организация «Дигнитас» в Цюрихе открыто оказывает помощь людям, жаждущим умереть. Клиентами ее являются в основном жители тех стран Европы, где на избавление от мук не приходится рассчитывать, а друзья и родные, вздумай они помочь умирающему, рискуют попасть под суд. Сотрудники «Дигнитаса» трудятся добровольно и безвозмездно. Клиент обязан подписать заявление, недвусмысленно подтверждающее его стремление к самоубийству. «Дигнитас» предлагает напиток — смесь барбитуратов и снотворного, — приняв который пациент через минуту-другую погружается в глубокий сон и вскоре умирает.

Пожалуй, в данном случае можно было бы говорить о легкой смерти, но только для тех, кто может воспользоваться услугами швейцарской организации. Для этого большинству страждущих придется покинуть родину, семью, друзей и предпринять тяжелое для больного человека путешествие, чтобы добраться в Цюрих, допустим, из Англии. Правда, в подобных случаях свершился бы обряд прощания в духе эвтелии, но это отнюдь не то же самое, что распрощаться с жизнью в привычной обстановке, среди родных и друзей. И многие ли могут позволить себе дорогостоящие расходы по транспортировке лежачего больного?

Новый закон об эвтаназии, составленный по образцу голландского, принят в Бельгии в апреле 2002 года. Он дает определение эвтаназии как сознательного причинения смерти человеку, который сам просит об этом. Совершение акта позволено только врачу и лишь в том случае, если просителем является совершеннолетний человек (или законно приравненный к совершеннолетним), находящийся на последней стадии болезни, испытывающий физические страдания и на момент составления ходатайства пребывающий в здравом уме и трезвой памяти, то есть способный принимать решения. Ходатайство должно быть добровольным, хорошо продуманным и подтвержденным вторично. Кроме того, существует, разумеется, еще целый ряд параграфов, оговаривающих процедуру.

Этот закон предусматривает как основной критерий невыносимость физических страданий, будто полнейшая беспомощность и утрата человеческого достоинства не могут причинять нестерпимой боли, которую не смягчить никакими лекарствами! Как будто умирающий, не способный контролировать свои физиологические отправления, не испытывает душевных мук, избавить от которых может лишь смерть…

Однако самое поразительное в этом законе то, что он предписывает по меньшей мере месячный необходимый срок ожидания (даже если телесные и душевные страдания превышают предел человеческой выносливости!) с момента подачи письменного ходатайства и до совершения акта эвтаназии. Можно лишь удивляться бессердечности тех, кто писал этот закон. Или же законодателей удерживал иррациональный страх, как бы не применили эвтаназию в тех случаях, когда больной принял необдуманное решение?

Но разве не иррационально предположение, что срок ожидания сам по себе гарантирует продуманность решения? Неужели добровольность и искренность принятого больным решения вызовут большее доверие, если умирающий промучится еще тридцать дней? При этом закон не заботится о подготовке специалистов, которые выявляли бы ходатайства, составленные необдуманно, по неведению или под давлением со стороны, а возлагает эту задачу на любого человека с дипломом врача. Неважно, занимался ли этот врач косметической дерматологией или исследованием дислексии в детском возрасте. Хотя закон отнюдь не способствует легкой смерти тех, кто выстрадал на нее право (не предусматривая даже обеспечение душевной поддержки), все же с сентября 2002 года уже более четырехсот граждан Бельгии избавились от страданий при помощи эвтаназии.

Теперь в Бельгии для обсуждения в парламенте готовится новый законопроект, согласно которому детям, достигшим двенадцатилетнего возраста, будет разрешено с согласия родителей просить об эвтаназии. Похоже, что и в этом случае законом не предусмотрена психологическая помощь или духовная поддержка ни детям, ни родителям.

Многие ставят в пример Голландию с ее законом об эвтаназии и уступчивыми судьями, долгие годы закрывавшими глаза на фактическое положение вещей. На практике применение эвтаназии в этой стране восходит к 50-м годам прошлого столетия. В 1952 году был осужден врач, который по просьбе своего брата помог ему умереть, но приговор уже тогда был мягким: год тюремного заключения условно. В 1973 году по той же причине осудили еще одного врача, а условный срок на этот раз сводился всего к неделе заключения. При этом по стране прокатилась волна всеобщего возмущения приговором: подавляющее большинство населения требовало предоставить врачам право осуществлять эвтаназию. В духе общественных настроений была создана голландская ассоциация «За добровольную эвтаназию». В конце концов 11 апреля 2001 года голландский сенат принял закон «Об эвтаназии и содействии самоубийству», легализовавший давно существующую практику.

Именно в том и беда, что закон в основном лишь подтвердил то, что прежде совершалось нелегально и безнаказанно. Для облегчения последних часов тем, кто жаждет смерти, но слишком слаб, чтобы достичь ее самостоятельно, либеральные голландцы не создали специальных институтов, которые, кстати, сумели бы и воспрепятствовать злоупотреблениям. Ведь закон в конечном счете оставляет возможность любому дипломированному врачу, даже не располагающему специальной подготовкой или практикой, отправить на тот свет любого, якобы желая избавить от страданий. Я намеренно заостряю формулировку, поскольку закон наделяет медика правом решать вопросы жизни и смерти лишь на том основании, что тот обладает дипломом врача. При этом попирается элементарное право человека на жизнь и определение собственной участи. Бывали случаи, когда врач способствовал смерти больного, хотя тот твердо заявлял, что желает прожить отпущенный ему срок. При этом ситуация была столь очевидной, что впоследствии никто из персонала даже не утверждал обратного. И все же врача не осудили ни за намеренное убийство, ни за грубое нарушение права на самоопределение. На каком основании он был оправдан, так и не удалось установить, но ведь всем нам известно, насколько глубоко укоренилось в западной цивилизации убеждение, будто бы «врач лучше знает, что для больного хорошо».

Разумеется, и до принятия нового закона больным точно так же «помогали» (или принуждали их) умереть в Голландии, да и во всем мире. А между тем даже при самой тщательной разработке закона об эвтаназии или эвтелии конец злоупотреблениям можно положить лишь в том случае, если нарушивших право человека распоряжаться своей участью постигнет строжайшее наказание. И после легализации эвтаназии беспощадная строгость закона по отношению к добровольным вспоможителям становится абсолютно обоснованной: ведь нельзя уже будет ссылаться на то, что больной просил о чем-то незаконном и не гуманно было ему отказать. Ну а обладание обычным врачебным дипломом и вовсе никого не облекает высшей властью. Подобно тому как в цивилизованных странах без соответствующей профессиональной подготовки и необходимой практики никому не доверят оперировать мозг или даже удалить аппендикс, точно так же неприемлем закон, не предусматривающий специальную подготовку вспоможителей, наличие у них официального диплома или удостоверения и обеспечение должного контроля над их деятельностью.