Борис Березовский - Искусство невозможного (в 3-х томах)

Хотел бы коснуться Хасавюртовского договора, против которого в то время я возражал категорически. После подписания я пришел к Лебедю и предъявил ему аргументы, почему этого не следовало делать. Лебедь же не стал предъявлять ответные аргументы, а просто сказал мне: «Ты там не был, а я там был».

Когда я стал замсекретаря Совета безопасности, я поначалу задумал ревизию «Хасавюрта». Но когда я глубже вник в проблему, когда обнаружил, что у нас нет сил управлять этой ситуацией, когда я полгода просидел в Чечне, встречаясь с этими людьми, то после долгого анализа я понял, что Лебедь был прав, мы должны были отступить назад, чтобы собраться с силами и на новом этапе по-новому решать эту проблему.

К сожалению, политические достижения этой «передышки» не были подкреплены экономическими мерами. Правительство не пошло на восстановление экономики Чечни, чтобы, контролируя эту экономику, контролировать и Чечню. И через эту контролируемую экономику вернуть Чечню в Россию. Ибо экономические узы сегодня — это самое сильное, что связывает между собой страны и народы. Поэтому, сознавая величину сегодняшней московской трагедии, я убежден, как никогда: если президент будет уповать только на военные методы решения чеченской проблемы, то продолжится гибель сотен и тысяч наших молодых людей, добавятся десятки тысяч безутешных родственников, еще больше разрастутся наши кладбища. В Америке несколько солдатских гробов сносят президента. А у нас кладбища павших солдат поднимают рейтинг президента. Потому что оборвана связь между тем, что происходит, и между тем, что знают люди. В Чечне погибают ежедневно десятки, а иногда сотни людей. И поскольку власть усыпила общество, то мы слышим только бравурные реляции о завершении антитеррористической операции, о разгроме боевиков, об уничтожении полевых командиров. Но при этом растут кладбища, и мы платим жизнями за рейтинг президента.

4 ноября 2002 г. Газета.Ru, Москва

БОРИС БЕРЕЗОВСКИЙ: СЧИТАЮ ЗАКАЕВА СВОИМ ДРУГОМ

Борис Березовский заявил, что уверен в невиновности чеченского эмиссара Ахмеда Закаева. Свою позицию он объяснил в интервью

ГАЗЕТЕ.

Корр.: Почему вы уверены в невиновности Закаева? БЕРЕЗОВСКИЙ: Есть две причины. Во-первых, я знаю Закаева очень давно и мне известны его идеи по поводу мира в Чечне. Они всегда базировались на договоренности, а не на войне. И он всегда был против терактов. Закаев сам часто помогал освобождать заложников. В том числе и иностранцев, двух англичан в частности. Он ездил к Радуеву договариваться об освобождении 21 омоновца. Он вообще всегда был против крайних фундаменталистских идей.

— А во-вторых?

— Во-вторых, я вижу, что происходит со мной. Как фабрикуются обвинения. Мне ведь тоже приписывали финансирование террористов. Я считаю это провокацией тех, кто не хочет мира в Чечне. А Закаев сейчас единственное связующее звено между миром и Масхадовым. И на Западе его хорошо знают.

— Почему же западные политики не стали за него заступаться?

— Стали. По поводу Закаева мне позвонила Ванесса Редгрейв. Она принимала участие во Всемирном чеченском конгрессе и лично знает Закаева. Редгрейв спросила, не могу ли я через мой Фонд гражданских свобод ему помочь. Речь шла об обеспечении правовой защиты. И я ее поддержал.

— А что еще рассказала Редгрейв?

— Сказала, что по ее требованию власти Дании предоставили им бумаги из России, на основании которых Закаева задержали. В этих документах не было обвинений в причастности к захвату «Норд-Ос – та». Там фигурируют обвинения по эпизодам 1996—1999 годов. Тогда почему, спрашивается, его не арестовали в Москве, когда Закаев приезжал на переговоры с Казанцевым? Потому что знают, что против него ничего нет.

— А вы не боитесь, что это заступничество отразится на вас?

— Я давно уже перестал бояться. И считаю, что это мой долг — помочь Ахмеду Закаеву, если он попал в несправедливую ситуацию. Потому что считаю его своим другом. Поскольку мы вместе прошли через очень тяжелые испытания. И нам тогда пришлось очень друг другу доверять, чтобы просто остаться в живых.

6 декабря 2002 г. Мониторинг телеэфира, Центр региональных прикладных исследований (ЦРПИ), Москва

НОВОСТИ

Ведущая: Марианна Максимовская

ВЕДУЩАЯ: Итак, сегодня вновь в центре внимания оказались попытки Москвы добиться выдачи спецпредставителя Масхадова Ахмеда Закаева. На этот раз от правительства Великобритании. Из Дании, которая уже отклонила просьбу Москвы о его выдаче, Закаев прилетел в Лондон.

БЕРЕЗОВСКИЙ: note 100 Власть российская себя сильно дискредитирует такого рода запросами. Во-первых, необоснованными и скоропалительными. И это вот пример и, как вы сказали, с Закаевым, и пример со мной, и это не единственные примеры. Вообще, вы знаете, на самом деле ведь Россия не первая страна, которая пытается Интерпол использовать в политических целях. В свое время Гитлер то же самое делал, он использовал Интерпол для того, чтобы достать своих политических оппонентов. Они были многочисленны…

— Но это вы сравнение привели, конечно, серьезное. Не опасаетесь только лишних осложнений для вас?

— Вы знаете, я привел только то сравнение, которое соответствует моему пониманию о том, что делает Россия, как Россия себя на самом деле дискредитирует. И понимаете, действительно, к сожалению, не в первый раз. Мне кажется, есть глубочайшая проблема во всей этой истории с Закаевым. Это глубокое непонимание того, что происходит в Чечне, нашими политиками. В том числе и нашим президентом, к сожалению. Понимаете, вот это заявление, помни-

те, в Бельгии на пресс-конференции, когда наш президент посоветовал обрезать всех тех, кто, с его точки зрения, решил стать радикальным note 101 По-видимому, президент забыл, что Иисус Христос, наш Бог, тоже обрезанный, и вот на восьмой день после Рождества празднуется великий праздник, в том числе православными, обрезания Господня. Поэтому президент как бы обидел не только мусульман, но и христиан и всех верующих. Я думаю, это как раз горчайшее подтверждение непонимания того, что происходит на Кавказе в целом.

12 декабря 2002 г. Media International Group (MIGnews.com), Израиль

ОПАЛЬНЫЙ ОЛИГАРХ ТОСКУЕТ ПО ДРУЗЬЯМ И ПРИРОДЕ

Корр.: Что, по-вашему, является главным в чеченском конфликте: банальные нефтяные расклады или действительно стремление не допустить прецедента, который может привести к развалу Федерации? БЕРЕЗОВСКИЙ: Вы знаете, то, что эта война, наоборот, способствует развалу Федерации, это безусловно. Моя позиция состоит в том, что на Кавказе точно не существует военного решения, а когда вы говорите об интересах — вы знаете, для меня тоже здесь очень много вопросов. Все-таки я не нахожу, что Чечня — это регион с таким огромным запасом финансовых возможностей, что там столкнулись чьи-то финансовые интересы. Я считаю, что основной интерес, который там есть, — это интерес спецслужб и некоторых групп военных, для которых война стала просто уже образом жизни, в том числе и бизнесом. И вы знаете, что войну очень легко начать и очень сложно закончить. И здесь я согласен с Закаевым, который однажды сказал: «Прерогатива начинать войну в Чечне и заканчивать войну в Чечне всегда принадлежала России». Поэтому дело, конечно, не в чеченцах, а, безусловно, в руководстве России, погрязшем в этой войне и думающем, что будут дивиденды из этой войны. И может, кто-то считает, что то, что вы сказали, поможет в целом выжить России. Я же считаю наоборот. Именно поэтому я так активно сражался за прекращение этой войны в 1996—1997 годах, когда был замсекретаря Совета безопасности. Потому что считал, что эта война разваливает Россию.