Борис Березовский - Искусство невозможного (в 3-х томах)

— Я не считаю правильным обсуждать этот вопрос, пока он остается для меня риторическим.

— Из видимых выгод, которые получил Березовский от нового правительства,

— возвращение «Сибнефти» квоты на иранскую нефть. Или это подарок Абрамовичу?

— Я не являюсь акционером «Сибнефти» и много раз об этом говорил. Хотя лоббировал создание этой компании, и у меня есть стратегические интересы и в этой компании и к ней. Поймите меня, я не альтруист, и мое поведение совершенно рационально. Я сам проявил инициативу и пошел заниматься и Чечней, и Содружеством, я сам решил противостоять Примакову и в течение месяца-полутора был вообще в этом противостоянии один, хотя потом появилось много тех, кто присоединился. Дело в том, что я действительно считаю, что лучшие инвестиции сегодня в России — это инвестиции в политику.

— Поэтому — «Коммерсантъ»?

— Вот мне говорят: «Зачем вы купили «Коммерсантъ» — это для вас политика или бизнес?» Я абсолютно уверен, что отделять крупный бизнес от большой политики — это глубочайшая ошибка. Возьмите конкретный пример — «Сибнефть». Тендер на покупку «Сибнефти» был в конце 95-го, сразу после парламентских выборов, на которых победили коммунисты, и за 6 месяцев до президентских, когда никто не верил, что победит Ельцин. И когда потребовались средства на покупку этой компании, то и я участвовал в поиске денег. Была идея занять их в том числе и за рубежом. Я сам разговаривал с Соросом и другими крупными бизнесменами и банками. Поведение Сороса было абсолютно лицемерным. Он сказал, что не может дать ни копейки, потому что Зюганов победит на выборах, а инвестировать

в страну, где побеждает Зюганов, абсолютно бессмысленно. А сегодня он рассказывает миру о грабительском капитализме в России, о том, что олигархи за бесценок скупили нефтяные компании. Нет, господин Сорос, русские олигархи заплатили за эти компании столько, сколько они в тот момент стоили. И вас тоже приглашали, но вы тогда ошиблись, переоценили риски, а сегодня ведете себя по крайней мере некорректно.

— Стоит ли упрекать Сороса, что он не хотел рисковать? В конце концов это не его страна и не его игра. Риски здешних олигархов мне более понятны.

— Тендер состоялся. Там было несколько групп, но так или иначе за компанию никто не предлагал более 200 миллионов долларов, вилка была от 100 до 200 миллионов. В этой вилке она и была продана. Сразу же после победы Ельцина на выборах компания получила предложения о покупке ее за 1 миллиард долларов. Ничего не изменилось

— ни технология, ни количество добываемой нефти. Изменились лишь внешние условия, и цена компании выросла. А к 1998 году она уже стоила 7 миллиардов долларов. А если эту компанию, как она есть, взять и перенести на территорию США, то она будет стоить 50 миллиардов.

— Вы предлагаете людям, занимающимся бизнесом, инвестировать в политику?

— Я предлагаю ввести страшно простой критерий для кандидата в президенты в его предвыборных обещаниях. Задача президента любой страны очень проста — повысить капитализацию страны. Я не знаю, сколько сегодня стоит Россия, все ее крупнейшие предприятия вместе взятые. Но это вполне считаемая величина. Сегодня это, наверное, около 50—70 миллиардов долларов. Негусто. Обещание президента должно быть одно — я приду, и страна будет стоить 700 миллиардов долларов. И все! И мы сможем проверить, правду ли он говорит.

«Мы будем первыми в очереди за 85 процентов «Коммерсанта»

— Но политически или экономически выгодным ваше вложение в «Коммерсантъ» можно назвать только в том случае, если вы абсолютно уверены, что 15 процентами не ограничитесь. В противном случае это приобретение просто глупое. Вы же умеете считать.

— Совершенно верно. Во-первых, 15 процентов сейчас открывают нашей группе возможность первыми претендовать на покупку ос-

тальных акций. Таковы законы закрытого акционерного общества

— сначала должны предложить акции партнеру; таким образом, у нас сейчас право первой руки. Ведь нынешние владельцы 85 процентов декларировали, что они хотят продать акции. И мы будем первыми в этой очереди. К тому же мы имеем дело с западными партнерами, а они будут играть по правилам, то есть интересы младшего партнера будут учтены. Мы сегодня уже поставили вопрос о вхождении в совет директоров.

— Меня гораздо больше волнует, по каким правилам будете играть вы в случае покупки этих 85 процентов. Вы знаете, что сила «Коммерсанта » — в его политической неангажированности, и это часть бизнеса. В противном случае упадет и его политическая и фактическая стоимость. Сможет ли «Коммерсантъ» сохранить независимость при Березовском?

— Давайте так. На что я имею право как основной акционер, скажем, «Независимой газеты»? Быть услышанным главным редактором, безусловно. Я, как акционер «Коммерсанта», — не человек с улицы, которого можно не замечать. Я имею право в любой момент высказать свою аргументацию по любому из вопросов. Примет ли ее главный редактор или нет — это уже его проблема. И я никогда не позволял себе в случае, если мои аргументы не принимались, предпринимать что-то только потому, что кто-то думает иначе, чем я. Это уже мои проблемы — значит, был недостаточно убедителен. Так строятся мои отношения, например, с Третьяковым, и поэтому я считаю, что «НГ» — самая неангажированная газета. Она, кстати, никогда не позволила бы себе устроить такую вакханалию вокруг смены владельца. То, что делал «Коммерсантъ», просто смешно. Рупор капитализма возражал против правил игры, заложенной в самой капиталистической системе. Не может газета «Коммерсантъ» три номера подряд посвящать первую полосу Березовскому. Ну не может. Это несолидно. И я могу сказать, что это больше не повторится, несмотря на то что мы младшие акционеры.

— Но это противоречит тому, что вы сказали выше. Ведь главный редактор может и не согласиться с вашими аргументами. Вы говорите уже как хозяин, который не допустит критику Березовского в «Коммерсанте ».

— Дело не в критике. Вот опять на днях на первой полосе — обыски в швейцарских фирмах Березовского. Это что, главное событие в стране, заслуживающее первой полосы? Не повторится предвзятость, которую «Коммерсантъ» стал проявлять в последнее время.

«У нас с Гусинским разные приоритеты»

— Вы говорите, что не диктуете своим главным редакторам, что им писать. А по моей информации, вы недавно собрали их и проинструктировали в отношении группы «Медиа-Мост».

— А не лучше ли этот вопрос задать тем, кого вы называете «моими» главными редакторами. Спросите главных редакторов «Огонька», «НГ» и «Новых Известий», обсуждал ли с ними Березовский вопрос о кампании против «Медиа-Моста». А вот если вас интересует мое личное отношение к этой группе, я отвечу. Сегодня — сугубо негативное.