Борис Березовский - Искусство невозможного (в 3-х томах)

стве это интервью получило по одной простой причине: в обществе давно назрела необходимость обсудить затронутые в нем проблемы, оно хочет и стремится их обсуждать, ему это интересно. Конечно, этот интерес подогревался еще и необычностью самого диалога, который велся из диаметрально противоположных политических углов. Однако эта «странность» лишь усиливала интерес к затронутой в интервью теме — к обсуждению настоящего и будущего России.

— Но не вызван ли был этот диалог определенными изменениями ваших убеждений?

— Мои политические убеждения никак не изменились. Более того, они абсолютно последовательны: начиная с 1995 года, когда я принял решение поддержать Ельцина, и по сравнению с 1999 годом — когда я решил остановить Примакова и Лужкова и поддержать Путина. Другое дело, что, в отличие от меня, действия сегодняшней российской власти отличаются непоследовательностью по сравнению с курсом предыдущего режима. Я определял цель выборов 99-го года как обеспечение преемственности верховной власти в России, то есть как обеспечение того курса, который проводил Ельцин. Сегодня же я вижу, что этот курс по существу похоронен. Все демократические реформы Ельцина постепенно сворачиваются, в частности главная из них — ликвидация монополии государства на собственность. Сейчас власть стремится поставить бизнес под полный контроль Кремля.

— Тем не менее существуют ли у вас какие-либо политические расхождения с партией «Либеральная Россия»?

— Партия «Либеральная Россия» еще только формируется. Если вы под партией имеете в виду ее сопредседателей, то да — у нас существенные расхождения в том, как следует выстраивать либеральную оппозицию нынешней власти. На мой взгляд, как оппозиция «Либеральная Россия» в ее нынешнем виде уже не существует. То, что произошло,

— это результат прямой сделки между Юшенковым и Похмелкиным, с одной стороны, и Кремлем — с другой. Впрочем, они сами это особенно и не скрывают. Об этом свидетельствуют все факты, начиная с ускоренной регистрации партии. Меня демонстративно исключили, хотя я предлагал выйти из партии по собственному желанию. Этот жест им понадобился для демонстрации своей лояльности власти: «Мы до того лояльны, что даже выгнали его из наших рядов!» На наши расхождения повлияла и поддержка в Думе Похмелкиным закона об отмене референдума, что явилось изменой любой демократической традиции, как ее ни формулируй. Конечно,

у демократии есть изъяны, особенно в нашей стране. Мне очень нравится образное высказывание покойного Александра Лебедя о демократии. Он любил говорить: «В бедной стране большинство не может быть дальновидным. Большинство живет сегодняшним днем. Нищие хотят съесть все — и сразу». Возможно, это главный изъян российской демократии. Однако Россия доказала, что демократия ей по плечу. Посмотрите, как за относительно короткий срок у нас появились миллионы независимых, самостоятельных людей, ответственных за свою и своей семьи жизни. И сопредседатели «Либеральной России» своими действиями выказывают недоверие не только демократии, но и своему собственному народу.

— Существуют ли у вас какие-либо контакты с так называемой «патриотической оппозицией», например с КПРФ и другими левыми партиями и группировками?

— Ну конечно существуют. До встречи с Прохановым я встречался и с другими лидерами левой оппозиции. Меня сближает с ними неприятие нынешнего режима, хотя мотивировка этого неприятия и различна.

23 октября 2002 г. Лента новостей КМ.Ру (www.km.ru), Москва

РЕГИОНАЛЬНАЯ «ЛИБЕРАЛЬНАЯ РОССИЯ» ЗАСТУПИЛАСЬ

ЗА БЕРЕЗОВСКОГО

Лидеры 36 из 68 региональных отделений партии «Либеральная Россия », в том числе 12 из 34 членов ее политсовета, провели совещание в Москве. По итогам встречи они заявили о своем несогласии с решением политсовета партии от 9 октября, исключившим из ее рядом предпринимателя Бориса Березовского, являющегося одним из четырех сопредседателей.

Об этом заявили руководитель Санкт-Петербурского отделения «Либеральной России», член политсовета Лариса Пегова и член политсовета Андрей Сидельников, который ранее являлся помощником сопредседателя партии, депутата Госдумы Владимира Головле– ва, убитого в Москве в конце августа.

Кроме того, участники совещания выступили с инициативой созвать внеочередной съезд «Либеральной России» не позднее 5 декабря для обсуждения решения политсовета об исключении Березовского.

23 октября 2002 г. Мониторинг телеэфира, Центр региональных прикладных исследований (ЦРПИ), Москва

СЕГОДНЯ

БЕРЕЗОВСКИЙ: У меня очень простое предложение. Я предлагаю всем руководителям региональных отделений партии встретиться здесь, в Лондоне, и открыто, прилюдно, в присутствии всех представителей региональных отделений партии решить вопрос и о моем членстве в партии, и о том, что такое сегодня партия «Либеральная Россия».

1 ноября 2002 г. Публикуется впервые.

ПРЕЗИДЕНТУ РОССИИ БОРИСУ НИКОЛАЕВИЧУ ЕЛЬЦИНУ

Глубокоуважаемый Борис Николаевич!

Цель этого письма — разъяснить позицию, я уверен, не только свою, но многих, кто поверил в «реформы Ельцина». Кому же, как не вам, адресовать подобное объяснение — человеку, который совершил Новую русскую революцию.

С самого начала Ваших реформ я был убежденным и последовательным их сторонником. Я поверил в Ваше историческое предназначение

— уничтожить тоталитарное правление в России и доказать, что демократическая государственность в стране, которая на протяжении своей тысячелетней истории не знала подлинной свободы, возможна и эффективна. Вы решили эту немыслимо сложную задачу. Правда, цена свободы для наших с Вами сограждан оказалась неимоверно высокой. И речь не только о нищете, апатии, разочаровании миллионов и миллионов. Рухнул Советский Союз — наша общая Родина, — Империя, ценностями которой веками жили наши предки.

В 1999 году я поддержал Владимира Путина как Вашего преемника. Второй президент России был призван завершить разрушительную эпоху, цель которой — раскрепощение, и открыть двери нового периода, логически продолжающего предыдущий, — либерального созидания. Россия ждала лидера, который, закрепив достижения «реформ Ельцина», возродил бы на либеральной основе великую страну. Не закрытого и затхлого полицейского государства, но гигантского евразийского духовного, культурного и языко-

вого пространства, где немка становится императрицей Екатериной Второй, украинец — Гоголем, грузин — Багратионом, еврей — Менделеевым, и даже для эфиопа находится место — он становится Пушкиным, а все вместе уходят в Историю великими русскими.