Борис Березовский - Искусство невозможного (в 3-х томах)

— До какого-то момента, как писали Ильф и Петров, казалось, что Америки нет вообще. У нас там не было интересов, мы занимались бизнесом в России, да и денег таких не было. Судиться — это большие деньги. А в какой-то момент для нас стало важным, что пишут там.

— Когда приблизительно это произошло?

— Мы, например, судились в 97-м. В Германии. Мы закрыли журнал. То есть мы выставили ему иск на 500 тысяч марок. Журнал не способен был заплатить и закрылся.

— Как назывался?

— Не помню.

— Был суд?

— Да, был суд, мы его выиграли.

— А какого рода была публикация?

— Это была перепечатка из того, что издавалось в России. Лурье, «Версия». Обычный бред, в том числе и обо мне лично.

— Обвинения были похожи на те, что выдвигались «Forbes» в адрес Березовского — участие в убийстве, мафия?

— Да, мафия была, безусловно. Нас там обвиняли еще в торговле наркотиками. Много чего.

— Не вижу логики: почему вы не стали судиться в России, а судились с теми, кто перепечатал?

— Потому что тут и так понятно было, что это чушь, и на наш имидж в России это абсолютно не влияло. Мы, кстати, сейчас подали на «Версию» и Лурье в суд по этому же материалу. Надоело просто. Но на нашей жизни в России этот бред никак не отражался. Мы сейчас судимся и в Америке с интернет-сайтом Center for public integrity. Тоже чушь всякую пишут.

— Такое чувство, что российские бизнесмены предпочитают судиться за границей. Там выиграть суд престижнее?

— Мы, безусловно, верим, что там суд более беспристрастный. Вы сомневаетесь в этом? При всем уважении к нашей судебной системе мне представляется пока западная система более независимой. И выиграть суд там, особенно иностранцам, при отсутствии какого бы то ни было возможного давления с какой-либо стороны,— это, конечно, важнее.

— Так что вы понимаете, почему Березовский предпочел судиться в Лондоне?

— Я не только понимаю Березовского. Я присутствовал на его первой встрече с юристами, когда обсуждался этот вопрос.

— Я не знаю, какие у вас сейчас с ним отношения, но объективно: то, что «Forbes» вынужден извиниться перед Березовским,— это личная победа Березовского или это важно для российского бизнеса в целом?

— Абсолютно важно для всех российских бизнесменов. Опять же, Березовский не ангел, но то, что написал Пол Хлебников… Я имел возможность общаться в свое время с Полом Хлебниковым и говорил ему тогда, что это ложь, неправда. Я очень рад, что Березовский выиграл. Это очень показательно и очень важно. Для всех.

11 нарта 2003 г. Газета, Москва

«ОБЫЧНО Я ВЫЯСНЯЮ ОТНОШЕНИЯ С ХОЗЯИНОМ

КАЗИНО»

Борис Березовский, который еще не знал об отказе «Forbes» опубликовать

опровержение, полностью удовлетворен решением английского суда. Об этом

он сообщил обозревателю «Газеты» Ольге Редичкиной.

РЕДИЧКИНА: Вы удовлетворены результатами судебного процесса? БЕРЕЗОВСКИЙ: Я добился всех целей, которые преследовал. А именно: восстановления репутации, как говорят у них, или чести и достоинства, как говорят у нас. Говорить о репутации — точнее, поскольку честь и достоинство или есть от рождения, или нет. А репутация — дело наживное. По крайней мере, они так думают. Получение денег целью не являлось. Принципиально важно было то, что в нашем итоговом документе, то есть в постановлении английского суда, было сказано: обвинения в том, что я криминальным образом решал вопросы с моими конкурентами, — ложная информация. Это написано черным по белому. Не ошибочная, а ложная. То ли умышленно врали — тогда это клевета, то ли из-за непрофессионализма журналиста. Журнал «Forbes» сослался на то, что они получили данные, которые оказались неверными. Отмечу, что информация признана ложной и по отношению ко мне, и по отношению к Николаю Глуш– кову, который сейчас сидит в тюрьме. Журнал говорит, что его ввели в заблуждение и дело Николая Глушкова от 1982 года касается другого человека с такой же фамилией. Я добавлю, что и с тем же именем и отчеством, так что поверить в такое совпадение очень сложно, хотя полностью его исключить нельзя. У меня остаются сомнения, что

дело только в непрофессионализме журналиста. Я имею право предполагать, что дело не только в его профнепригодности.

— Почему процесс длился так долго — шесть лет?

— Английский суд скрупулезен. Он не «скорый и неправый», каким обычно бывает российский суд, а «правый и только правый». И обычно неспешный, потому что правый. Мое дело — не самое долгое. Оно разделилось на два этапа. Три года мы спорили, где должен состояться суд. Я требовал, чтобы в Лондоне, «Forbes» — в Москве. Относительно лондонского суда «Forbes» трудно будет утверждать, что он коррумпирован. Его решения ни у кого не вызывают сомнений. Первый этап «Forbes» проиграл и полностью расплатился за это: он понес ущерб порядка 1, 2 миллиона фунтов стерлингов. Он заплатил и за моих адвокатов, и за собственных, выплатил судебные издержки. На втором этапе суд признал, что в статье содержатся не предположения, а утверждения. «Forbes» оставалось только сдаться, что и произошло. «Forbes» сделал предложение. Мы его долго согласовывали и в конечном итоге приняли тот вариант мирового соглашения, который подписали в суде. Он полностью соответствует тому, что я пытался доказать с самого начала.

— Как сейчас на Западе относятся к русскому бизнесу?

— Настороженность по отношению к нам существует до сих пор. Мое дело, которое тянулось шесть лет, имеет значение для всего русского бизнеса, поскольку мы продемонстрировали, что спускать никому не будем. Сейчас есть и понимание важности репутации, и деньги, чтобы ее защищать. Я распространил во всех ведущих западных газетах более подробное изложение этой истории.

— С какой целью?

— Чтобы всем стало понятно, что обвинения против нас должны иметь под собой факты. Мы научились играть по правилам западного мира.

— Собираетесь ли вы судиться по поводу книги журналиста «Forbes» Пола Хлебникова «Крестный отец Кремля»?

— Никакой необходимости в этом нет, потому что я как минимум доказал, что журналист непрофессионален. Мне неинтересно было выяснять отношения с этим господином. Мне было принципиально важно другое: показать, что обвинения под собой почвы не имеют. Выяснять персонально отношения с теми, кто играет краплеными картами, я не намерен. Обычно я выясняю отношения с хозяином казино.

Лето олигарха

Вместо послесловия

Опаловый «линкольн». Полмира огуляв, Скажите: вам легко ль, Опальный олигарх?

Весь в черном, как хасид, Легко ль дружить с Христом ? Под Нобеля косить?

Слыть антивеществом?

Напялив на мосла Ставрогина тавро, Слыть эпицентром зла,

Чтобы творить добро?