Валерия Башкирова - Гениальное просто!

Подобные истории случались и позже, хотя далеко не все ученые, бравшиеся за неосуществимые проекты, были мошенниками вроде Эдварда Келли. В XVII веке особой популярностью стала пользоваться идея создания вечного двигателя. Понимание того, что perpetuum mobile построить в принципе невозможно, ко многим приходило лишь после огромных затрат. Так, немецкий ученый Иоганн Бехер в 1660 году построил гигантский механизм, который, по его мнению, должен был работать вечно. Ученому удалось добиться поддержки местного владыки Ганса Филиппа, курфюрста Майнцского. Курфюрст профинансировал строительство высокой башни, в которой был заключен хитрый механизм. Тяжелые шары падали сверху и приводили в движение сложную систему шестерней и передач. Механизм действительно работал, но при этом имелись два немаловажных обстоятельства. Во-первых, вся эта махина работала лишь для того, чтобы приводить в действие часовой механизм – на большее ее сил не хватало. Во-вторых, падавшие шары должны были как-то подниматься обратно. Подъем шаров осуществлялся с помощью энергии воды из ближайшей речки. Так что если бы речка пересохла, «вечный» двигатель остановился бы. Сам Бехер впоследствии горько раскаялся в своих заблуждениях и в итоге признался: «Десять лет я занимался этим безумием, потеряв кучу времени, денег и погубив свое доброе имя и славную репутацию – все это лишь для того, чтобы сегодня с полной убежденностью сказать: вечное движение (motus perpetuus) неосуществимо».

И в XVII, и в XVIII веке время от времени появлялись теории, которые впоследствии были отвергнуты как ошибочные. Ничего плохого или странного в этом не было, поскольку наука именно так и развивается – преодолевая заблуждения. Но порой на свет появлялись гипотезы, которые выглядели совершенно абсурдными с самого начала. Как это ни странно, находились люди, готовые финансировать даже такие исследования.

В апреле 1818 года в американских газетах появилось объявление, подписанное отставным пехотным капитаном Джоном Кливсом Симмесом. В «Циркуляре № 1», как было озаглавлено сообщение, говорилось: «Ко всему миру! Я объявляю, что Земля является полой и населена внутри; что она содержит некоторое число концентрических сфер, вложенных одна в другую, и что она имеет отверстия на полюсах… Я посвящаю свою жизнь тому, чтобы доказать эту истину, и я готов исследовать пустоты, если мир поддержит меня и поможет мне в этом предприятии».

До того дня капитан Симмес был довольно известен в США, но вовсе не как ученый. В 1812 году во время войны с англичанами он успел несколько раз отличиться в боях и был прославлен прессой как национальный герой. После войны он вышел в отставку, занялся коммерцией, женился и завел десяток детей, но его беспокойный дух тянулся к чему-то необыкновенному. Симмес занялся самообразованием. Он часами просиживал в библиотеках, читая книги по географии, геологии и биологии. Читал он все, что попадалось под руку, и вскоре уже считал себя подлинным ученым, способным на обобщения планетарного масштаба. Однажды Симмеса осенило, и идея о том, что Земля внутри пустая, полностью овладела его воображением, он превратился в настоящего одержимого. Теперь практически любая информация воспринималась им как еще одно доказательство его правоты. «Спросите у ботаника, – писал Симмес, – и он скажет вам, что растения, что произрастают в соответствии с основными законами природы, внутри представляют собой полые цилиндры… Спросите анатома, и он скажет вам, что крупные кости всех животных являются полыми… даже волосы на наших головах внутри пусты. Пойдите к минералисту, и он проинформирует вас о том, что камень, именуемый аэролитом, как и многие другие минеральные тела, состоит из полых концентрических кругов». Ну а раз стебли внутри пустые, то земной шар пуст и подавно. Тот факт, что далеко не все объекты содержат в себе пустоту, Симмеса совершенно не смущал.

Несмотря на свою одержимость, отставной капитан прекрасно понимал, что поверят ему далеко не все и не сразу. Рассылая свой «Циркуляр № 1», он не забыл приложить к каждому экземпляру копию справки о своем душевном здоровье. Некоторые газеты, правда, предположили, что справка была поддельной. Дошедшие до нас описания его наружности и манеры поведения говорят о том, что в его психике действительно могли быть отклонения. Богатый и влиятельный современник по имени Джеймс Макбрайд писал: «Мало что в его наружности выдавало тайную работу его ума, кроме взгляда его светло-голубых глаз, которые часто, казалось, останавливались на чем-то невидимом, находящемся по ту сторону окружающих объектов. Его голова кругла, а его лицо овально и по размерам невелико. Его голос несколько гнусав, и говорит он поспешно и с видимым усилием. Его манеры не изящны и отмечены первородной простотой». Действительно, в человеке, который сбивчиво рассказывает вам о своем невероятном открытии, уставившись куда-то в пустоту, можно заподозрить сумасшедшего. Современные психиатры наверняка предположили бы у Симмеса паранойю. Но Макбрайд не только не усомнился в душевном здоровье Симмеса, но и оказал ему всестороннюю поддержку.

Макбрайд был не только богачом, но и очень активным государственным деятелем. В Огайо он на собственные средства основал целый город под названием Гамильтон и стал его мэром. Он был неплохим инженером – по его проектам было построено несколько каналов. К тому же он благодаря женитьбе состоял в родстве с губернатором Огайо, так что его политическое влияние было довольно велико. При всем этом Макбрайд, не будучи ученым, разделял страсть Симмеса к наукам. При знакомстве с теорией отставного капитана Макбрайд тотчас уверовал в ее истинность и бросил свои капиталы на помощь новому делу. Вероятнее всего, Макбрайда ослепили блестящие перспективы колонизации внутренней поверхности земли. Как бизнесмен, он просто не мог отказаться от такого шанса, хотя и не мог оценить его по достоинству, поскольку научные его знания были скудны.

Другим сподвижником Симмеса стал редактор газеты Wilmington Spectator Джеремайя Рейнольдс, который обеспечил его мероприятиям информационную поддержку. С помощью своих новых друзей и спонсоров Симмес начал ездить по стране с лекциями в поддержку своей теории. Вскоре газеты, которые до той поры только посмеивались над капитаном, изменили тон. Одна, например, писала: «Факты, в истинности которых не приходится сомневаться, и выводы, которые естественно из них проистекают, убеждают разум с непреодолимой силой… Цена экспедиции будет ничтожной, а выгоды от открытий будут огромными, если только Симмес не ошибается». Просил он действительно не слишком много: «Мне нужна сотня хорошо экипированных отважных спутников, с которыми я отправлюсь в путь из Сибири… Я уверен, что мы найдем теплые и богатые земли, в которых обнаружатся многие овощи и животные, а возможно, и люди». Пропаганда оказалась весьма действенной. Достаточно сказать, что одним из уверовавших в пустую Землю был Эдгар По, остававшийся апологетом этой теории до самой своей смерти (впрочем, в алкогольном бреду писателю являлись образы и похлеще).