Александр Ушаков - Сталин. По ту сторону добра и зла

Конечно, это было легче сказать, чем сделать, и Ленин предупреждал, что переход от мелкого единоличного крестьянского хозяйства к общей обработке земли может быть создан «только длительным трудом». И с его подачи съезд посчитал главной задачей земельной политики «последовательное и неуклонное проведение широкой организации земледельческих коммун, советских коммунистических хозяйств и общественной обработки земли».

На II Всероссийском съезде профсоюзов в январе 1919 года было заявлено, что «вопрос с пропитанием городов можно решить только за счет создания крупных производственных объединений в деревне». А еще через несколько дней декрет ВЦИК провозгласил «переход от единоличных форм землепользования к товарищеским». При этом «на все формы единоличного землепользования предлагалось смотреть как на отживающие свое», а «в основу землеустройства должно быть положено стремление создать единое производственное хозяйство, снабжающее Советскую Республику наибольшим количеством хозяйственных благ при наименьшей затрате народного труда».

Но, увы, все эти благие пожелания так и остались на бумаге: на деле коллективные хозяйства оказались настолько неэффективными, что ни о каком «снабжении хозяйственными благами» не могло быть и речи. Даже самые бедные крестьяне слабо поддерживали эту идею, а энтузиазм тех, кто все же шел в коммуну, очень быстро остывал. И, таким образом, большевики потерпели полный крах в своей аграрной политике.

Да, они «раскололи» деревню, но их главная опора — бедняки — составляли всего 40% от всех крестьян (10% — кулаки и 50% — середняки). К тому же комбеды, во главе которых в большинстве своем стояли мало что понимавшие в сельском хозяйстве большевики, находились в жесткой оппозиции с советами, чаще всего беспартийными по своему составу. В деревне сложилось двоевластие, и большевики поспешили ввести потерявшие свой независимый статус комбеды в советы.

Проиграв первую схватку, Ленин сделал ставку на середняка, что вместе с роспуском комбедов говорило о некотором смягчении политики «военного коммунизма». Это и выразилось в нахождении некоторых компромиссов с теми, кого совсем еще недавно однозначно считали «мелкобуржуазными элементами деревни». «Трудовому крестьянину надо помочь, — учил теперь Ленин, — среднего не обидеть, богатого принудить...»

Во многом причина такого «потепления» заключалась в привлечении на свою сторону всех возможных союзников в самые решающие периоды Гражданской войны. Потому Ленин и заговорил о соглашении «со средним крестьянином, с вчерашним меньшевиком из рабочих, с вчерашним саботажником из служащих или интеллигенции».

На VIII съезде партии в марте 1919 года эта идея получила свое дальнейшее развитие, теперь Ленину было уже мало «нейтрализовать» среднее крестьянство, и он заговорил о постановке отношений с ним «на почву прочного союза».

И теперь, когда наконец-то было осознано, что «мелкое крестьянское хозяйство еще долго будет существовать», партия ставила своей задачей «отделить» середняка от кулаков, «привлекать его на сторону рабочего класса внимательным отношением к его нуждам, борясь с его отсталостью мерами идейного воздействия, отнюдь не мерами подавления, стремясь во всех случаях, где затронуты его жизненные интересы, к практическим соглашениям с ним, идя на уступки ему в определении способов проведения социалистических преобразований».

Что же касается всевозможных сельскохозяйственных товариществ, то, всячески поощряя их, власти не должны были допускать «ни малейшего принуждения» при создании таковых. При этом вся тяжесть налогов ложилась на кулака, а среднее крестьянство должно было «облагаться чрезвычайно умеренно, лишь в размере, вполне посильном и необременительном для него».

Взяв, таким образом, курс на обеспечение «нерушимого союза рабочих и среднего крестьянства», партия поставила на место умершего председателя ВЦИК Я.М. Свердлова М.И. Калинина. Это был рабочий, бывший крестьянин-середняк, который, по словам Ленина, имел «тесную связь с крестьянским хозяйством... и каждый год ее (деревню) посещает». И именно ему было суждено отныне олицетворять этот самый нерушимый союз. Как... это уже другое дело...

Однако и с середняками оказалось не так просто и однозначно. Поскольку уже очень скоро они заняли традиционную крестьянскую позицию в отношении правительственного регулирования и рассматривали его как наступление на свои интересы. Ну а сама поддержка середняка привела к тому, что на «черном рынке» стал появляться хлеб. Что и привело к озабоченности вождя, который заявил на Совещании по работе в деревне в декабре 1920 года:

«Средний крестьянин производит продовольствия больше, чем ему нужно, и, таким образом, имея хлебные излишки, он становится эксплуататором голодного рабочего». И как это было ни печально для самого Ленина, далеко не все крестьяне, по его словам, понимали, что свободная торговля хлебом «есть государственное преступление».

Не помог середняк и советским хозяйствам. Что и не могло быть иначе, и сам Ленин откровенно заявил на IX съезде партии в марте 1920 года, что среднее крестьянство будет завоевано «только тогда... когда мы облегчим и улучшим экономические условия его жизни». Чего как раз и не могла сделать советская власть.

Таким образом, к окончанию Гражданской войны революция не решила ни одной проблемы в преобразовании российской деревни. Более того, мелкие земельные наделы в 1920 году стали преобладающими в земледелии России. А попытки восстановить крупные хозяйства в виде совхозов и земледельческих коммун практически повсюду встречали упорное сопротивление. Рост мелкокрестьянского земледелия имел печальные последствия в виде перехода с производства более ценных культур на производство простых средств к существованию. Беда была и в том, что город не мог предложить деревне соответствующее возмещение за производимое ей продовольствие и реквизиция оставалась единственным законным способом получить хлеб.

До поры до времени советские руководители упорно закрывали на это глаза, однако к осени 1920 года, когда недовольство крестьян достигло особенно крупных масштабов, скрывать это, причем от самих себя, было уже бессмысленно. И тем не менее на VIII Всероссийском съезде советов Ленин все еще продолжал говорить о том, что «в стране мелкого крестьянства наша главная и основная задача — суметь перейти к государственному принуждению, чтобы крестьянское хозяйство поднять».

На съезде было сломано много копий, но как это ни печально, главная беда всех спорщиков заключалась в полном непонимании того, что основная трудность заключалась не в проблеме сбора и распределения продовольствия, а в его производстве. В конце концов, с этим все же согласились и признали основной задачей аграрной политики не изъятие у крестьянина несуществующего излишка, а стимулирование сельскохозяйственного производства.