В Стрелецкий - Мракобесие

* * *

Когда материалы в отношении Солдатова под твердились, я пришел к Коржакову. - Давай я напишу письмо Ерину, пусть он решит вопрос, предложил шеф. Письмо ушло. Ерин распорядился немедленно организовать проверку. Судьба Солдатова повисла на волоске. Но тут грянул Буденновск. Виктор Федорович вынужден был подать рапорт. Его место занял командующий внутренними войсками А. С. Куликов. Вскоре новый министр пожелал установить контакт со всемогущим начальником СБП. Позвонил шефу, пригласил в гости. - Приезжайте, просветите меня о том, что творится. Я во власти человек новый. Коржаков, памятуя о деле Солдатова, на встречу с генералом пригласил и меня. Впервые в жизни я прошел в свое родное ведомство через министерский подъезд. Конечно, ощущения совсем другие мягкие ковры, бесшумные двери. Не то, что в коридорах Главного управления угрозыска, где я обычно бывал. Минут пять мы подождали в приемной, - видно, Куликов хотел показать, что он тоже не последний человек в этом мире. Потом зашли в огромный кабинет. Анатолий Сергеевич выскочил изза стола и бросился навстречу Коржакову. Выглядело это очень забавно - огромный шеф и маленький кругленький Куликов, простирающий, как ребенок, ручки кверху. А. В. крайне негативно относится к мужским лобызаниям. Но пришлось стерпеть - с кислым лицом он чмокнул министра куда-то в район лба; ниже нагнуться было непросто... Речь, которую завел Куликов, я слышал не в первый раз. - Надо, - вещал он, - начать беспощадную борьбу с коррупцией и преступностью, очистить МВД от всякой скверны. Я очень надеюсь на вашу поддержку, Александр Васильевич, проникновенно говорил министр. - Может, вы мне чем-то поможете, поделитесь. - Поделюсь, - ответил шеф. В надежде на искренность Куликова он вкратце рассказал о Панкратове и Солдатове. - То-то я смотрю, - вскричал Анатолий Сергеевич. Сколько времени, как Панкратова сняли, а он все сидит на Петровке. Ну, хорошо, я тотчас же решу вопрос о его выселении. Приступ гнева вызвала у него и история Солдатова. Он пообещал во всем разобраться, попросил принести копию заявления Романюхи. Копию я передал ему лично. Министр поручил заняться заявлением своему заму, начальнику Главного управления по борьбе с организованной преступностью В. Н. Петрову. К сожалению, вся энергия ушла в слова. В конце 1995 г. Солдатов был представлен к генеральскому званию. Для обсуждения кандидатов в генералы собралась коллегия МВД. - Есть у кого вопросы по Солдатову? - спросил министр. Все промолчали. Встал лишь служака Петров, начальник ГУОП МВД: - Я против. - А в чем дело? - удивился Куликов. - Анатолий Сергеевич, вы же знаете. В отношении него серьезные материалы. - Э-э, да что это за материалы. Ерунда! - махнул рукой борец с коррупцией. Махнуть - махнул, но представления не подписал - не хотел тогда связываться с Коржаковым. Перед этим фамилия Солдатова уже дважды фигурировала в списке представленных к лампасам. Лишь благодаря твердой позиции Коржакова и Барсукова - они были членами Комиссии по высшим воинским званиям - начальник УЭПа остался полковником. И то хлеб, придя с гражданки, от майора до полковника он "дослужился" за 2 года. Лично у меня этот путь занял 11 лет.

* * *

Безусловно, Солдатов знал о нашем вмешательстве в его судьбу. Первая утечка информации произошла еще тогда, когда шеф направил письмо Ерину. Догадаться об этом нетрудно - на меня выходило несколько старых знакомых. Живо интересовались, что у нас есть на Солдатова. Сергей Александрович отдавал себе отчет, чем все это может закончиться, а потому решился на крайние меры. Как-то зимой 1996 г. меня вызвал к себе Коржаков. В кабинете у него находился начальник Управления ФСБ по Москве и Московской области Анатолий Васильевич Трофимов. - Повтори Стрелецкому все, что сказал мне, - обратился к Трофимову Коржаков. Анатолий Васильевич немного смутился, но отчетливо выговорил: - К нам поступило заявление от Солдатова. Он утверждает, что вы вымогали у него взятку. Обещали похоронить оперативные материалы на него. Я в недоумении посмотрел на шефа. - Чего удивляешься? Расскажи Анатолию Васильевичу, что у нас с Солдатовым. Не вдаваясь в подробности, я изложил суть: есть основания полагать, что Солдатов коррумпирован. Это не просто оперативные материалы - ведется проверка, о которой помимо меня и начальника СБП известно министру внутренних дел, президенту. Иными словами, при всем желании "похоронить" материалы уже нельзя. Трофимову сказать было нечего. От комментариев он воздержался... Но никакие уловки спасти Солдатова уже не могли. Он был обречен. Решение вопроса становилось лишь делом времени. (Впрочем, мало ли у нас чиновников самого высокого ранга, о преступлениях которых известно многим руководителям? И ничего - продолжают работать.) Начальник УЭПа был отстранен от должности в начале 1997 г., когда СБП фактически уже уничтожили. Последней каплей, по всей видимости, стала квартира на Остоженке, купленная Солдатовым и оформленная им на своего сына. Лично я в гостях у полковника не был. Те же, кому довелось, рассказывают, что она поражает своей роскошью. Ушел Солдатов тихо, без скандала. О том, что послужило причиной его падения, пресса так и не узнала. Сейчас он крутится в каком-то в банке. Незадолго до Солдатова закончилась карьера и его "крестного отца" Дмитрия Якубовского, которого "любила" вся верхушка столичной милиции. Правда, в последний момент Якубовский попытался вырваться на свободу. Через своего адвоката он подкупил судью горсуда Ф. Холодова. За 100 тысяч долларов Холодов согласился "повнимательнее" отнестись к подсудимому. Это было его последнее дело - он собирался уходить на пенсию. Судья наивно полагал, что под занавес сумеет прилично подзаработать, обеспечить безбедную старость. Связь заговорщики держали через адвоката Якубовского Терновского. Именно Терновский передал на волю две весточки Димы. Одну - в Канаду, другая была адресована... Солдатову. Якубовский просил 100 тысяч на взятку. Солдатов не дал ни цента. Знал, что его обязательно на этом поймают. Канадская родня оказалась более сердобольной. В апреле 1997 г. адвокат Терновский был арестован ГУВД Санкт-Петербурга за "подстрекательство Якубовского к даче взятки". При аресте у него изъяли 80 тысяч долларов. Терновский молчал недолго. Он признался, что получил деньги от матери Якубовского и должен передать их судье Холодову. Председательствовал на процессе уже другой служитель Фемиды. Холодова отстранили. Правда, уголовное дело в отношении него так и не было возбуждено. Судьи, как и депутаты, пользуются статусом неприкосновенности. Мало кто, однако, знает, что в этой истории самое активное участие принимала СБП. Вместе с ГУОПом мы сделали все, чтобы Якубовский не сумел отвертеться. Срок, полученный суперавантюристом, куда более дорогая награда для нас, чем любой орден или медаль...